После убийства Филиппа в 336 г. до н.э. Птолемей с Александром возвратились из Эпира, в Македонию. Уже тогда, по-видимому, Лаг принадлежал к друзьям македонского правителя, хотя и не занимал ещё ключевых позиций.
Нужно уделить внимание тому, как Александр подбирал себе друзей или пареа, если пользоваться термином, который использует Шахермайр. Пареа – это сообщества молодых людей, сверстников. Термин современный, но вполне подходящий в данной ситуации. В близкий круг АлександраIII входили: Гефестион из македонской знати, Птолемей, представитель эордейской знати, Гарпал, происходивший из элимиотской знати и другие представители знатных семей[30]. Это были не просто друзья, это были люди, имевшие достаточно могущественный род за своей спиной. Таких друзей можно использовать в борьбе за престол, тем более что сильный союзник в дворцовых интригах лишним не бывает. В окружении Филиппа также были "друзья" и они использовались правителем в основном для укрепления собственной власти и для сохранения целостности государства.
Не помешает также сказать пару слов об образовании при дворе Филиппа. Больше, чем кто-либо прежде, он привлекал сыновей знати на
службу при дворе. Он создал для них нечто вроде придворной школы "пажей". "Пажи" общались с царем, греческие учителя обучали их риторике, знакомили их с мифологией, с Гомером. Поэтому офицеры Александра отличались необычайным знанием мифологии, философии и литературы.[31] Не стоит забывать и об Аристотеле – прославленном наставнике полководца, великом учёном и философе. Аристотель видимо сильно повлиял на молодого Александра, если у того возникли идеи об эллинлзации варваров. Аристотель, тем не менее, считал, что греки и македонцы стоят над варварами, и должны ими править.
Примерно так выглядела обстановка с образованием в среде знати, к которой и принадлежал Птолемей.
Грамотно используя "кнут и пряник", Александр получил расположение многих влиятельных родов, за исключением разве что Линкистидов и горцев – элимиотов. Арриан говорит о собрании, которое созвал двадцатилетний наследник престола Македонии после смерти царя. На нём он обратился к "эллинам, живущим на Пелопоннесе", чтобы они дали ему командование походом против Персии. Просьбу его удовлетворили все, кроме лакедемонян"[32]. Филипп старался объединить страну и действовал в зависимости от обстоятельств. Александр был правителем совершенно другого типа, который не приспосабливал себя к обстоятельствам, а обстоятельства приспосабливал к себе.[33] Тем не менее, поддержка родов ему требовалась как воздух. С претензией на престол не только Греции и Македонии, но и Персии требовалась любая поддержка, в том числе и от "друзей".
Молодой Лаг сопровождал Александра на протяжении всего азиатского похода[34]. Бенгстон утверждает, что Птолемей участвовал в битве при Иссе (333 г. до н.э.) и вместе с царём вступил на землю Египта[35]. Но занимать достаточно высокое положение он стал только после событий связанных с Филотой и Парменионом (осень 330 г. до н.э.). Эти события можно трактовать по-разному. Главным вопросом остается, участвовал ли Филота в заговоре против Александра или нет. Ведь, даже под пытками, как утверждает Арриан, Филота не сознался, а только сказал то, что от него требовали. Пармениона же убили для предотвращения возможной мести за смерть сына[36].
После раскрытия заговора царь доверил Птолемею освободившееся место соматофилака (телохранителя). Арриан об этом пишет так: "Александр, заподозрив Деметрия, одного из телохранителей, в причастии к заговору Филоты, он (Македонский) арестовал его (Деметрия), и назначил телохранителем, вместо Деметрия, Птолемея, сына Лага"[37]. Таким образом, он стал принадлежать к ближайшему окружению македонского властителя и находиться на должности способствующей дальнейшему росту. Лагиду не только вменялась в обязанность охрана царя, но и поручались различные важные дела, при выполнении которых предоставлялась возможность отличиться. Так, ему удалось схватить цареубийду Бесса, который убил Дария III, пытавшегося спастись бегством, чтобы не дать царю попасть в руки Александра; и ставший новым предводителем персов под именем Артаксеркс IV. Впрочем, пленение Бесса, по мнению Бенгтсона, надо оценить высоко, так как эту операцию пришлось провести против коварного и жестокого врага, который к тому же опирался на симпатии большой части населения, проживающего на территории современного Ирана[38]. Хотя Ф.Шахермайр представляет Бесса на момент его пленения как полностью опустившегося нравственно человека, труса и предателя, от которого отказались его соратники: " Не оказав сопротивления, Бесс, цареубийца и вероломный мятежник, трусливо сдался"[39]. После такой оценки ситуации трудно говорить о каком – либо геройстве Птолемея, но также нужно признать, что отзывы Шахермайра не льстят Птолемею, особенно скептически он отзывается о трудах Лагида: "Хотя Птолемей часто цитирует официальные данные самого Александра, относиться к его сведениям нужно с такой же осторожностью, как и к данным, сообщаемым Цезарем. Опасаться следует не искажений, вкравшихся в традицию, а извращения истины, которое присуще диктаторскому режиму"[40]После таких слов можно заподозрить Шахермайра в некоторой предвзятости к Лагиду. Но так как это достаточно авторитетный исследователь его позицию нельзя не учитывать. Бесс несмотря ни на что был сильным противником ведь он, даже после потери поддержки своих союзников, продолжал боевые действия, хотя его поведение больше напоминало партизанскую войну, и он избегал прямой стычки с войсками Александра. Бесс допустил несколько непростительных ошибок, как например, сдача Бактрии и Согдианы, отступление от переправы без сопротивления и другие. Согдиана не была раем для Александра и его войска. Местная знать могла отнестись лояльно к Александру, только если бы он оставил всё, как было при Ахеменидах, но реформаторская деятельность, создание нового города и ряд других причин повергли страну в народную войну.[41]Продвижение по Согдиане Птолемею и его отряду могло быть сопряжено с определённым риском, даже не смотря на то, что, как считает Ф.Шахермайр, знать, фактически, отдала Бесса Александру. Арриан[42] пишет об этом так:" Перейдя через Окс, Алекандр спешно направился туда, где, по его сведениям, находился Бесс с войском. В это время к нему пришли от Спитамена и Датаферна сказать, что если он пошлет им хотя бы небольшой отряд с его начальником, то они схватят Бесса и передадут его Александру. Он и сейчас у них под стражей, хотя они еще и не надели на него цепей. После такого известия Александр дал войску передохнуть и повел его медленнее, чем раньше, а Птолемею, сыну Лага, приказал спешить к Спитамену и Датаферну; он дал ему три гиппархии "друзей" и всех конных дротометателей, а из пехоты Филотов полк, хилиархию щитоносцев, всех агриан и половину всех лучников. Птолемей двинулся, как ему было приказано, и, проделав за четыре дня расстояние, которое положено проходить за десять дней, прибыл в лагерь, где накануне ночевал Спитамен со своими варварами. Тут Птолемей узнал, что у Спитамена и Датаферна отнюдь не было твердого решения выдать Бесса. Он приказал пехоте следовать за ним в строю, а сам с конницей поскакал в селение, где находился Бесс с небольшим числом воинов. Спитамен со своим отрядом уже ушел оттуда; им было стыдно выдать Бесса собственными руками. Птолемей окружил селение своими всадниками (оно было обведено стеной с воротами) и объявил варварам, находившимся там, что они останутся целыми и невредимыми, если выдадут Бесса. Они впустили отряд Птолемея к себе.(3) Птолемей, забрав Бесса, пошел обратно и отправил вперед гонца к Александру с вопросом, в каком виде следует представить Александру Бесса. Александр приказал вести его голым, в ошейнике и поставить справа от дороги, по которой Александр должен был пройти с войском. Птолемей так и сделал... Так пишет о Бессе Птолемей. Аристобул же рассказывает, что Бесса привели к Птолемею Спитамен и Датаферн и что они передали его Александру голого и в ошейнике"[43]. Эта цитата довольно объёмна, но поскольку по поводу того был ли захват Артаксеркса подвигом Птолемея, как считает Бенгстон[44], или нет, как считает Шахермайр[45], есть разногласия то она не будет лишней. Множество деталей по убийству Дария и пленению Бесса предоставляет Курций Руф. Правда, его рассказ прерывается подробным описанием заговора Филоты[46], но так как Птолемей был непосредственным участником обоих событий то в данном случае Руфу можно простить перескакивание с одной темы на другую.
Описывая события, произошедшие с Бессом в Бактрии Курций Руф обходит своим вниманием Птолемея и говорит, что Артаксеркса IV, как назвал себя Бесс, привели к Александру ближайшие соратники пленника – Спитамен, Катен и Датаферн.