Для справки замечу, что в дореволюционное время иноков и настоятелей Новоспасского монастыря хоронили вокруг вот этого главного собора обители. Эти захоронения разделили печальную участь всего монастырского некрополя. А вот сегодня слева перед нами мы видим могилу архимандрита Иннокентия (Просвирина), известного своей научной деятельностью и строгой подвижнической жизнью, проживавшего на покое в монастыре и скончавшегося в день памяти святых первоверховных апостолов Петра и Павла в 1994 году. Долгое время исполняя обязанности заместителя главного редактора Издательского отдела Московской Патриархии, являясь преподавателем, а затем и доцентом Духовной семинарии и Академии, отец Иннокентий много потрудился на благо Церкви. Его трудами вышли в свет 66 печатных трудов. Ему принадлежала инициатива включения служб русским святым в корпус Миней (menaion, от греч. men — месяц), в Православной Церкви богослужебные книги и книги для чтения, содержащие жития святых, сказания о церковных праздниках и поучения), и он сам выполнил всю работу над этими службами. Минеи по праву можно назвать делом всей жизни отца Иннокентия, но то же определение приложимо и к другой грандиозной его работе – 10-томной иллюстрированной Русской Библии, два тома из которых вышли в свет при его жизни. После кончины отца Иннокентия его труды были продолжены, и в свет вышли еще три тома, подготовленные и изданные Новоспасским монастырем.
Справа же мы с вами видим совсем ещё свежую могилу отошедшего ко Господу 20 августа нынешнего года схиархимандрита Гурия (Мищенко). Духовник Новоспасского монастыря схиархимандрит Гурий свой духовный путь начинал в знаменитой Глинской пустыни, знаменитой и опытными старцами, к которым ездила вся Православная Россия, и подвижнической жизнью своих насельников. Именно в Глинской пустыни, которая была возрождена с 1940 по 1961 гг. молодой юноша был пострижен в монашество.
Отец Гурий так отзывался о них: – «У них была голубиная кротость, невозмутимое спокойствие, они никогда не раздражались. У них было столько любви, они дышали только Богом, всех любили. Эта любовь так действовала на приезжающих к нам, а ведь они испытали лагеря, ссылки, тюрьмы, но были настоящими исповедниками». Для братии Новоспасского монастыря отец Гурий был наставником, от которого можно наследовать тот духовный жемчуг, что достался ему от Глинских старцев, школу той монашеской, молитвенной жизни без которой монахом стать просто невозможно. При жизни отец Гурий радовался, что много в Москве монастырей и храмов, умолена здесь земля пред Богом. Полно людей, все молятся, так что мы еще не дожили до того, что жизнь в миру была как в аду и в монастыре как в миру, нет. Пока еще Бог миловал.
Память об этих двух подвижниках благочестия свято чтится братией и богомольцами монастыря. (Читаю краткую заупокойную молитву).
Важной составляющей как для монаха, так и для жаждущего спасения мирянина является духовное наставничество – основа и идеал истинного учительства на Руси.
Пример такого подвижничества, каким явился подвиг старческого служения в Новоспасском монастыре, дошёл к нам из XIX века и чтобы увидеть место, где он свершался, давайте пройдём с вами за братский корпус, сделав при этом небольшую остановку, чтобы вновь затронуть тему о погребении знаменитых личностей в некрополе Новоспасского монастыря.
Закладной камень памятника Ф.С. Рокотову
Сейчас мы с вами стоим у освящённого закладного камня памятника великому русскому художнику Федору Степановичу Рокотову (1750-1808 гг.).
Один из основоположников отечественной портретной живописи, создатель ряда эталонных полотен, составляющих гордость музейных фондов, Ф.С. Рокотов по праву входит в золотой фонд нашей национальной культуры. Два века назад художник был погребен в некрополе московского Новоспасского монастыря, но при варварском разрушении кладбища в советскую эпоху его могила исчезла.
Царствие небесное рабу Божиему Феодору, а мы с вами давайте продолжим свой путь.
Как мы с вами уже знаем, с начала 50-х годов XIX века начался подъем иноческого духа в обновленной обители, и Новоспасский монастырь стал образцом для всех штатных монастырей России.
В то время в обители подвизался известный в Москве и далеко за ее пределами подвижник - иеромонах Филарет (в схиме Феодор), который прожил в монастыре около пятидесяти лет: вначале в безмолвии и созерцательной жизни, а затем в подвиге старчества, принимая всех нуждавшихся в духовном совете и утешении. За такую жизнь отец Филарет сподобился от Бога дара прозорливости. Особое благоволение и почтение к старцу имел митрополит Московский и Коломенский Филарет (Дроздов), часто его навещавший и пользовавшийся его советами. Сейчас мы с вами находимся как раз перед его келлией.
Прозорливость старца была поразительна: иногда случалось, что кто-нибудь говорил ему совсем противное тому, что знал или чувствовал, а старец, как бы слушая рассказ, отвечал прямо на внутреннее настроение этого человека, и он приходил в страх и исповедовал истину. Пройдя опытно учение святых отцов подвижников – учеников основоположника старчества в России преподобного Паисия (Величковского), отец Филарет смог духовно окормлять всех прибегающих к его руководству – как монашествующих, так и мирян. Это влияние невидимым образом преображало людские души, очищало общую нравственную атмосферу, подготовило будущее развитие и расцвет новых духовных очагов.
Нужно особо сказать о благотворном влиянии старца Филарета на людей, чья жизнь и труды послужили на благо Церкви. Настоятель Оптиной пустыни схиархимандрит Моисей (Путилов) до принятия монашества пользовался советами новоспасского подвижника.
В житии преподобного Макария Оптинского содержатся ценные сведения о глубоком его уважении новоспасского старца.
Новоспасскому прозорливцу был обязан своим обращением к Православию наш замечательный мыслитель Иван Васильевич Киреевский.
Отец Филарет был человеком строгой аскетической жизни, монахом-подвижником. Вкушал только раз в сутки кашу, пил чашку чая с коркой белого хлеба. В иные дни (преимущественно в четверг) он вкушал только просфору. В понедельник, среду и пятницу всегда, исключая праздники, воздерживался от пищи. Особенно строго он проводил Великий пост. На первой и Страстной седмицах совсем не вкушал никакой пищи, только вечером пил немного теплой воды.
В 1826 г. иеромонах Филарет был келейно пострижен бывшим тогда в Москве афонским иеромонахом Иннокентием в схиму с именем Феодор. Однако внешне жизнь старца не изменилась. Он по-прежнему принимал множество людей, подавая им спасительные наставления, утешая и врачуя.
Отец Филарет предвидел свою кончину. 13 августа 1842 г. он сказал: «Время мое близко. Я поболею недельки две и отойду». 28 августа 1842 года на 84 году своей подвижнической жизни он тихо почил. Заупокойную литургию и отпевание по монашескому чину в Преображенском соборе монастыря совершил святитель Филарет, митрополит Московский.
Тесные узы взаимного почитания и молитвы соединяли при жизни отца Филарета с одной подвижницей благочестия, два века назад о которой знала вся Россия. Молитвенное поминовение этой дивной старицы совершается ежедневно на богослужениях в Новоспасском монастыре. Прежде чем перейти к рассказу о ней, давайте повернёмся и взглянем на маленькую крохотную часовню, которая указывает на место погребения подвижницы XVIII века, невольной затворницы, инокини Досифеи (в миру княжны Августы Таракановой), по преданию дочери от тайного, но законно совершенного брака императрицы Елисаветы Петровны с графом Алексеем Григорьевичем Разумовским.
Часовня над могилой старицы Досифеи
Августа Тараканова жила и воспитывалась за границей, но когда на русской политической сцене появилась некая авантюристка «княжна Владимирская», выдававшая себя за дочь покойной императрицы Елисаветы, а затем схваченная и посаженная в Петропавловскую крепость, императрица Екатерина II, озабоченная спокойствием государства, велела силой или хитростью привезти настоящую княжну Тараканову в Россию. Предположительно Августу заманили на русский корабль, стоявший в одном из портов Италии, и вывезли на родину. (В то время ей было тридцать девять лет.) Императрица пожелала повидать пленницу и долго беседовала с ней о самозванцах, о пугачевском бунте, а затем потребовала у княжны отречься от мира и принять постриг.
Двадцать пять лет провела страдалица почти в совершенном уединении в одной из келлий Московского Иоанно-Предтеченского монастыря в Москве. Содержали Досифею с большой строгостью, не допуская к ней никого, кроме духовника, игумений и келейницы. Ей не разрешалось ходить на общую трапезу и стоять со всеми в церкви. Для инокини Досифеи служба совершалась отдельно в надвратной Казанской церкви, где присутствовали священник и пономарь, келейница и сама невольная затворница.
Подвижница не сломилась духом. Пользуясь духовным руководством Московского митрополита Платона (Левшина, ум. 1812) сумела не только преодолеть всю тяжесть своего невольного затворнического положения, но и приобрести настоящий христианский взгляд на жизнь, стать молитвенницей и, спустя годы, – поистине духоносной старицей, стяжавшей взамен утраченных мирских благ обильные духовные дарования.
С течением времени режим содержания узницы был несколько ослаблен. Инокиня Досифея прославилась даром духовного рассуждения и прозорливости. Еще при жизни ее имя окружалось благоговейным почитанием верующих москвичей. Ее наставлениями пользовались братья Путиловы — впоследствии выдающиеся подвижники отец Моисей, настоятель Оптиной пустыни и отец Исаия, настоятель Саровской пустыни. Затворница Досифея скончалась 4 февраля 1810 года и была погребена (как это и было ею самой завещано) напротив келлии современного ей подвижника известного уже нам с вами иеромонаха Филарета (схиигумена Феодора Пуляшкина 1842). «Да, великая была подвижница мать Досифея! Много, много она перенесла в жизни, и её терпение да послужит нам добрым примером», – так отзывался о ней старец Филарет.