В июле 1920 г. на III Всероссийском съезде деятелей советской юстиции прозвучало мнение, что коллегии себя не оправдывают, защитники злоупотребляют доверием и получают высокие гонорары. В связи с этим В.И. Ленин в «Детской болезни левизны в коммунизме» писал: «Мы разрушали в России, и правильно делали, что разрушали, буржуазную адвокатуру, но она возрождается у нас под прикрытием советских правозаступников».[28] Вождь пролетариата объяснял это тем, что комплектование правозащитников проводилось в основном из буржуазной интеллигенции. Тем самым была дана команда на уничтожение коллегий еще до внесения соответствующих изменений в законодательство.
Окончательно коллегии правозаступников были упразднены новым Положением о народном суде РСФСР 1920 г., в соответствии с которым обвинители состояли при отделах юстиции, а назначали и отзывали их губисполкомы.
В качестве защитников судебный орган привлекал граждан, способных исполнять эту обязанность (ст. 43). Районные, городские и уездные исполкомы должны были формировать особые списки кандидатов. Состоящие на службе лица, привлеченные судом в качестве защитников, освобождались на время участия в процессе от своей основной работы с сохранением зарплаты; не состоящие на службе – получали минимальную заработную плату, установленную для данной категории лиц.
При отсутствии в списке лиц, подлежащих привлечению для защиты в порядке трудовой повинности, суд имел право привлечь для этих целей консультантов отделов юстиции и представителей общественных организаций, в которых состоял обвиняемый. В гражданском процессе в качестве представителей сторон помимо близких родственников могли выступать представители советских учреждений, уполномоченные их руководством. Некоторые ученые считали, что «переход к защите в порядке трудовой повинности являлся временной мерой, просуществовавшей лишь до организации института советской адвокатуры».[29] На самом деле период 1917-1920 гг. ознаменовался тотальным уничтожением русской адвокатуры, всего того прогрессивного и полезного, что было заложено в судебных реформах 60-х годов XIX в.
В российском государстве постреволюционной поры имели место серьезные отступления от законности. Уголовную ответственность и судопроизводство в 1917-1922 гг. устанавливали высшие органы государственной власти, органы государственного управления, суды и трудовой класс. Образовывались и действовали органы внесудебной репрессии. Была существенно принижена роль права. В отдельные периоды юридическая профессия вообще, а адвокатура в особенности не находила себе должного применения.
Те из юристов, кто привлекался в те годы к защите в качестве трудовой повинности, часто не имели необходимого уровня знаний в деле защиты подсудимых, а потому такая защита, по существу, носила формальный характер. К тому же не было особой материальной заинтересованности при защите в форме трудовой повинности.
Тем не менее можно полагать, что в отдельных регионах страны коллегии правозащитников по характеру выполняемых ими функций и организационному устройству весьма близко приближались к адвокатуре. Положением о коллегии правозащитников, утвержденным юридическим отделом Московского Совета рабочих и крестьянских депутатов 21 августа 1918 г., на коллегии возлагалось учреждение юридических организаций для дачи устных и письменных советов, составления деловых бумаг. Они избирали свой руководящий орган – совет коллегии, издавали правила и инструкции, определяющие их деятельность.[30]
В обществе постепенно зрело осознание необходимости возрождения института адвокатуры. Для выхода из глубокого социально-экономического кризиса в соответствии с новой экономической политикой требовалось развивать экономику с элементами рынка. А для защиты интересов предпринимателей, в собственность или пользование которых передавалась часть национализированной промышленности, нужны были квалифицированные адвокаты.
IX Всероссийский съезд Советов в специальном постановлении провозгласил очередной задачей «водворение во всех областях жизни строгих начал революционной законности. Новые отношения, созданные в процессе революции, и на основе проводимой властью экономической политики должны получить свое выражение в законе и защиту в судебном порядке. Для разрешения всякого рода конфликта в области имущественных отношений должны быть установлены твердые гражданские нормы.
Граждане и корпорации, вступившие в договорные отношения с государственными органами, должны получить уверенность, что их права будут сохранены. Судебные учреждения Советской республики должны быть подняты на соответствующую высоту».[31]
С того момента активизировалась законодательная деятельность, направленная на создание единой судебной системы, которая должна была заменить собой ревтрибуналы. Эта система состояла прежде всего из народных судов, губернских судов и Верховного Суда РСФСР.
В ходе судебной реформы 1922 г. была учреждена прокуратура, создано новое отраслевое законодательство, отразившее вступление советского общества в этап НЭПа. Все это объективно требовало наличия профессиональной адвокатуры, однако в тот исторический момент государство не было к этому готово.
Декрет о суде № 1, принятый 22 ноября 1917 г., упразднил адвокатуру. Однако адвокаты на местах отказались признавать ликвидацию и продолжали какое-то время работать на началах, установленных для сословий присяжных поверенных и их помощников Судебными уставами 1864 г. По Декрету о суде впредь до преобразования всего порядка судопроизводства к выполнению функции защиты в уголовных делах и представительства в гражданских допускались «все неопороченные граждане обоего пола, пользующиеся гражданскими правами» (ст. 3). Однако в Декрете не определялась конкретная форма судебной защиты. Поиски наиболее приемлемой для нового советского суда формы продолжались в течение первых пяти лет советской власти.[32]
Инструкция Народного комиссариата юстиции революционного трибунала от 19 декабря 1917 г. предусматривала организацию при революционных трибуналах «универсальных» коллегий правозаступников, члены которых могли выступать в судебном процессе как обвинителями, так и защитниками. Функцию защиты могли выполнять лица, приглашенные самими обвиняемыми из числа граждан, пользующихся политическими правами.
Декрет о суде № 2 от 7 марта 1918 г., допуская участие в судебных прениях одного защитника из присутствовавших на заседании граждан, возложил основную задачу защиты на коллегии правозаступников. По Декрету вступление в коллегию по-прежнему не ограничивалось никакими цензами, однако Советы рабочих, солдатских, крестьянских и казачьих депутатов не только избирали членов коллегии, но и имели право их отвода, что позволяло не допускать к защите лиц, враждебно настроенных по отношению к советской власти. Кроме обвинителя и защитника из состава членов коллегии правозаступников Декрет разрешил участвовать в судебных прениях одному обвинителю и одному защитнику из зала суда.
В соответствии с принятым ВЦИК Положением о народном суде от 30 ноября 1918 г. для содействия суду в деле наиболее полного освещения всех обстоятельств, касающихся обвиняемого или интересов сторон, участвующих в гражданском процессе, при исполнительных уездных и губернских комитетах Советов рабочих и крестьянских депутатов были учреждены коллегии защитников, обвинителей и представителей сторон в гражданском процессе. Их члены избирались исполкомами на общих со всеми должностными лицами Советской республики основаниях и получали содержание по смете Наркомата юстиции РСФСР. Эти коллегии сыграли свою роль в усилении правовых гарантий советского правосудия, но в них по-прежнему было велико количество представителей буржуазной адвокатуры, даже несмотря на жесткий отбор кандидатов, проходивший под наблюдением отделов юстиции губернских исполкомов. Именно поэтому III Всероссийский съезд деятелей советской юстиции (июнь 1920 г.), подвергнув коллегии резкой критике, счел нужным ликвидировать их и постановил организовать судебную защиту в порядке трудовой повинности. Это решение нашло выражение в принятом ВЦИК 21 октября 1920 г. новом Положении о народном суде.
После гражданской войны, когда жизнь в Стране Советов стала налаживаться, возникла объективная необходимость вернуться к кодифицированной форме законодательства. Работа в этом направлении поставила на повестку дня вопрос о восстановлении основных институтов юстиции – адвокатуры и прокуратуры. Эти процессы шли практически параллельно – после воссоздания прокуратуры в составе Верховного суда фактически была восстановлена и адвокатура, деятельность которой подробно регламентировалась в Положении о коллегии защитников от 5 июля 1922 г. Солдаты и матросы, рабочие и крестьяне видели в адвокатуре классового врага, совершенно ненужный хлам, доставшийся советскому государству в наследство от царизма. Об этом свидетельствуют многочисленные высказывания делегатов, прозвучавшие в выступлениях на IV Всероссийском съезде деятелей советской юстиции, которые можно свести к одному: «адвокатура – это по существу своему лавочка...».[33] И речи быть не могло о выработке адвокатами собственных этических принципов и норм, особенно в отношениях между адвокатом, с одной стороны, и клиентом, судьей, прокурором и следователем – с другой, и так продолжалось вплоть до 1970 г. Четкого представления об этике не удалось выработать до революции, а при советской власти такие изыскания могли привести к печальным последствиям. В 20-е годы вышло всего несколько книг, посвященных этой проблеме. Стоит сказать, что всеобщее небрежение к юристам было характерно для всего советского периода, но никогда это явление не было столь велико, как в первые десятилетия советской власти.