Личность коммерсанта (стр. 4 из 8)

Именно авантюрой называли многие переезд главного инженера Грозненского биохимического завода Бажаева в Западный Берлин в 1991-м. Без знания языка, без видимых перспектив в этой стране - на свой страх и риск. Так, под смутные разговоры новых эмигрантов (бывших знакомых по Краснодару) о каких-то неведомых возможностях: мелкая торговля, автомобили, ресторанный бизнес... Не иначе как авантюрой выглядело и создание Бажаевым в Швейцарии "Лиа ойл", фирмы-нефтетрейдера для работы на российском нефтяном рынке России, в 1992 году, когда этот рынок был уже давно поделен другими нефтетрейдерами, зарегистрированными в офф-шорных зонах. Но Зия Юсупович хорошо понимал, что солидный швейцарский "лейбл" поможет ему вскочить в этот уходящий поезд. Чеченец, желающий зарегистрировать предприятие в Женеве,- это цирковой трюк, смертельный номер, танец с саблями. Это все равно что, отдуваясь, принести в швейцарский банк миллион долларов в мешке и заявить: "Я из России, хочу открыть у вас счет". Секундная пауза. Затем девушка в ресепшн нажимает кнопку звонка, и вежливые секьюрити выводят смутьяна вон. Как Бажаев смог договориться со швейцарцами - было известно, конечно же, только ему одному. Рассказывают, что он понял главное: швейцарцев нельзя уговаривать. Их можно убедить, апеллируя к разуму. (Само собой, перед этим он нашел себе солидных поручителей).

Но и после этого, как в старом анекдоте, нужно было уговорить Рокфеллера. Бажаеву предстояло решить еще две задачи. Первая: расположить к себе продавцов - директоров российских НПЗ, чтобы те продавали свою продукцию именно ему, а не другим нефтетрейдерам. Вторая: не бояться - в нефтяном бизнесе тогда часто стреляли. Хотя криминалом Бажаева, похоже, не проберешь. В свое время в Ялте, где у Бажаева крупнейшая нефтебаза и "дружественный" ресторан "Тифлис" (который вполне заслуженно считается в тех краях самым лучшим, туда частенько наведываются первые лица стран СНГ), местные бизнесмены были вынуждены считаться с влиятельными группировками крымских бандитов. Весьма "авторитетный" ялтинский делец пригласил для беседы к себе домой и заезжего бизнесмена Бажаева.

Дом располагался на высокой отвесной скале, контролировался вооруженной охраной и был снабжен собственной вертолетной площадкой. Прибывшего Бажаева хозяин, видимо, решил сначала испытать на прочность и предложил прокатиться на вертолете. Набрав приличную высоту, пилот заглушил мотор, и вертолет в свободном падении заскользил вниз. Когда до прибрежных скал оставались считанные метры, машина зависла и стала вновь подниматься. Любому человеку от такого "баловства" стало бы непременно плохо, но только не Бажаеву. Развернувшись к пилоту, он с улыбкой произнес: "Разве это класс? Вот если бы ты дотронулся колесами до воды - был бы высший пилотаж".

Наш человек в Грозном?

Однако если все предыдущее годится для авантюрного романа, то дальше был просто жестокий триллер. Еще в 1992 году Бажаев познакомился с Джохаром Дудаевым. Президент Чечни позвонил Зиевдину Юсуповичу в Берлин и попросил помочь молодой республике выйти из кризиса. - Там нужны были иностранные партнеры с хорошими связями. Я и поехал - рассказывал позже Бажаев. Дудаев выдал земляку особое разрешение на торговлю чеченскими нефтепродуктами в обмен на обещание Бажаева поставлять в республику товары народного потребления. С точки зрения российского права разрешение вообще не являлось документом. Тем не менее, Бажаев приступил к работе.

Между тем в 1995 году федеральное правительство решило: война войной, но дальше терпеть эту чеченскую "черную дыру", в которую утекает, безвозвратно исчезая, российская нефть, не будем. Нужен свой человек в Грозном, который наладил бы обратный ток денег в Россию, торговал бы нефтью от имени России и для России. Называли нескольких кандидатов, но выбрали Бажаева, знакомого с мятежным Дудаевым. Так Зия Юсупович на военном самолете российских ВВС полетел в Грозный - возглавлять государственное унитарное предприятие "Южная нефтяная компания" (ЮНКО).

Он прилетел на войну как на службу - в белой рубашке, в галстуке, с дипломатом. В штабе федеральных войск, куда он вошел со словами: "Я приехал организовывать компанию...", его сначала просто не поняли: "Ты что, с ума сошел? Тут же война. Уйди, не до тебя". Бажаев покорно ушел, погулял по воюющему городу, даже попил пива. Вечером вернулся. "Ты еще здесь?!" - "Да мне бы помощь, транспорт, помещение". Его вывели во двор: "Видишь БТР? Дарю! Поезжай по городу, занимай любое здание, что понравится". Когда Бажаев подъехал к дому директора Грозненского НПЗ, тот выскочил в трусах, с ружьем. Думал, федералы приехали его убивать. Можно только догадываться, какие дипломатические ухищрения потребовались Бажаеву в Грозном, чтобы не то что организовать работу ЮНКО, а хотя бы просто остаться в живых. Сейчас, после трагедии, представители спецслужб тут же раскрутили "чеченскую" версию, среди вороха прочих версий предположив, что авиакатастрофа могла быть местью "братьев-чеченцев" за отказ Бажаева помогать своим экстремистски настроенным землякам.

Но Бажаев всегда был вне политики и вне конфликта, не принимая позицию ни одной из сторон. Если во время первой чеченской войны (работая в Грозном) Зия Юсупович был переговорщиком и бегал с белой тряпкой через линию фронта, матерясь на чеченцев по-чеченски, на русских -- по-русски, то в разгар второй Бажаев только наблюдал за происходящим со стороны. Но как всякий нормальный человек, он безумно болел за свою маленькую родину, вынашивал мечты со временем реабилитировать чеченцев и помогал своим простым землякам - обездоленным и лишенным крова. Например, профинансировал проведенную совместно с МЧС гуманитарную акцию "Дети Чечни", отправив 200 детей из лагерей вынужденных переселенцев отдыхать в Анапу и Геленджик. Но помогал Зия Юсупович не только землякам. Несколько лет назад директор Щукинского театрального училища Владимир Этуш обратился к ряду отечественных бизнесменов за помощью - откликнулся только Бажаев. Какое-то время спустя Владимир Абрамович не вытерпел. "Зия Юсупович - сказал он, вы все помогаете, помогаете, а об этом никто даже не знает. Давайте хоть вывеску какую-нибудь сделаем, чтобы студенты знали". Бажаев отказался. Но попросил взамен провести отборочный тур среди кавказской молодежи, выявить самых талантливых и оплатил учебу целого ингушского выпуска в Щукинском училище. Начинающие актеры до самого выпускного вечера так и не знали, кому обязаны своей учебой.

"Я пока не добился того, чего хотел"

А тогда, в 1995-м, Зия Бажаев задание российского правительства все же выполнил и выгодно продал еще уцелевшие в Грозном запасы нефти. Но год спустя новое руководство Чечни ("завгаевский" Верховный Совет) обвинило его в незаконной торговле нефтью и нефтепродуктами по заниженным ценам. Бажаев ушел. Он мог себе это позволить - сделав свое дело. Тем более что ему было куда уйти - Владимир Потанин позвал Зию Усуповича к себе в СИДАНКО. С главой ОНЭКСИМбанка (экс-главой экс-банка) Бажаев был знаком еще со времен "Лиа ойл" - торговые операции нефтетрейдера Бажаева проходили через потанинский банк. В 1996-м Зия Юсупович занял в СИДАНКО сначала пост вице-президента по коммерческим вопросам, потом первого вице-президента, а с начала 1997 года стал президентом компании.

Потанин обязан Бажаеву гениальной торговой сделкой. Зие Юсуповичу удалось продать 10% акций СИДАНКО компании "Бритиш петролеум" за $570 млн. Тогда как Потанин в свое время за всю компанию заплатил всего около $200 млн. Это была уникальная операция, после которой по сложившейся в России традиции любой из ее организаторов мог бы попросить и собственную долю в компании. Правда, Бажаев неоднократно повторял, что ушел из СИДАНКО, выполнив условия контракта. И первое, что сделал Бажаев, уйдя от Потанина - создал собственную компанию "Группа Альянс", провозгласившую своей специализаций антикризисное управление предприятиями. Федеральное правительство как раз "сбрасывало" в подчинение регионам находящиеся там нерентабельные предприятия. Профессионализму и опыту Зии Бажаева было найдено достойное применение - "Группа Альянс" предлагала российским губернаторам помощь в управлении свалившимся на них "добром". За "комиссионный гонорар".

Казалось бы, все складывалось как нельзя лучше, хотя Зия и признавался, что в последние месяцы фактически жил в самолете. Том самом "Як-40". На земле его ждали трое детей (две дочери и сын) и красавица жена Мадина. Каждая жена достойна своего мужа и в некотором смысле показатель того, чего добился мужчина. Если так - Бажаев многое успел. Сам он любил рассказывать, как однажды после длительных переговоров явился домой под утро, на что Мадина деликатно заметила: "Дорогой, ты часто приходил поздно, но так рано - никогда". "Я пока не добился того, чего хотел. Правда, чего точно хочу, я и сам не знаю". Это слова Зии Бажаева. Верилось, что узнает. Верилось, что добьется. Верилось, что никто не остановит "Энерджайзер"...

2.2. Рокфеллер

Биография

Рокфеллер родился в 1839 г. В семилетнем возрасте отец-бизнесмен поручил ему откорм домашних индюшек и посоветовал завести бухгалтерскую книгу для учёта расходов и доходов и анализа результатов своей деятельности. Сформировавшаяся привычка на основе движения денег делать выводы о целесообразности решений и поступков в бизнесе стали второй натурой будущего миллиардера.