Возникнув в палеолите как сознательное воспроизведение рисунка дентина (исследования палеонтолога В.И. Бибиковой), варьируясь, трансформируясь у охотников-скотоводов в мальтийский крест и у земледельцев в ромб с точкой, ромб с крючками (исследования Б. А. Рыбакова, А. К. Амброза), ромбический орнамент дожил до этнографической современности, свидетельствуя об очень значительной, хотя чаще всего уже бессознательной глубине памяти в народном искусстве.
По материалам Гамаюнщины (вышивке и ткачеству) отмечается устойчивость ромбического узора на свадебном наряде невесты, в костюме молодой женщины и на свадебных полотенцах. Ромбо-точеч-ная композиция и сетчатый узор из ромбов с крючками вышивались, как правило, на занавесках, праздничных рушниках, входили в тканый орнамент поневы молодой женщины. По отношению к женским рубахам мы видим точно такое же возрастное ограничение: ромбические тканые узоры украшали предплечья, как правило, на рубахах молодых женщин. Связь ромбо-точечного узора со свадебной обрядностью и бытом молодой замужней женщины заставляет нас обратить на него особое внимание, т.к. весь свадебный ритуал в народном быту был пронизан магическим содержанием, и в первую очередь магией плодородия. По мнению исследователей, идея плодородия в свадебной обрядности выступала и как будущая плодовитость девушки-невесты, и как плодородие вспаханной и засеянной земли. Известны обычаи на свадьбах преподносить караваи хлеба, обсыпать зерном. Этот обычай имел место и в свадебном ритуале крестьян Гамаюнщины. Женщина уподоблена земле, рождение ребенка уподоблено рождению нового зерна. В этом слиянии аграрного и женского начал сказывается не только внешнее уподобление по сходству сущности жизненных явлений, но и стремление слить в одних и тех же благопожеланиях счастье новой семьи, рождение новых людей и урожайность полей, обеспечивающую это будущее счастье. Здесь мы видим, по мнению исследователей, тот самый комплекс, который выражался в древней Руси понятием "Рожаницы" - покровительницы как рождаемости, так и урожайности.
Изображение символов плодородия и солярных знаков не случайно так устойчиво в орнаменте занавесок, рубах, головных уборов просватанной девушки, невесты, молодой женщины. Символика плодородия этих мотивов и значение их в качестве оберегов сохранялись в народном представлении гамаюнцев вплоть до начала XX в. Крестьянка, жизнь которой была ограничена семейно-хозяйственными интересами, была хранительницей древних представлений и обрядов, отражавшихся в области женского искусства - вышивке. Народная традиция пронесла сквозь столетия внешнюю форму древних знаков и сохранила их определенное место на вещах в крестьянском быту.
Орнитоморфные мотивы в меньшей степени, нежели геометрические, присущи народной вышивке Гамаюнщины. Народные мастерицы называли изображения птиц уточками, петухами, павами. Можно выделить два основных вида иконографии данного образа в памятниках Гамаюнщины: 1) пава с распущенными перьями хвоста, ромбовидные или круглые завитки на концах перьев как бы соответствуют ярким пятнам узора павлиньего хвоста; 2) изображение павы с поднятым крылом и хвостом в виде большого пера или двух перьев, по своим очертаниям она больше напоминает петуха. По мнению Г. С. Масловой, первому виду, начиная с эпохи средневековья, имеются параллели в искусстве народов Европы от Средиземноморья до Скандинавии, а второй вид характерен для России и, в частности, для южнорусского региона, который включает калужскую народную вышивку.
Устойчивое введение орнитоморфных мотивов в декор элементов женского костюма, в частности, занавески, реже - обрядового полотенца вышивальщицами Гамаюнщины позволяет говорить об определенной системе взглядов, мироощущении народного художника. В этом смысле интересно вспомнить об особой полисемантичнос-ти образа птицы в русском фольклоре и орнаментике. Птица символизировала тепло, свет, сулила урожай, богатство. В весенних песнях-заклинаниях обращались к жаворонку, ласточке-касаточке, кулику, перепелочке, синичкам-сестричкам, краснозобым снегирюшкам, чтобы они принесли "весну красную", "теплу летушку", взяли бы "ключи весенние", "замкнули зиму", "отомкнули лето". Птица - яркий образ народной любовной и свадебной лирики.
Петух и курица издавна почитались славянами. Предвестник зари и света, петух связывался с представлениями о солнце. Не случайно в орнаменте вышивки, резьбы и росписи петух нередко сочетается с кругом-солнцем. Эта традиционность соединения солярных знаков и орнитоморфных мотивов нашла свое воплощение в вышитом декоре занавесок калужской Гамаюнщины. Связь петуха с огнем (ср. "красный петух" - пожар), домашним очагом выражена в представлениях крестьян вполне определенно. Крик петуха в полночь играл апотропейную роль. Велико было значение петуха и курицы в свадебной обрядности крестьян Гамаюнщины: обрядовое блюдо из курицы, связанное с ноябрьскими кузьминками, женскими праздниками-складчинами, на которых обязательной ритуальной едой были куры, принесение наряженных петуха и курицы в дом жениха и т. д.18 В весенних обрядах особую роль играли куриные яйца: яйца подкидывали вверх, чтобы рожь высоко росла; известен обычай разбивать яйцо о лоб выведенного на первую пашню коня. И, наконец, петух и курица в народном представлении были связаны с идеей плодородия.
В свете всего сказанного становится понятным последовательное обращение вышивальщиц Гамаюнщины к изображению птиц в декоре женского костюма и ритуального полотенца: это определялось теми представлениями о них в древности, отголоски которых еще сохранились в мироощущении крестьян Гамаюнщины в XIX - начале XX вв. Утрачена магическая и заклинательная сущность вышивки, но "полотняный фольклор" сохранил в механической передаче доброже-лательно-апотропейное значение орнитоморфной орнаментики и традицию соединения ее с элементами женского костюма и ритуального полотенца.
Стилистическая разработка орнаментальных мотивов в декоре конкретных памятников Гамаюнщины имеет свои особенности, но в одинаковой мере отражает ту или иную степень разложения традиционного орнамента, удаления от архаического типа. Так, например, раппортное решение узора, включающее многократно повторенные изображения птиц, явилось, по всей видимости, результатом распадения более древней трехчастной композиции с деревом или женской фигурой в центре либо взято из обрамления неизвестного сюжета, но трактуется более укрупненно. В целом орнитоморфные мотивы в вышивке Гамаюнщины характеризуются разнообразием стилевых решений, но, как правило, изображение "павы" отличается более сложным построением рисунка; мотив "петуха" с поднятым крылом трактуется с большей степенью геометризации.
Стилистическая разработка геометрических мотивов в отдельных случаях наглядно свидетельствует о преобладании эстетической функции орнамента и полной утраты его семантики: так, геометризованная восьмилепестковая розетка трансформируется в растительный мотив, постепенно превращаясь в цветок с ромбовидными удлиненными лепестками, который в вышивке других районов Калужской губернии уже будет помещаться на кустах, деревьях, представляя их цветущими. Изображение символов плодородия (мотивы ромба) сохраняет свою строгую геометричность, обособленность и большую самостоятельность в декоре конкретных памятников народного шитья. Солярные знаки и символы плодородия, оформляя поверхность конкретного предмета (например, занавески), часто соединяются в довольно сложную композицию, значение которой в наши дни практически невозможно объяснить. Это и определяет своеобразную самодостаточность орнамента с точки зрения реализации его декоративной функции на поверхности определенного предмета.
Орнамент вышивки калужской Гамаюнщины не существует абстрактно, а реализуется в определенном предметном контексте: это декор занавески и полотенца. И в данном случае стилистическая разработка орнаментальных мотивов подчиняется конструктивной схеме предмета (крою), подчеркивает функционально важные части, придает пластическую завершенность вещи. Народные мастера находят композиционно оправданное соотношение между вышивкой и фоном, используя естественное членение плоскости красными ткаными полосами. Это членение подчеркивает плоскость изделия, "привязывает" к ней вышитые узоры. Сочетание полос узорных и гладких, различных по ширине, цвету и фактуре, создает впечатление нарастающего или убывающего ритма. Ритмически организуя орнаментальные мотивы, вышивальщицы Гамаюнщины создают своеобразную структуру поверхности, соединяющую в себе определенную меру расчлененности и связности.
В отдельных случаях орнаментальная композиция строится не только "вширь", но и "вглубь", создавая многоплановые изображения в одной плоскости, и весь орнамент кажется как бы двухмерным: узор и фон становятся равноправными. Данный прием особенно оправдывает себя в соединении с техникой цветной перевити, которая создает своеобразный легкий рельеф на декорируемой поверхности, а введение штопки, настила, крестика, бумажных и шерстяных нитей разнообразит фактуру шитья.
В построении орнаментального образа участвуют не только фактура, но и цвет: красный цвет в вышивке Гамаюнщины основной. Оттенки его довольно разнообразны, что зависит от материала нитей (лен, шерсть), ткани, от использованных для них красок. Слово "красный" в русском языке также обозначает "красивый", "прекрасный", "лучший". Отсюда видно то особое значение, которое придавалось красному цвету вышивальщицами. Орнамент вышивок нарядных занавесок и полотенец Гамаюнщины оставляет ощущение праздничности, что соответствовало функциональной роли этих предметов в бытовом обиходе деревни. В характеристике орнамента вышивки торжествует двухмерность, все подчиняется плоскостному решению, но проистекает это из наивного видения, исходит от своеобразия крестьянского мировоззрения и не может расцениваться как художественно-стилистический прием.