Если говорить об осмысленном поведении в Объективной реальности, то всякому индивиду для этого необходима своя внутренняя информационная модель общей всем Объективной реальности. И такая модель свойственна психики всякого индивида. Эта модель, в свою очередь, может быть представлена как информационный фон и совокупность разнообразных пар «это» — «не это», данных индивиду в Различение на протяжении всей его жизни. Информационный фон в общем-то у всех один — общий им всем (у каждого некоторое своеобразие ему придают особенности его органов чувств), а совокупность разнообразных пар «это» — «не это», данных в Различение на протяжении всей жизни, у каждого своя: как в силу различия в возрасте и принадлежности к тому или иному поколению, так и в силу того, что каждый занимает в жизни единственно своё место и идёт единственно своим жизненным путём, несёт свои и унаследованные от предков проблемы, которые он решает или не решает, обретая в Различении новую информацию в двоичном коде пар «это» — «не это».
Но индивид может по-разному относиться ко всей совокупности «это» — «не это», каждый из элементов которой представляет смысловую единицу, которыми он мыслит сознательно и бессознательно: как в словесных формах, проговаривая нечто в себе, так и внелексически — в бессловесных образах, символах, и т.п.
Бессознательное или осознанное отношение индивида к этим смысловым единицам может быть двояким:
для одних нормально стремление к тому, чтобы все смысловые единицы, которыми оперирует их психика были определённо взаимно связаны между собой. Эта определённость взаимосвязей может быть как однозначной (раз и навсегда), так и множественной — статистически упорядоченной, из которой всякий раз выбирается однозначная определённость взаимосвязей, обусловленная конкретными обстоятельствами реальной жизни, фантазией, намерениями;
для других нормально, уклоняться от того, чтобы в их психике выстраивалась система определённых взаимосвязей между смысловыми единицами, которые они обретают в Различении.
Мировоззрение первого типа мы называем мозаичным. Второе даже затруднительно назвать мировоззрением, поскольку оно способно нести в себе многие факты, понятия и т.п., но не несёт в себе одного — целостной картины Мира, хотя фрагменты — смысловые единицы — из которых картина мира в принципе может быть сложена, в нём присутствуют, подчас в изобилии и детальности. И если первое подобно мозаичному витражу, то второе подобно калейдоскопу[123], в котором пересыпаются такие же разноцветные стекляшки, из каких сложен витраж. При каждом сотрясении “трубы калейдоскопа” жизненными обстоятельствами или при добавлении в него новых “стекляшек” — смысловых единиц — они хаотично пересыпаются, образуя новый узор, возможно, что красивый и причудливый, но ничего общего не имеющей с “мозаичным витражом”, более или менее детально повторяющим образ Мира в психике индивида с другой организацией и целевой ориентацией интеллекта.
Интеллект, ум, разум — в современном русском языке это синонимы. Интеллект — это та компонента психики, которая, прежде всего прочего, отвечает за осмысление жизни, в основе чего лежит установление взаимосвязей во всей совокупности смысловых единиц «это» — «не это», которые индивид обрёл в Различении за всю свою жизнь. Все остальные задачи интеллект способен решать тем успешнее, чем лучше он решил эту задачу построения собственной информационной модели Мира в форме мозаики смысловых единиц «это» — «не это» на общем информационном фоне.
Калейдоскопическое мировоззрение, не являясь целостной картиной Всего, в принципе не пригодно для моделирования и прогнозирования.
Поэтому, во-первых, чтобы толпа была зависима от правящей “элиты” в толпо-“элитарном” обществе в системе образования “для всех” целенаправленно культивируется калейдоскопичность мировоззрения. Калейдоскопичность мировоззрения системой образования “для всех” не поддерживается только в области узко профессионального образования, поскольку всякая профессиональная деятельность становится невозможной на основе ликвидации взаимосвязей между различными фрагментами знаний и навыков, составляющих собой профессионализм. Но за пределами профессиональной деятельности калейдоскопичность мировоззрения поддерживается на основе культа “свободомыслия” и права индивида быть не похожим на других в его “самовыражении”. Реально же вся эта непохожесть и своеобразие в обществе большей частью представляют собой непохожесть узора в одном калейдоскопе на узор в другом калейдоскопе, но не своеобразие устойчивого мировоззрения, обеспечивающего развитие личности в направлении человечного строя психики.
А, во-вторых, вступление не званных посторонних в монополизированную закулисной правящей “элитой” сферу осуществления реальной власти блокируется системой профессионального философского и историко-социологического образования, где процветают философские школы с какими угодно “основными вопросами” философии, только не с вопросом о предсказуемости последствий с целью управления обстоятельствами.
Примерами такого рода мировоззренческих школ являются диалектический и исторический материализм, известный многим по советскому прошлому, а также и оппозиционные к официальному марксизму разного рода философские школы, включая Георгия Щедровицкого, Ильи Пригожина, Александра Зиновьева и др. Это видно и в приводившейся ранее цитаты из статьи в журнале последователей Георгия Щедровицкого: «мир “устроен” достаточно неопределённо…», — что является одним из выражений калейдоскопичности мировоззрения, обстоятельно выразившейся в остальном тексте упомянутой статьи.
Так публичная философия выполняет функцию сливной канализации: все, кого интересуют проблемы жизни общества и человечества в целом, и кто, подчинившись авторитету её культовых личностей, страдающих калейдоскопичностью мировоззрения и отвлеченностью умствований от жизни (невозможно даже единожды войти в реку…; сколько чертей может поместиться на острие булавки? что первично: материя или сознание? и т.п.), соглашаются с её мнениями, те оказываются недееспособными в качестве управленцев общественного в целом уровня значимости.
Е.Гильбо об этой разнице образования “для всех” и для тех, чье якобы «призвание — управлять» пишет на примере системы экономического образования, сложившейся в толпо-“элитарных” обществах, так:
«В экономическом образовании … существует фундаментальное отличие “экономики для клерков” и “экономики для хозяев”. Такие разделы последней, как косвенное управление на уровне правил, структура денежного обращения, косвенное стимулирование, макроуправление и т.п., в принципе остаются за пределами базового экономического образования[125]. Причина этого проста — функция “экономики для клерков” заключается в навязывании определённых стереотипов (часто близких к чистой мифологии[126]), которые в сумме программируют предсказуемое поведение экономических субъектов. Аналогична, собственно, и функция публичной экономической науки. Существование предсказуемого поведения этих ребят обеспечивает условия для игры в системе тем, кто обладает знаниями из сферы высшей экономики.
Аналогично обстоит дело во многих областях знания. (…) она (система подготовки клерков: наше пояснение при цитировании) не даёт никакого доступа к тем знаниям, на основе которых подлинные хозяева западного мира обеспечивают эффективное управление экономикой и устойчивое процветание своих стран».
Но экономическая наука — только часть социологии в целом: и всё сказанное Гильбо вполне справедливо и по отношению к её иерархически высшим разделам[127], на основе которых организуется общественное управление в низкочастотных (по отношению к экономическим процессам) диапазонах. И Гильбо должен был бы об этом задуматься, благо сам пишет, что «аналогично обстоит дело во многих областях знания».
Идеологии “для клерков” и идеологии “для хозяев”, столь же различны как и редакции экономической науки “для клерков” и для “хозяев”, но с поправкой на то обстоятельство, что те, кто на уровне рассмотрения экономики являются “хозяевами”, на уровне рассмотрения идеологий являются “клерками”. Но идеологии, в свою очередь, — порождение мировоззренческих школ. И в них существует такое же разделение образования “для клерков” и для “хозяев”, вследствие чего творцы публичных идеологий (один из исторически последних примеров — А.Гитлер) — хозяева на уровне сопоставления идеологических систем, оказываются “клерками” на уровне сопоставления мировоззренческих систем, из которых проистекают идеологии.
И в этом нет ничего, что бы могло составить вклад Е.Гильбо или кого-то ещё в науку. Плутарх, описывая возмущение Александра Македонского по поводу опубликования Аристотелем некоторых учений философа, приводит весьма показательное письмо полководца[128]:
«Ты поступил неправильно, обнародовав учения, предназначенные только для устного преподавания. Чем же мы будем отличаться от остальных людей, если те самые учения, на которых мы были воспитаны, сделаются общим достоянием? Я хотел бы превосходить других не столько могуществом, сколько знаниями о высших предметах».