В бытовом и социальном смысле имена проявляют себя везде, во всех странах мира, у всех народов, ежеминутно и ежесекундно. Посмотрим на Америку. Все мы знаем, что Соединенные Штаты - это плавильный котел, куда прибывали и по сей день прибывают в поисках лучшей жизни люди разных рас и национальностей. Сознание этих людей, их образ жизни очень быстро становятся типично американскими вместе с их врастанием в бытие прежде незнакомой страны. "Плавке"подвергаются и их разнонациональные имена, фамилии; они немедленно вживляются в другую национальную среду и чаще всего принимаются окружающими как равные. С самого начала жизни, с момента рождения, ребенок в США окружен разнообразнейшими именами. Как-то я спросила женщину-румынку, только что приехавшую в Америку, не дразнят ли в школе ее внука, носящего совершенно необычное, странно звучащее имя? "Что вы? - удивилась она. - Это в Америке-то? Где в классе три четверти детей со всех концов света? Да здесь в этом смысле - настоящий коммунизм!"
Теперь прошу читателя представить себе, что в Москве привели в детский сад мальчика по имени Абраша и девочку Сарру. Если бы маленькие дети никогда не сталкивались со взрослыми, никакого конфликта не возникло бы. Но все окружение дошкольников - родители, воспитатели и прочие граждане "совкового воспитания"- не дремлют, и очень скоро маленький Абраша превращается в АбХамчика, а девочка в СаХХочку.
В школе ситуация еще сложнее, ведь советские дети еще недавно воспитывались на том, что человек с прекрасным русским именем (Иван, Василий, Владимир и так далее) самый лучший на всем белом свете. Детей с "не таким, как у других, именем"в советской школе (думаю, что и сейчас, в русской школе, лицее! гимназии!) можно довести до психического расстройства постоянными оскорблениями и унижениями. Во времена моего учительствования в центре Москвы, в 644-й школе на Ново-Рязанской улице, самым бранным словом у мальчишек было "еврей". Не одно поколение сменится в России, пока не будет надобности воспитывать у детей уважение к необычно для их уха звучащему имени и исчезнет вообще всякий истерическо-ономастический надрыв. А этого надрыва не удалось избежать даже ни одному русскому писателю! Ни одному! - включая Пушкина, Тургенева, Достоевского. Кроме Н.С.Лескова.
Совсем недавно, в 1987 - 1989 годах, "дело"о том, "как называться", чуть было не перешло в настоящее кровопролитие и гражданскую войну. Это случилось в "коммунистической"стране Болгарии. Здесь, как известно, проживает очень много людей "турецкой национальности". И вот власти вдруг решили провести "болгаризацию"страны, утверждая, что никаких турок в Болгарии нет, а есть лишь болгары, обращенные много лет назад турками в мусульманство. Турки живут в Болгарии уже пятьсот лет, со времени оттоманского владычества, но за все это время они не меняли своей веры, говорили на турецком языке (и на болгарском тоже, конечно), имели свои общественные организации и называли своих детей турецкими именами.
И вот началась "болгаризация": власти закрыли турецкие школы, прекратили издавать газеты на турецком языке, запретили говорить на улице и в других общественных местах по-турецки, а самое главное - вышеупомянутая "болгаризация"коснулась обязательного изменения турецких имен и фамилий на болгарские. Власти начали насильно, применяя оружие, заставлять не только турок, но цыган, македонцев и другие нацменьшинства менять "неугодные"имена и фамилии: лишали тех, кто отказывался брать болгарское имя, медицинской помощи, не регистрировали браки людей с турецкими фамилиями, не выдавали метрики детям с турецкими именами.
Началась паника, возмущение, волнение. Дело дошло до того, что однажды бронетранспортеры болгарской армии окружили турецкую деревню Яблоново на северо-западе страны и милиционеры стали заходить в каждый дом, класть на стол приготовленные бланки с новыми болгарскими именами и требовать, чтобы турецкие семьи подписали их. Тех, кто отказывался, жестоко избивали. Во время "болгаризации"были убиты и ранены сотни турок. Болгарские турки стали в массовом порядке бежать из своей родной страны (ситуация, очень похожая на эмиграцию евреев из России), мир стал возмущаться, газеты в США и на Западе писали о начале фашизма в "коммунистической"Болгарии. Болгарские коммунисты струсили, и "болгаризация"прекратилась.
Итак, понятно: ономастическое глумление так въелось в сознание коммунистов бывшего советского народа, что стало чуть ли не генетическим, и вырывать его придется с кровью. Но сделать это необходимо.
Новые времена, страна и имена
Однажды, когда я вела в одном из вашингтонских университетов курс советоведения, в моем классе появилась новенькая, хорошенькая студентка, фамилии которой не было в списке. Я тут же спросила ее имя, но девушка вдруг сморщилась, а потом начала горько плакать.
- Моя фамилия Греэм, - сказала она, - но не спрашивайте, пожалуйста, моего имени, - продолжала она. - Я его ненавижу.
Девушку звали Джейн Линда. На мой вопрос, какое бы имя ей хотелось иметь, она ответила, что была бы счастлива носить имя Джессика или Дженифер (самые модные тогда, в восьмидесятые годы, да и теперь женские имена), но на мой вопрос, знает ли она что-нибудь об этих именах, она ответила отрицательно. И тогда я с радостью, потому что звуки имен и их комбинации волновали меня с детства, рассказала моим студентам следующее.
Имя Джессика вошло в американский именослов (собрание имен) сравнительно недавно, лет 25 тому назад. Происхождение его неизвестно, и поэтому оно считается... выдуманным. Выдуманным Шекспиром, который первый внес его в обиход в своей пьесе "Венецианский купец". Так назвал драматург дочь главного героя пьесы, купца-ростовщика Шейлока. Некоторые ученые считают, что имя Джессика произошло от древнеиудейского Иессей, что значит "богатый"или "подарок". В Библии это имя принадлежит отцу песнеслагателя Давида, царю израильскому и иудейскому. Однако это только предположение, ни в одном из древних израильских актов имени Джессика нет.
Другое имя - Дженифер, столь прельстившее мою Джейн Линду, - с глухим "ф", сложного англосаксонского происхождения, вошло в моду в шестидесятые годы после несколько сентиментальной американской кинокартины "История одной любви". А говоря о выдуманном имени Джессика, можно прибавить, что есть и другие имена, изобретенные в разное время, в их числе имена Памела и Стелла. Памелу еще можно нет-нет да и встретить сейчас среди женщин-американок, а вот именем Стелла белые женщины несколько пренебрегали, так как во времена рабства это имя носили только черные невольницы.
Но забегая вперед, скажу, что многие имена у граждан всех рас и национальностей вызывают далеко не "однозначную"реакцию. "Флойд? - услышал как-то на моем уроке Роджер Д. из семьи рабочего, - какое противное, какое деревенское имя!"
"Пожалуйста, не называйте меня Валера! - просил близких некто Валерий Н. - пол-России теперь Валеры. Не имя это, а какая-то шутовская кличка. Здесь, в США, я записался при получении гражданства как Вэл". И точка.
От себя скажу, что имя Валерий стало популярным в СССР после появления знаменитого летчика В.П.Чкалова. Только вот настоящее имя его было не Валерий, а Валерьян, а точнее - Аверьян, так как родился он в крестьянской семье в глухой деревне.
Среди прибывших за последние годы в США россиян нередко можно встретить девочек по имени Анастасия. Имя это за последние два десятилетия так же, как и Валера, приобрело популярность, но попробовали бы вы назвать так девочку году в 1935 - 1940! Тогда это имя считалось "деревенским", давно вышедшим из употребления, а вот теперь снова пошло. Полная форма еще туда-сюда, а с сокращенным именем Настя жить в Америке противопоказано, ибо Нейсти (Nasty) по-английски значит "отвратительный(ая)", "гадкий(ая)", "противный(ая)". Именно поэтому все Насти начали называться в Америке Стейси, а вот с моим настоящим именем Виктория (Алла Кторова - псевдоним) вышла совсем иная история. Родители решили называть меня сокращенным мальчишечьим именем Витя, что причиняло мне в детстве неприятности. Но уже в пору моей юности имя Виктория стало одним из любимых в Союзе, а о США и говорить не приходится, хотя это латинское имя особенно популярно не в Америке, а в Англии, где его носят женщины со времен королевы Виктории, оставившей в памяти своих сограждан наилучшие воспоминания.
Приходилось ли вам, читатель, встречать в Соединенных Штатах девочку по имени Ваня и ее подружку, которую зовут... Сенатор Паркер? Или еще кого-нибудь из урожденных американок по имени, похожему хоть в какой-то степени на Анюта Отелло Здуренсик, как зовут мою соседку? Или представителя сильного пола, величаемого Джонни Поросенок, или военного отставника, серьезного человека, героя второй мировой войны, документы которого удостоверяют, что его настоящее имя Записной Пьяница (Strong Booster), несмотря на то, что близкое окружение зовет и всегда звало его Стронги? А как вам нравится полное имя моей соседки - Цецилия Маня Кошмар? Предупреждаю всех, кому на глаза попадется эта статья, что все вышеперечисленные - не прозвища, не клички и уж, конечно, не выдумка автора. В книге рекордов Гиннесса эти имена вам, возможно, и не попадутся, но в моих именоведческих каталогах они есть, и это еще не самые забавные.
Читателя наверняка заинтересует, есть ли подобные имена (имею в виду структуру) в России. Есть. Но только не у русских. Как-то еще в Москве мой приятель, геолог, живший долго на Крайнем Севере, привез в Москву на конференцию молодую женщину из племени эвенков. Подавая мне руку, она несколько смущенно сказала: "Медсестра Сима". "Медсестра? - радостно сказала я. - Ну теперь у нас будет свой домашний врач!"Девушка смущенно помахала рукой: "Нет-нет, я не медсестра, я культработник. Это мое имя - Медсестра Сима". И оказалось, что ее отец, эвенк, молодым воевал и, приехав после битв в родное становище, стал называть рождающихся детей по именам и профессиям своих полковых друзей, погибших на фронте. Отсюда и пошли Медсестра Сима, Пулеметчик Петро, Разведчик Федя, Майор Симонянц, Политрук Резник... Не сентиментальный я человек, но тут меня чуть слеза не прошибла: в именах братьев Медсестры Симы был чуть не весь интернационал...