Правда, нужно сказать, что отсутствие четких принципиальных установок при анализе материала приводит к разноплановости этого анализа, иногда к непоследовательности классификации и т.п. Так, например, в VI главе, посвященной предложениям с возвратным глаголом, в один ряд попадают следующие разновидности: "Безличные предложения, выражающие различные процессы и явления в природе и окружающей среде" (семантическая характеристика), "Безличные предложения, выражающие самостоятельно возникшие процессы, не обусловленные волей деятеля или какой-либо причиной" (логическая характеристика), "Безличные предложения, выражающие пассивное действие объекта на субъект" (понятийно-синтаксическая характеристика). Целенаправленность анализа материала в различных разделах монографии различна, и тот или иной раздел в спою очередь не соответствует по своей направленности вводной, теоретической части, изложенной в плане соотношения предложения и суждения. Отсутствие единой концепции, пронизывающей работу, создает впечатление эмпиризма и мешает считать это большое и серьезное исследование особым этапом в разработке безличности.
Вторую линию изучения безличных предложений современного русского языка составляют специальные работы по более узким вопросам. Таковы многочисленные статьи, посвященные характеристике какой-то частной-грамматической разновидности безличных предложений. Здесь же следует сказать о монографическом исследовании К.А. Тимофеева "Инфинитивные предложения ч русском языком, опубликованном в виде серии статей. Точка зрения К.А. Тимофеева на конструкции с независимым инфинитивом в роли главного члена как особый тип односоставных предложений, не входящий в понятие безличных, не является в лингвистике всеобщей, поэтому мы говорим о данном исследовании по ходу обзора нами разработки отдельных разновидностей безличных предложений. Выведение К.А. Тимофеевым инфинитивных предложений за пределы безличного типа покоится, главным образом, на двух различных основаниях. Во-первых, исследователь считает безличность понятием "прежде всего морфологическим" (присутствие безличной формы глагола), чего нет в предложениях с независимым инфинитивом, и, во-вторых, "независимый инфинитив обо тачает действие не безлично, но в сочетании с косвенным субъектом"10. Первое основание чисто грамматическое, второе - логическое.
Однако косвенный субъект в некоторых инфинитивных предложениях может отсутствовать, причем не только фактически, но и потенциально, а, с другой стороны, он может быть обязательным в некоторых разновидностях, включающих безличную форму глагола. Ср.: Мне сегодня ехать и Мне нес спится - с косвенным субъектом; Его теперь не догнать и Его вчера ранило - без косвенного субъекта (ибо "его" - вин. р. объекта). Многие спорные положения концепции К.А. Тимофеева удачно рассмотрены и небольшой, но чрезвычайно конкретной заметке Е.И. Воиновой11.
Вместе с тем в обширной статье К.А. Тимофеева, посвященной инфинитивным предложениям в современном русском языке12 (как и в статьях по древнерусскому периоду, о чем речь пойдет далее), мы впервые находим чрезвычайно тщательную и всестороннюю разработку предложений данного синтаксического типа. Несомненно, особой заслугой автора является установление сравнительно полного инвентаря модальных оттенков инфинитивных предложений, что оказалось возможным лишь на обширном фактическом материале, который ввел в научный обиход К.А. Тимофеев.
Продолжая обзор работ, посвященных анализу отдельных разновидностей безличных предложений современного русского языка, отметим, что особый интерес советских языковедов вызвал структурный тип, включающий неизменяемое безлично-предикативное слово (с инфинитивом или без него), особенно после выделения в нашей науке "категории состояния". Мы не будем касаться весьма многочисленных и часто интересных работ о категории состояния, имеющих в основном лексико-морфологическую направленность, хотя в них подчас значительное место занимают синтаксические вопросы. Последние играют в них все же подсобную роль. Упомянем лишь работы, в которых изучается соответствующая разновидность безличных предложений как синтаксического типа. В этом плане весьма плодотворными оказались исследования В.В. Бабайцевой13 и Е.И. Воиновой14. В работах обоих авторов привлекает пристальное внимание их к вопросу зависимости семантической и синтаксической характеристики предложения от наличия в нем тех или иных второстепенных (в традиционно-синтаксическом понимании этого термина), но иногда конструктивно обязательных членов. Именно этот аспект является в данном случае наиболее свежим и актуальным для выяснения новых синтаксических закономерностей.
Прежде чем перейти к обзору основных путей изучения безличных предложении в историческом плане, сделаем несколько замечаний, касающихся русских говоров. В конце 40-х годов заметно активизировалась работа советских языковедов в области диалектного синтаксиса. На базе усиленного собирания материала появляется ряд публикаций в том числе и по отдельным типам безличных предложении в говорах15. Обобщение материала говоров по интересующему нас вопросу сделано А.Б. Шапиро в специальной статье, посвященной безличным предложениям16, а затем в соответствующем разделе большого исследования по диалектному синтаксису17. Значительный материал, приведенный исследователем в разделе о безличных предложениях, получил интересное истолкование в его наиболее спорной части - в вопросе понимания некоторых разновидностей безличных предложений в сравнении с двусоставными несогласованными. Для материала говоров это особенно актуально, поскольку в говорах известно широкое распространение структурных типов "прошло год", "ему белый билет дато", "тужурка надо" и т. п.
Интенсивная работа над историческим синтаксисом начала развиваться значительно позднее, чем над синтаксисом современного русского литературного языка. До последнего времени безличные предложения древнерусского языка еще требовали (а в отдельных случаях требуют и сейчас) инвентаризации, описательной работы в целях накопления научных данных о функционировании тех или иных типов в определенные, периоды жизни языка. Поэтому наибольшее, внимание историков языка, работавших над проблемой безличности, начиная с 40-х годов, было обращено на описание и изучение безличных предложений в памятниках того или иного периода, жанра или территории. Так, достаточное место отведено этому вопросу в монографии В.И. Борковского "Синтаксис древнерусских грамот" (простое предложение, Львов, 1949). Значение соответствующего раздела книги, как, впрочем, и всей монографии, определяется двумя моментами. Во-первых, грамоты в некоторой своей части (особенно там, где оговариваются какие-то неповторяющиеся, индивидуальные условия) близки к живой речи не только по лексике, но и по синтаксическим оборотам. Поэтому в избранных памятниках исследователю удалось зафиксировать интересные конструкции с безличными глаголами с возвратной форме, с глаголом быти в сочетании, с предикативными членами типа "будет (кому-либо), не до чего" и т.д. Обобщение материала такого рода сливается в общее, русло изучения центральной линии развития безличных предложений в русском языке. С другой стороны, как известно, язык грамот богат синтаксическими штампами, закрепленными традицией при составлении подобных документов. Эти штампы в большинстве случаев тоже имеют своим источником разговорную речь, но далее могут остаться употребительными лишь и памятниках определенного стиля (оборот "аа что" + род. п. количества, конструкция "како пошло" и др.). Наблюдения за таким материалом составили определенную основу для дальнейшего исследования специфики синтаксиса деловых документов18.
Если говорить о приемах анализа языковых фактов, то В.И. Борковского часто можно упрекнуть в единоличном пни-мании к главному члену предложения в ущерб остальным членам, формирующим в ряде случаев структуру предложения. В этом смысле автор еще в какой-то мере находился в плену традиции, согласно которой изучалась специфика главного члена, но не сама структура безличного предложения. Впрочем, это вполне естественно, так как безличные конструкции в древнерусских памятниках отдельных жанров небыли изучены и со стороны способов выражения их главного члена.
Линия исследования безличных предложений в памятниках деловой письменности продолжается далее в диссертационной работе А.А. Диброва19. Работа представляет несомненный интерес, так как в ней собраны новые языковые факты более позднего хронологического периода, хотя многие широкие обобщения и замечания генетического порядка, которые делает в ней автор, неправомерны, поскольку лишены материального основания.
В 50-е годы появляется несколько статей и диссертаций, посвященных описанию безличных предложений в памятниках иных жанров с большим или меньшим хронологическим охватом. Материал довольно широкого отрезка времени, и при этом достаточно богатый, представлен в диссертации Н.Н. Арват, опубликованной, к. сожалению, лишь в небольшой её части20.
Безличные предложения в памятниках ограниченного отрезка времени (или в одном памятнике) описаны в работах А.М. Смирновой21, Е.Н. Богдановой22, В.Е. Ляпуновой23. Постановка теоретических вопросов в исследованиях подобного рода (если она предпринимается) обычно менее удачна. В частности, при рассмотрении интересующего многих молодых исследователей вопроса соотношения личных и безличных предложений авторы не избегают смешения грамматической и логической стороны вопроса. Вмесге с тем наблюдения за конкретным материалом во многих случаях плодотворны. Наметились приемы анализа не только главного члена, но и всех структурных элементов предложения.