Гендер как интрига познания
В последнее десятилетие в российском языкознании все более отчетливо вырисовывается новое направление исследований, основанных на социально и культурно маркированной специфике пола (gender).
Существует мнение, что лингвистическая традиция, учитывающая фактор пола, уходит корнями в античный мир, когда началось осмысление категорий природного пола (sexus) и грамматического рода (gender).
Однако правомерным, видимо, будет и утверждение относительно того, что полоролевая традиция общественного сознания берет свое начало в древнекитайской философии с ее основными понятиями - ян и инь. Концепция о взаимодействии полярных сил инь - ян как основных сил движения, дуализм которых выражается в нерасторжимом единстве и борьбе светлого и темного, твердого и мягкого, мужского и женского начал в природе, - легла в основу учения о символах взаимодействия самых крайних противоположностей.
Учение об инь и ян издревле усвоила вся китайская философия одновременно с учением о пяти стихиях как первоэлементах природы, согласно которому связи пяти первооснов - воды, огня, металла, дерева и земли - создают все многообразие явлений и вещей.
Гендерные исследования на материале английского языка выявили различия как на уровне системы языка, так и на уровне его употребления. Относительно гендерных различий на уровне языка как системы можно утверждать, что здесь выявляются различного рода асимметрии, проявляющиеся в виде семантических лакун, когда в языке отсутствует обозначение для какого-либо концепта.
Исследователи поставили задачу выявить по левой позиции от слова характеристики пары мужчина - женщина. В результате было выделено по 100 наиболее репрезентативных словосочетаний для каждого ряда: мужчина - женщина. При этом исследователи отбирали только те словоупотребления, где оба концепта использованы в текстах в гендерном плане, то есть в смысле их соотнесенности с человеческой природой (humanity in general). Введение данного ограничения выявило, что собственно гендерные словоупотребления концепта man/men в корпусе не отличались особой частотностью: только 5% словоупотреблений выявили их гендерный план.
Однако небезынтересными представляются сами результаты анализа, приведенные в упомянутой статье, которые, по словам автора, в целом подтверждают предрассудки и предпочтения социумов, разделяющих мир на два пространства - мужское и женское, причем с еще раз подтвержденной тенденцией относительно менее видимой социальной активности женщины по сравнению с мужчиной. Однако вместе с тем исследователи приходят к выводу по поводу меняющихся гендерных ролей обоих концептов.
Так, оба пола с достаточной частотностью описываются как работающие, имеющие профессию, сильные, высококлассные, наделенные властью и т.д.
Кроме того, отмечается тенденция к росту частотности описания женщины как уверенной в себе, себялюбивой, имеющей успех, карьерной (то есть успешно делающей свою карьеру) и т.д.
Иными словами, взятое в качестве примера исследование, проведенное на англоязычном материале, свидетельствует лишний раз в пользу того, что любое общество характеризуется своей коммуникативной ситуацией, присущей этому обществу социально-функциональной стратификацией языка, где некоторые особенности речевого поведения женщин в отличие от речевого поведения мужчин обнаруживаются всегда.
Каждое общество имеет, как известно, свою коммуникативную структуру, заключающуюся в системе социальных ролей, институтов, учреждений, норм, средств воплощения, передачи, хранения и обработки текстов. Система социальных ролей отражает структуру общества.
Исходное значение инь и ян: пасмурная и солнечная погода или теневая и солнечная стороны. В бинарности данного противопоставления сосредоточено философское выражение света и тьмы, активности и пассивности неба и земли, мужского и женского начал. Постоянное взаимодействие и противоборство этих двух начал, обретающих характер космических сил, создает и изменяет материальный мир, а также общество, идеи, культуру, мораль.
Изучение социально и культурно обусловленной специфики пола возможно лишь при создании и обосновании междисциплинарной парадигмы.
Гендерные компоненты этнических представлений (по результатам пилотажного исследования)
Проводимые изыскания на материале системных словарей показали своеобразие гендерных концептов в русском языковом сообществе, в частности, высокую значимость и степень лексикализации концепта женственность, а также отражение не только мужской, но и женской картины мира в русском языке.
Пилотажное исследование предваряет более широкий эксперимент с участием большого количества русских и немецких респондентов и проводилось с целью уточнения исследовательского плана и решения следующих вопросов: по каким правилам должно строиться логическое сопоставление и статистические выводы; уточнения единиц анализа и глубины измерения; апробирование структурной матрицы данных.
Ставилась цель не просто получить от испытуемых ассоциации, связанные с абстрактной женственностью и мужественностью, но ожидалось выделение ими специфических черт, ассоциируемых с мужественностью и женственностью представителей определенной культуры, в данном случае русской и немецкой.
Анализ проводился на материале 62 анкет (30 мужских и 32 женских). Все информанты проживают в Москве, русский язык является для них родным, они имеют высшее или незаконченное высшее образование. Возраст их колеблется от 19 до 76 лет. Полных отказов зарегистрировано 3 (2 мужских и 1 женский), остальные анкеты были хотя бы частично заполнены и поддавались обработке. Рассматривались ассоциативные поля:
1) мужское, 2) женское, 3) обобщенное.
В данной статье мы сосредоточимся на анализе результатов, касающихся гендерных компонентов представлений русских о своем этносе. Тем не менее необходимо коротко описать особенности реакций на стимулы немец и немка. В первую очередь обращает на себя внимание малая дифференцированность по гендерному признаку. В большинстве случаев носители русского языка приписывают представителям иной культуры одинаковые черты, то есть их реакции оказываются идентичными. Вероятно, это объясняется меньшим знанием, редкими личными контактами и всем комплексом факторов, который можно определить как культурную дистанцию. В целом реакции респондентов обнаруживают стереотипные представления о немцах.
Обращают на себя внимание все же два момента:
1. Реакции респондентов, имеющих контакты с немцами, больше отклоняются от стереотипных.
2. Русские респонденты, независимо от их пола, обнаруживали тенденцию к низкой оценке внешности немки и к низкой оценке эмоциональности немцев как таковых.
Установлено, что русская женщина оценивается информантами обоего пола значительно выше, чем русский мужчина. Русский мужчина оценивается женщинами ниже, чем мужчинами. Наибольшее число отказов от интерпретации относилось именно к русскому мужчине. Это говорит о том, что респонденты во многих случаях затруднялись определить типичные черты русского мужчины. При идентификации типичных черт русской женщины таких трудностей отмечено не было.
Русская женщина характеризуется не только более положительно, но и более подробно. В реакциях на этот стимул четко просматривается образ женщины-богатырки, не утратившей, однако, своей женственности и материнских черт. Не было зафиксировано отрицательных черт, стереотипно приписываемых женщинам, - недостаточности интеллекта, сварливости, болтливости. Напротив, реакция умная является одной из наиболее частотных.
Среди реакций, которые можно отнести, скорее, к отрицательным, обнаружились импульсивность, перегруженность, безропотность.
Заслуживает внимания разная оценка женщинами и мужчинами отрицательных качеств женщин. Названные уже перегруженность. безропотность, неумение ценить себя имеют низкую частотность, однако это относится лишь к тому, что в анкетах при указании отрицательных качеств встречается мало одинаковых лексем. Сами же отрицательные качества имеют четко выраженную тематическую организацию. Это касается в первую очередь женских анкет. Русские женщины считают, что они слишком много работают и мало ценят себя, то есть имплицируется отсутствие здорового эгоизма.
Среди мужских анкет лишь в одной были отмечены отрицательные женские качества: коварство и своенравие, что полностью совпадает с отрицательным стереотипом, зафиксированным в системных словарях (см.: [12, 7j). Однако частотность этих отрицательных реакций так мала, что ей можно пренебречь.
Все информанты, независимо от пола, ассоциируют образ русской женщины с терпением, добротой, трудолюбием, красотой, любовью (в первую очередь материнской) и самоотверженностью. Респондентки обращают внимание на высокую активность, решительность, энергию и целеустремленность русской женщины.
Респонденты в большей степени акцентируют, помимо уже названных качеств, хозяйственность и материнство, высокие нравственные качества:
верность, отзывчивость, способность к сочувствию, эмоциональную теплоту.
По сравнению с числом лексем и выражений, относящихся к характеру и личностным качествам, ассоциативное поле внешность представлено менее развернуто в ответах лиц обоего пола. Наиболее частотное слово здесь - красивая. Однако развернутых характеристик внешности немного. Как правило, отмечаются крупные размеры: округлые формы, дородная, высокая, статная.
У информантов обоего пола реже, чем при характеристике мужчин, встречаются прототипические и визуальные образы. Такие реакции единичны (крестьянка; женщина со славянской внешностью).
Прототипические образы русского мужчины имеют более высокую частотность; Иванушка-дурачок, Иван Грозный, Обломов, актер Столяров из фильма Цирк .
В целом русская женщина характеризуется всеми информантами более положительно, наиболее частотные реакции у мужчин и женщин совпадают, хотя индекс частотности может несколько различаться. Так, женщины видят себя в первую очередь терпеливыми f7), добрыми (7), красивыми (5), умными (4), самоотверженными (4), любящими (3) и энергичными (это понятие выражается разными лексемами). Для мужчин русская женщина красивая (8), труженица (7), добрая (5), любящая (5), умная (4), терпеливая (3) (числа обозначают индекс частотности).