Заимствование средства номинации, которое можно рассматривать одновременно и как заимствование опыта другого социума в "готовом виде", способствует не только расширению концептосферы культуры адресата, но и обогащению словаря языка-реципиента. Сохранение в ПТ транскрибированных (транслитерированных) реалий-"экзотизмов" усиливает национальную окраску текста сказки.
Выделенные выше приемы комбинируются в тексте перевода, участвуя в различных трансформациях (опущения, перестановки, добавления), органично вплетаясь в ткань повествования волшебной сказки. Таким способом переводчик стремится с максимальной полнотой передать "имплицитный мир", выраженный средствами языка-оригинала (13, с. 122). При этом можно говорить как о явных переводческих удачах (ср., например, "И такая красавица, что ни в сказке сказать, ни пером описать " — Si belle qu' on ne peut ni I'imaginer, ni la rever, peut-etre seulement la confer), так и неудачах, приводящих к откровенному буквализму, ср.:
- царь делает пир на весь православный мир - le tsar donna un bal_ou il convia tout le monde ortodoxe^
- за тридевять земель, в тридесятом царстве — Par-dela trois fois neufpays dans le trolsfois dixieme royaume.
- стали себе жить-поживать, добра наживать да медок попивать - Us se
mirent a couler des jours heureux? Amassant du bien et buvant de I'hydromel!
Использование специальных терминов "ortodoxe", слова с научным префиксом "hydromel" (напиток из воды с медом) и дословный перевод "Trois fois neuf pays" слишком эксплицируют значение слова, что вряд ли соответствует сказочному стилю повествования.
Таким образом, перечисленные приемы доказывают, что достижение смысловой эквивалентности при переводе текстов ярко выраженной национальной окрашенности - задача вполне осуществимая. Любой развитый язык имеет в своем арсенале достаточный инвентарь средств для передачи любых, даже самых тонких оттенков мысли. Необходимо, однако, учитывать, что восприятие текста, которое осуществляется читателем через его "мысленное поле" (Ю.А. Сорокин) или "когнитивный багаж" (М. Ледерер), то есть через его опыт, предпочтения, шкалу личностных ценностей, определяется также и психологическими особенностями личности читателя —преимущественно рациональными (текст - цепочка понятий, движений, действий, словесных рядов) или эмоциональными (текст - ритм, мелодия, краски, картины). Именно эмоциональный аспект является наиболее важным в восприятии текста волшебной сказки, поскольку она обращается одновременно ко всем уровням сознания личности - как сознательному, так и подсознательному. Волшебная сказка,- считает М. Симонсен,- напрямую "говорит" с подсознанием (Le conte merveil-leux parle directement a 1'inconscient) (8, c. 92). Вот почему при переводе подобных текстов так важно добиться эквивалентности впечатления (мы предлагаем в этом случае употреблять термин "импрессивная эквивалентность") (14, с. 64), которая может быть достигнута в ПТ с помощью средств подсознательного воздействия, адекватных по своей функции ("впечатлению") средствам суггестивного воздействия ИТ.
Пользуясь терминологией Р.К. Минь-яр-Белоручева, можно говорить о "дополнительном эстетическом эффекте", достигаемом за счет особенностей структуры речевого поведения (например, размер стиха, рифмы) (15, с. 132).
Известно, что эмоциальное воздействие русской сказки осуществляется при помощи средств словесной образности, присущих практике устного рассказа как вида творческой деятельности. Многочисленные колоритные "украшения", типичные для русской сказовой манеры, не свойственны французской традиции, где устный рассказ занимает гораздо более скромное место, чем чтение вслух (8, с. 47). Это еще одна из причин большей распространенности во Франции литературной, а не народной сказки. Вследствие этого, несмотря на все усилия переводчика сохранить лексико-стилистическую специфику ИТ, чтение перевода не производит на французского читателя сильного впечатления, не доставляет ему, по признанию информантов, такого удовольствия как чтение оригинала1.
Приятный для русского слуха ритм оказывается в переводе нарушенным (а подчас и разрушенным) в связи с особенностями ритмико-синтаксической организации французской речи. Так, широко распространенный в русской сказке лексический повтор рассматривается французским языком как стилистическая ошибка, которую следует избегать, употребляя при повторной номинации синонимы, слова с более широким значением, родовое название, либо местоименные элементы (16, с. 138-139). Эта тенденция четко прослеживается и в переводе волшебных сказок, ср. например:
- На другой день у Елены Прекрасной опять гости, опять_музыка. - Le lende-main chez Helene la Belle ily avail a nouveau des invites, de la musique.
- ... видит: на дороге хлеб, в хлебе лошадь...еп chemin il vit un champs de bleL et, dedans, unejument.
- В некотором царстве, в некотором государстве. -En un lointainpays._
Особенно характерны синонимические замены при обозначении действия: французский язык имеет обширную группу глаголов, обозначающих действие косвенно, анафорически; они широко используются для замещения "содержательных" глаголов (16, с. 141), ср. вПТ:
- Благословишь - пойду^и не благословишь - пойду._- Que tu me benisses ou поп, j 'у vais!
- ... уж он искал, UCKOHL все уголки обшарил - все понапрасну! ... ilchercha, fouilla, fittouslescoinsetlesrecoins^ envain!
Изменение ритма фразы связано также с заменой однородных сказуемых, выраженных личной формой глагола, на причастие или инфинитивную конструкцию, которым отдается предпочтение во французском предложении, ср.:
Царевна услышала это, согласилась, стояла всю ночь — не спала.
Mise аи courant, la princesse accepta et resta debout toute la nuit, sans dormir.
He удается сохранить в переводе и рифмованные фразеологизмы-повторы, как по причине отсутствия регулярных соответствий, так и в связи с утратой образности французских ФЕ-повторов, типа les yeux dans les yeux, oeil pou oeil, tete a tete, main dans la main, ср., например:
... а похожи друг на дружку, словно братья родные,- рост в рост, голос в голос, волос в волос. — Us etaient si semblables de tattle, de voix, de cheveux.
При передаче не свойственных французскому языку повторов, состоящих из так называемых парных синонимов (жил-поживал, путь-дорога) или мало распространенных редупликативных форм (тихо-тихо), используются средства языка-перевода с аналогичными оценочными и характерологическими значениями: глагол + наречие посланные подождали-подождали ФЕ les messagerspatienterent encore царь подумал-подумал le tsar eut beau reflechir глагол+предлог+существительное пустился в путь-дорогу
il se mit en campagne глагол+придаточное предложение
про свое житье-бытье рассказывать
lui raconta се qu 'ellefaisait И все-таки в большинстве случаев в ПТ повторы опускаются, что делает французскую фразу более короткой и менее поэтичной по сравнению с русской:
Долго ли, коротко ли — аи bout de quelque temps
Приведенные примеры свидетельствуют о том, что перевод фольклорного текста можно определить как "взаимный процесс смыслоформирования и смыслоформули-рования" (5, с. 97) и, следовательно, процесс адаптации таких текстов является в равной степени социокультурным и лин-гвистичеким, иначе говоря, лингвокуль-турным.
Поиск путей достижения импрес-сивной эквивалентности предполагает тесное сотрудничество лингвистов с психолингвистами, психологами и этнографами. Небезынтересно отметить в этой связи то внимание, которое уделяет сегодня французская фольклористика практике устного рассказа (la pratique du contage) как вида творчества, характеризующегося особенностями вербального и невербального поведения рассказчика,- сказовой манере, жестикуляции, способам установления контакта со слушающими.
Этот опыт, безусловно, будет полезен не только для дальнейшего развития фольклористики во Франции, но и для теории и практики перевода на французский язык произведений устного народного творчества других стран - одного из источников взаимообогащения языков и культур.
1 В качестве информантов привлекались студенты INALCO, проходившие обучение в Воронежском государственном университете по специальности «Русский язык и культура».
Список литературы
Щетинкин В.Е. Пособие по переводу с французского языка на русский. М.: Просвещение, 1987.
Комиссаров В.Н. Теория перевода (лингвистические аспекты). М.: Высшая школа, 1990.
Никонов В.М. Социо- и лингвокульту-рологические проблемы адаптации конно-тативных единиц языка в тексте // Проблемы культурной адаптации текста. Тезисы докладов международной научной конференции. - Воронеж: Центр "Русская словесность", 1999.
Тимко Н.В. Культурный компонент лингвоэтнического барьера // Ученые записки РОСИ. Серия: Лингвистика. Межкультурная коммуникация. Перевод, вып. 2, Курск: Изд-во РОСИ, 1999.
Сорокин Ю.А. Почему живут и умирают книги? (Библиопсихологические и эт-нокультурологические сюжеты). - Самара: Самарская гуманитарная академия, 1999.
Разумовская М.В. О сказке // Contes lit-teraires francais XII - XXtoes siecles. -Moscou: Editions Radouga, 1983.
Delarue P., Teneze M.Z. Le conte popu-laire francais: Catalogue raisonne des versions de France. - P.: Maisonneuve et Larose, 1997.
Simonsen M. Le conte populaire francais. - P.: Presse Universitaire de France, 1981.
Французские сказки: Пер. с фр. / Сост. И послесл. А.Л. Налетина. - М.: Правда, 1988.
Народные русские сказки А.Н. Афанасьева в трех томах. Том 2. Госуд. Изд-во худ. Литературы. М., 1957.
Afanassiev A. Les contes populaires russes. Tome second. Traduction et notes pour Lise Gruel-Apert. - Paris, Editions Maisonneuve et Larose. 1990.
Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков. - М., 1999. Lederer M. La traduction d'aujourd'hui: Le modele interpretatif. - Paris: Hachette. -1994.
Кретов А.А., Фененко Н.А. К понятию импрессивной эквивалентности текстов // Перевод: Язык и культура. Материалы международной научной конференции. Воронеж: ЦЧКИ, 2000.
Миньяр-Белоручев Р.К. Как стать переводчиком?-М.: Стелла, 1994.
Гак В.Г. Сопоставительная лексикология. На материале фр. и русского языков. -М.: Изд-во Международные отношения, 1977.