А. Алькор
Именем П. яз. со времени работы Л. Шренка «Die Völker des Amur-Landes» (S.-Pb., 1881, вышла как III т. его «Reisen u. Forschungen in d. J. 1854—1856») принято называть ряд языков различного происхождения и различных ступеней языкового развития, имеющих между собой лишь то общее, что на них говорят так наз. палеоазиатские народы, по мнению Шренка являющиеся древнейшим населением Сев. Азии. В действительности же можно говорить не о единой палеоазиатской, а о камчатской, юкагирской, эскимосо-алеутской, гиляцкой и кетской группах языков. На П. яз. говорят в СССР около 30 000 чел. и в Северной Америке и Гренландии около 35 000 человек.
К камчатской группе принадлежат луораветланский (чукотский), нымылланский (коряцкий) и ительменский (камчадальский) языки, характеризующиеся инкорпорирующим строем. Дополнение, определение и обстоятельство включаются внутрь соответствующего слова, по преимуществу глагола, причем корни включаемых слов помещаются перед корнем подвергающегося включению слова. Префикс в таких случаях отодвигается к самому началу, а суффиксы остаются в конце комплексного слова. Пример инкорпорации в луораветланском яз.: (t-ь-lewt-ь-pьgt-ь-rkьn) — «у меня болит голова» (букв. «я-голово-разбухаю»), t — префикс 1-го лица ед. ч., ь — соед. гласный, lewt — существительное «голова», pьgt — основа глагола «разбухать», rkьn — суффикс настоящего времени. Система счета наглядно связана с пальцами: так, считать (rьlgь-rkьn) означает «пальчить», пять (mьtlangen) — «рука», двадцать (qlikkin) — «человек». Спряжение непереходящих глаголов в П. яз. значительно отличается от спряжения переходящих глаголов. Весьма характерно построение фразы в тех случаях, когда сказуемым является переходящий глагол; тогда подлежащее ставится в творительном падеже, а прямое дополнение в абсолютном падеже; напр. в нымылланском яз.: ega tomningojanga — «волком (он его) убил олень», т. е. «волк убил оленя». Имеются как фонетические, так и лексические различия между языком мужчин и женщин.
К юкагирской группе относится одульский яз. с двумя основными диалектами — Восточной тундры и верхнеколымским. Одульский яз. по своему строю принадлежит к агглютинирующим яз., но характеризуется слабо развитой системой притяжательных окончаний и частичным формообразованием при помощи изменения коренных гласных. Исследователь одульского яз. Иохельсон сближает его с американо-индейскими языками.
К эскимосско-алеутской группе относятся юитский (азиатско-эскимосский) и иннуитские (американо-эскимосские) яз., а также унарганский (алеутский) язык. Эскимосские яз. агглютинативные и, по взглядам ряда лингвистов, имеют много общего с финно-угорскими. Однако, по мнению наиболее крупного эскимосоведа Талбицера, эти сближения не имеют реальной почвы.
К гиляцкой группе относится нивухский яз., с двумя основными диалектами: амурским и сахалинским. По свому строю гиляцкий яз. инкорпорирующий. По ряду признаков нивухского яз. (классы числительных и т. д.) Л. Штернберг сближал его с американо-индейскими яз. Весьма характерной чертой нивухского яз. являются переходы согласных, в значительной степени обусловливающиеся местом соответствующих звуков в предложении. Примеры: zudi — «мыть», nehs tjutj — «зубы мыть», phal djudj — «пол мыть».
К кетской группе относятся кетский (енисейско-остяцкий, енисейский) и исчезнувшие котский, аринский и асанский яз. Кетский яз. обладает сложной структурой, показывая одновременно как агглютинативные, так и флективные черты. При спряжении форма переходящего глагола изменяется в зависимости от относящихся к нему дополнений соответственно их одушевленности или неодушевленности, числу и роду, напр.: ad datung sjelj — «я вижу оленя», ad dietung oqs — «я вижу дерево», ad dantun sjen — «я вижу оленей».
В отношении словарного запаса П. яз. характеризуются недостатком современных терминов, в особенности терминов абстрактных, и богатством слов для обозначения производственных и бытовых явлений, свойственных ступени общественно-экономического развития палеоазиатских народов. В настоящее время палеоазиатские языки быстро обогащаются путем: а) заимствования важнейших интернациональных терминов, развивающихся в советской действительности (совет, партия, коммунизм, радио и т. д.); б) создания новых слов из имеющихся основ в данном языке; в) смыслового перевода недостающих терминов по аналогии с уже развитыми языками; г) придания бытующим у данного народа словам нового значения.
Ни у одной из палеоазиатских народностей до Октябрьской революции не было своей письменности. Вместо буквенного у них употреблялось пиктографическое письмо. Пиктографическое письмо «палеоазиатов» весьма сходно с северо-американским. Тяжелое наследие царизма — неграмотность громаднейшей части палеоазиатского населения — ощущается и до сих пор.
Практическое осуществление советской национальной политики на Севере обеспечило создание письменности на северных, в том числе и П., яз.
Научно-исследовательская ассоциация Института народов Севера (нач. с 1930) составила согласованные с алфавиты для П. яз., имеющих в настоящее время необходимые предпосылки к развитию собственной литературы, а именно: 1) луораветланского (чукотского), 2) нымылланского (коряцкого), 3) юитского (эскимосского), 4) нивухского (гиляцкого), 5) кетского (енисейско-остяцкого) и нек. др. На этих языках уже издана начальная учебная и массовая лит-pa, при помощи которой усиленно ликвидируется неграмотность.
Для руководства делом создания и развития письменности народов Севера постановлением Президиума ВЦИК организован Комитет Нового (латинизированного) алфавита народов Севера при Всесоюзном центральном комитете Нового алфавита.
Список литературы
Mapp Н. Я., От шумеров и хеттов к палеоазиатам, 1926
Богораз В. Г., Кастрен — исследователь палеоазиатов, сб. «Памяти М. А. Кастрена», 1930
Материалы I Всероссийской Конференции по развитию языков и письменности народов Севера, 1932
Сб. «Языки и письменность народов Севера», Научно-исследовательская ассоциация Института народов Севера, т. I, Л., 1933.