К характеристике коннотации нельзя не добавить, что халдeй - слово не просто обидное. Вряд ли кто-то так скажет о себе. Это характеристика враждебная, направленная наружу. И обращение, если оно допускается, то только сверху и с сознанием своего превосходства. А теперь перейду к рассмотрению двух предполагаемых линий семантической производности:
халдeй 'восточный мудрец' >> 'официант'
халдeй 'нахал, наглец' и хaлдa 'бесстыжий; разгильдяй' >> 'официант'
Вот ряд аргументов, которые могут подтвердить или поставить под сомнение каждую из версий.
Библейское халдeй 'восточный мудрец, астролог, предсказатель, гадатель из Халдеи', как и халдейская грамота, существует вне сферы просторечия, это принадлежность литературных контекстов. Конечно, можно вообразить, что кто-то из посетителей (известная персона, журналист, актер) перенёс наименование астролога на хитромудрого официанта с фантастическим счетом в руках, но останется неясным, откуда столь мощная отрицательная коннотация. А потом, как и почему этот литературный изыск мог стать достоянием масс? Если и мог, то только из-за созвучия со следующим.
Просторечное халдeй 'нахал, наглец' [Сомов 1996: 601], ""плут, проходимец" смол. (Добровольский), также "нахал" (Даль). Возм., происходит из хaлда (так Даль 4, 1163), но может также быть тождественно слову халдeй "житель Халдеи"" [Фасмер-IV: 217]. Очень правдоподобно: и сцепление омонимов возможно, и перенос 'бесстыжий человек; разгильдяй(ка)' >> 'официант' оправдан. Однако существует множество названий проходимца и нахала. И почему-то именно халдeй стало устойчивым обозначением официанта. В то время как другие (нахал, наглец, хмырь, хам, даже близкое халда) в подобном значении не замечены.
Таким образом, на первый взгляд халдeй 'официант' является переносом наименования прозрачным, даже излишне прозрачным с точки зрения мотивации (и мудрит, и нахал, и плут, и разгильдяй), но неясным с точки зрения выбора. И далее я сосредоточусь только на этом вопросе: Почему именно халдeй?
Как-то случайно я узнал, что официанту нельзя садиться во время службы: "Метр[дотель] увидит - штраф". Это мне напомнило "Устав караульной службы": "Часовому запрещается…". Многое похоже. И униформа. И стойка. И особая походка. Одним словом - служивый. Ест глазами начальство и не двигается, пока не позовут. Еще более схожи между собой роли адъютанта, казачка и лакея. И здесь нельзя не вспомнить, что в первой фиксации [Попов 1912] слово халдeй представлено именно в значении 'лакей'. С точки зрения господ лакей прислуживает. А клиенты пристава Попова (босяки, раклы - уличный люд) полагали, что его главная функция - следить за вещами хозяина, например, не дать украсть подушки из экипажа. Порой он вершил и скорый суд, раздавая оплеухи не хуже околодочного.
А в цыганском языке, в частности, в его северно-русском диалекте балтийской группы есть слово халадo, хэладo 'военный, солдат, офицер, полицейский', - то есть попросту 'служивый' . В связи с этим возникло предположение, что выбор именно слова халдeй в качестве насмешливого наименования слуги, лакея, официанта объясняется первоначальной игрой слов, в которой слово халдeй явилось понижающей заменой страшноватого хэладo 'полицейский, военный' и понималось как 'служащий, прислужник'. Хоровые цыгане тоже были в своеобразных отношениях конкуренции-кооперации с штатом ресторанов. Идеологию этих отношений и отразило словцо халдeй.
А далее узнаваемость слова, известного в других инвективных значениях, и множественность возможных обоснований нового значения способствовали его распространению среди ресторанной публики и много шире. Подобно цыганизмам лажа, лабух, лабать, оно характерно для людей богемы, у которых были длительные контакты и общая среда обитания с ресторанными хорами.
Кажется, из значений 'плут, нахал, разгильдяй' сема 'подчиненный, прислуживающий' прямо не выводится. В самом деле: плут не всегда маскирует обман под услугу, нахал может быть и выше по статусу, и разгильдяй не только на службе таков. Однако тонкая разница между понятиями 'служащий' / 'подчиненный' / 'прислуживающий', как и дистанция между офицером и денщиком, великодушно игнорируется цыганским хэладo. Это любой человек не в "вольной" одежде, а в униформе. Здесь даже нет переноса наименования. Просто 'служака/ служивый/ служащий/ служитель/ прислужник' ощущаются как единое значение.
Конечно, все сказанное в пользу гипотезы, что слово халдeй 'лакей, прислужник, официант' семантически обогащено значениями цыганского хэладo 'солдат, полицейский, служивый', не заменяет отсутствующих звеньев. Но таков уж материал.
* * *
Вероятность рассмотренной выше версии косвенно повышает и наличие некоторых следов присутствия цыг. хэладo в русском криминальном арго. По материалам, собранным во второй половине ХХ века Д. Балдаевым: халабдo 'милиционер' [ТЛБЖ], [Балдаев 1997-II: 118], ср. цыганское (из диалекта южнорусской или украинской локализации, сэрвитко?) халавдo 'солдат, военный' [ЦРС: 142]. Локальное заимствование, не слишком известное, в иных источниках его нет.
Уже после революции 1917 г. было зафиксировано холодняк 'старший агент' [По1927: 179], этого слова не было в словарях Трахтенберга 1908 г. и Попова 1912 г. В дальнейшем оно переписывалось с толкованием в иных редакциях: 'оперработник' [Бр 90: 47], [ТСУЖ: 191], колодяк, колодняк, холодняк 'начальник отделения милиции, участковый инспектор' [ТЛБЖ], [Балдаев 1997-I: 194; -II: 126]. Если преобладающий вариант слова холодняк мыслится как производное от холодная 'тюрьма', то колодяк, колодняк обязаны своим возникновением слову колодки как символу неволи. Среди современных технических средств в пенитенциарных заведениях колодки не числятся. Что-то здесь не так.
Попробуем проанализировать. Слово фиксируется уже в то время, когда тюрьма холодной называлась лишь в народной поэтической речи. Это не аргумент, хотя опять же до того сотни лет тюрьма именовалась холодной, а холодняк как-то не попадался. Ну ладно, эпигонство.
Гораздо больше смущает другое. История толкования. Если холодная - это 'тюрьма', то кто должен именоваться холодняком? Надзиратель, корпусный, начальник дома печали, пусть даже часовой. А тут? Первая фиксация - 'старший агент'.
1. Почему не младший? На это, кстати, не обратили внимание авторы ТСУЖ и пр., где просто 'оперработник'.
2. И главное - почему агент? То есть человек, имеющий лишь косвенное отношение к тюрьме.
Источники, давшие два новых варианта колодяк, колодняк, это те самые словари, куда попало и слово халабдо. Они показывают, что холодняк во второй половине ХХ века уже недостаточно прозрачно мотивируется подзабытой холодной, и тогда эта номинация перестраивается и проясняется уже через колодки. Но и эти источники в толкованиях напирают на 'начальник': 'начальник отделения милиции'. А вот 2-е значение 'участковый инспектор' игнорирует повышенный статус персонажа. Хотя… Кто в реальном подчинении у участкового? Управдомы, дворники, всякие у парадных, в киосках. Тоже получается, что начальник.
Но все они прямого отношения к тюрьме не имеют. Что же здесь не стыкуется?
1. Названия холодняк, а также колодяк, колодняк, как будто указывают на отношение к неволе.
2. Однако в толкованиях речь идет о сотрудниках, несущих службу вне тюрьмы.
3. С самой первой фиксации преобладают указания на старшинство.
Мой вывод таков: если Потапов ничего не напутал, то холодняк - это, возможно, результат русификации, полукалька цыг. халадэн-гиро, хэладэ[нг]ро '(начальник) полицейских / (старший) над солдатами', притяжательной формы сущ. халадo, хэладo 'полицейский, военный, солдат'. С излюбленным в неформальной речи суффиксом -як. Сравним дежурняк 'дежурный помощник начальника караула' [Быков 1994: 61], или названия лиц по сходной модели: десятник, собачник, лошадник.
При этом выбор русского аналога холодняк, как и в случае с халдeй, оказывается паронимически "подкрепленным" с точки зрения цыганского и довольно удачно (без большого насилия) ассоциативно подверстывается под вторичное значение русского слова холодная 'тюрьма'. Чистота исполнения может указывать на то, что творцы этих номинаций были двуязычными русскими цыганами.
То, что холодняк 'старший агент' должен был ходить по большей части в партикулярном платье, это ощущение современное. В 1920-е годы дореволюционное "гороховое пальто" было сметено революцией. Чины предпочитали военное и полувоенное. А "агент" было еще и званием, прежние-то отменили. Так что не всегда ясно, где в основу названия положено наличие униформы.
2. "СЛОВАРНЫЕ ФАНТОМЫ"
Прежде чем ставить вопрос о границах распространения слова в определенном территориальном или социальном варианте русского языка, в том или ином его стилистическом пласте необходимо решать непраздный вопрос о реальности слова, представленного только в словарных источниках. Анализ источников по русской неформальной лексике показывает, что лексические мнимости можно опознавать. Хотя нет уверенности, что можно выявить все "слова" такого рода. Основной подход, который служит целям верификации лексикологических данных, это внешняя критика источника. В чем-то этот подход смыкается с текстологическим анализом: история текста, линии преемственности, выявление компиляций, "протографа", классификация типов ошибок.
При чтении словаря Л. Мильяненкова, ББИ, а потом двухтомника Д. Балдаева я обращал особое внимание словам с пометой "ин[оязычное]". Среди них встречалось немало цыганизмов. Это заставило еще раз внимательно перечитать предисловие. Там сказано, что помета "ин[оязычное]" маркирует слова, собранные на территории бывшего СССР [ББИ: 9]. Источники же представляют собой правленую публикацию картотеки. Так объяснено в предисловии. Лингвистический аппарат, между тем, отсутствует. И вдруг на этом фоне, на фоне литературно причесанного материала, появляется помета, свидетельствующая о недюжинной лингвистической квалификации, и о выборочном лингвистическом анализе. Пометой снабжены слова, которые могут быть заимствованиями из языков народов б. СССР. Например, похожие на немецкие. Абхальтен - удар по голове (действия грабителя), но не абцуг - крапление (метка) игральных карт. Есть над чем задуматься. Цыганские. Ак - глаз, но не амора - цыган (морэ, обращение к мужчине). При этом странно то, что российские цыгане скорее всего ак поправили бы на якх, а слово амора тем более узнали бы. Диалектная отнесенность цыганизмов уносила внимательного читателя далеко от России. Похоже, авторы обошлись без консультаций. Наличие пометы у слов из таких языков, как английский, латинский… заставило усомниться в полноте описания смысла пометы. Английское: айк - икона (усеченное), но не ван, ванок - один рубль. Латинское: акус - презираемый, унижаемый заключенный (латинское anus, с ошибкой), но не более очевидное ампула.