В сборнике XVII в. сохранилась полная форма речения: "Хлопот полон рот, а перекусить нечево" (с. 148, № 2410). Теперь говорится только начало: Хлопот полон рот, что и обусловило превращение этого речения в идиому.
4. С этим умолчанием и последующим забвением части словосочетания может быть связано и нарушение первичной грамматической структуры, но и помимо того изменение грамматической формы речения, сохраняющегося в обиходе веками, происходит в связи с общей эволюцией грамматической системы языка. Знакомые нам, еще живые фразеологические сочетания в сборнике пословиц XVII в. сплошь и рядом имеют те или другие отличия чисто грамматического свойства: "Волки бы сыты, а овцы бы целы" (с. 86, № 442), "Языкъ Киева даведетъ" (без предлога) (с. 161, № 2763).
Раньше, еще в XVII и XIX вв., говорили: "Трусу праздновать", т. е. 'справлять праздник (святому) Трусу' (иронически), а теперь: "Труса праздновать".
Предложенный мною перечень условий закономерного образования фразеологических стереотипов может вызвать такой вопрос: а могут ли образоваться, образуются ли идиомы в современном языке? Или это характерно только для пройденных этапов истории языка, и новых идиом не будет?
Для того чтобы идиома как фрагмент забытого речения, которому свойственна полная спайка компонентов (семантическая, а часто и грамматическая неразложимость), могла вполне созреть, нужны века. Но фразеологические словосочетания включают не только идиомы, а и единства разной степени слитности. Следовательно, в современном языке могут зарождаться такие целостные словосочетания. На протяжении XIX - XX вв. можно наблюдать переход от вполне текучих ("свободных") к устойчивым словосочетаниям, часть которых, возможно, превратится со временем в идиомы. Переходные типы от простых выражений с прямым и конкретным значением к фразеологическим стереотипам возникают и сейчас. Нет никаких оснований отрицать дальнейшее обогащение языка фразеологическими средствами на современном этапе его развития. Путь мысли от частного к общему, от конкретно-единичного к типично-обобщенному отражается в языке созданием метафорических, образно-иносказательных выражений, а дальше - отвлеченно-точных формул и условно-символических обозначений. Иными словами, создание фразеологических словосочетаний неотъемлемо присуще историческому развитию, обогащению и совершенствованию языка.
Поэты и писатели нередко находят применение ходовым метафорическим словосочетаниям и идиомам не в их традиционном составе, а в обновленном виде, для полной ясности их применения к частному случаю или для нового их понимания. Ср.: "рыцари безнаказанной оплеухи" (вместо рыцарь печального образа) или "пустоцветы красноречия" (вместо цветы красноречия) у Салтыкова-Щедрина; "люби во все лопатки" (вместо беги во все лопатки) у Чехова [17].
Примеры "идиом в зародыше" могут послужить проверкой правильности предложенного выше определения условий образования идиоматических сращений.
На экзамене я услышал от студентки, смущенной вопросом, на который она не рассчитывала, такой ответ: "Это для меня потемкинская деревня!"
Фразеологическое сочетание потемкинские деревни употребляется уже давно, по крайней мере с начала XIX в. Первоначально конкретное наименование тех эфемерных деревень, которыми обставил "светлейший князь" Потемкин-Таврический путь следования в Крым царицы Екатерины II с иностранными послами, скоро стал иносказательным обозначением показного, мнимого благополучия, затем всякого вообще очковтирательства. Так было до сих пор для тех, кто знал историю и верно представлял себе происхождение выражения "потемкинские деревни". Но некоторые представители нового поколения, недостаточно осведомленные в русской истории XVIII в., переосмысляют этот ходячий оборот речи. Они ассоциируют его уже не с именем Потемкина-Таврического, а с "потемками" или "темной деревней". Поэтому стало возможным и заменить форму множественного числа формой единственного: "Это для меня - потемкинская деревня!"
Приведу литовский пример.
В романе выдающегося литовского писателя Виенуолиса "Пуоджюнкиемис", в сцене схватки революционно настроенных рабочих с агитаторами клерикальной партии во время предвыборной кампании буржуазной эпохи, читаем такую реплику: Ar tu zinai, kas tai yra davatka? ('Знаешь ли ты, что такое девотка?'); Tai velnio nesta - ir pamesta - zmogysta!
В дореволюционной литовской деревне девотки (старые бабы "святоши") были добровольной агентурой ксендзов, сплетничали, клеветали, шпионили, доносили, губили людей. Понятна ненависть и отвращение к ним молодежи, передовых людей. Эта социальная оценка и выражена здесь в шутливой формуле, скрепленной ритмом и рифмой, она имеет признаки фразеологичности и, вероятно, распространится как "крылатое словцо". Приблизительный перевод второй части реплики: 'Это горе-человечица, чёртом ношена, да брошена!'
6
Дальнейшим итогом этой работы должна явиться такая классификация фразеологического материала, которая отвечала бы нуждам исторической фразеологии. Если в основу классификации, как показано, необходимо положить исторический принцип становления идиом, постепенного накопления идиоматичности в развитии от текучих словосочетаний к неразложимым, то и разряды в классификационной схеме должны отражать отдельные, ясно различимые этапы развития и перестройки исходных словосочетаний.
1. Итак, первый разряд - это переменные словосочетания, господствующие в каждом языке на любом этапе его развития.
По ступеням восхождения к неразложимым сочетаниям (идиомам) ближайшей категорией в имеющихся классификациях должны быть переходные от свободных к устойчивым, стереотипным словосочетаниям. В схеме Ш. Балли - это терминологические сочетания, четвертый подраздел среднего (2-го) типа. Я исключаю такую группу по приведенным выше соображениям: новые научные сложные термины вовсе не относятся к фразеологическим словосочетаниям, а традиционные, средневековые или античные сложные термины надо распределить между группами метафорических и неразложимых, смотря по их составу. Не вижу надобности и в сохранении третьей группы в схеме акад. Виноградова ("фразеологические сочетания"), так как сюда попадают выражения с минимальной степенью идиоматичности, находящиеся как бы на периферии подлинно фразеологических соединений, не имеющие своих характерных и показательных примет. Это преходящий, кратковременный эпизод в истории образования идиоматики языка. В классификации, прежде всего, должны быть четкими границы разрядов; так и было бы, если бы деление имело историческую базу, если бы группировалсиь достаточно оформившиеся, определившиеся разновидности, а не зыбкие "проходные" явления.
2. Второй разряд словосочетаний отчетливо выделяется наличием стереотипности, традиционности и метафорического переосмысления, отхода от первоначального значения, иносказательным применением. Мы назовем эту группу метафорическими словосочетаниями - по главному, определяющему их признаку. Это соответствует "фразеологическим единствам" в схеме акад. Виноградова.
3. Третий и последний разряд - идиомы ("фразеологические сращения" акад. Виноградова и "неразложимые речения" Ш. Балли). От метафорических словосочетаний идиомы отличаются более деформированным, сокращенным, далеким от первоначального составом (лексическим и грамматическим) и заметным ослаблением той семантической членораздельности, какая и обусловливает метафоричность, т. е. смысловую двуплановость. Идиомы, как было сказано, образуются в итоге долговременного развития и формы и значения словосочетаний; это последний этап, так как в дальнейшем они могут только выпадать из фразеологического запаса, либо превращаясь в служебные элементы речи, либо вовсе исчезая из обихода.
Предложенная трехчленная схема отражает основные этапы истории словосочетания - от "свободного" к неразложимому. Сперва наименование реалии - прямое выражение восприятия какого-нибудь явления действительности, затем переносно-образное выражение обобщающей мысли, наконец, условный символ, в котором образность, семантическая двуплановость затемняется. Чем дальше зашла внутренняя и внешняя деформация или перестройка первичного выражения, тем меньше образности, тем бледнее и отвлеченнее его значение. Ну что, например, осталось от былой образности в идиоме Как пить дать, ставшей синонимом наречий неминуемо, обязательно?
Итак, не шестичленная и не четырехчленная, а более простая - трехчленная схема:
а) обычные словосочетания (переменные, "свободные");
б) устойчивые метафорические словосочетания ("фразеологические единства", "стереотипные речения");
в) идиомы ("фразеологические сращения", "неразложимые речения").
7
Можно ли ограничиться изучением фразеологического материала в историческом плане? Нет, конечно. Вопросы о применении его, о судьбах в современном языке, об удельном весе в фонде выразительных средств языка - не менее важны. Но функциональная характеристика несвободных словосочетаний лежит всецело в области стилистики. Едва ли можно на первый план стилистического изучения идиом и метафорических словосочетаний выдвинуть степень спаянности элементов, взаимоотношение первого и второго компонентов.
Для стилистики наиболее актуальны вопросы: 1) о "внутренней форме" фразеологических соединений, о втором семантическом плане, образе; 2) о типической широте обобщения; 3) о мотивировке включения фразеологических материалов в контекст, в литературную композицию; 4) об отношении лексико-семантического состава и грамматической структуры идиомы к живым нормам языка.