То, что "ять" писалась в словах "метка" и "слежка", надо было учесть. А если просто с "е", то это Даль читал "мётка", то есть "метание", и "слёжка", то есть "слежалость". Наш безвестный автор выписал: абцуг - "метка карт". Ой, какое хорошее бандитское слово. Уже 5 авторитетных источников это слово повторили. Один даже переделал в ацуг. Да не имел в виду доктор Даль крапление колоды, а просто абцуг - это каждая пара карт, когда их парами мечут, мётка парами. А агрегат у нашего автора вышел типа со значением "слежка". Тоже хорошо. За такое бандитское слово ордена не дают, но словарь оно тематически украшает. А у Даля это "слёжка", куча хворосту - это тоже для Даля был "агрегат". Такое уж у кучи хвороста "агрегатное" состояние, слежалое.
А вот еще красноречивый пример: слово андромеда - "бесплодная женщина". А у Даля это название растения: "андромеда, бесплодница, багульник..." Все одно и то же. А вот еще криминальное словечко змеевец - "свеча". Тоже у Даля содрано. У Владимира Ивановича опять название растения, хоть "змеевец", хоть "свечки". То, что авторы названия растений то за женщину, то за свечку принимают, это показательно. Это значит, что слов таких в жаргоне нет. А в том, что авторы уменьшительных слов не любят, проявилась их серьезность. Видите как: "свечка" - не солидно, надо "свеча".
И читает наш неизвестный труженик далее: "СКРИН, -ночка". И выписал: "скрин", а толкование, по своей серьезности, меняет, разумеется, на официальное название темного времени суток "ночь". Чтоб солиднее было. А то "ночка", знаете ли, цыганщиной отдает. А стоило бы дочитать. Там же с тире: "-ночка". Это краткая запись слова "скриночка" после однокоренного "СКРИН", а толкование дальше - "сундук". Но все равно ЯКОБЫ уголовное скрин - "ночь" (а в действительности так и не дочитанная и не понятая выписка из Даля) ждет вас в изданиях 1992, 1997, 2000. И так далее? Видимо, и так далее. Трудно с авторитетом словарей тягаться.
Торопится человек. Сроки. Норма. Видит у Даля: сиуган - "стыдь, мороз". Не хочется, брат, на "сиуган" с топориком плясать? То-то. Торопится человек. Выписывает кратко: "мороз, стыд". А у Даля было СТЫДЬ (стужа), да наш грамотей уже привык старорежимный твердый знак на конце отбрасывать, вот и мягкий знак туда же. Так появилось и с 1992 года публикуется "уголовное" слово сиуган - ЯКОБЫ "стыд, застенчивость". Совершенно необходимое понятие!
А потом пришло время и уже не какой-то неизвестный артист пера, а настоящий автор будущего капитального словаря русского криминального жаргона издал все это "богатство". И еще кое-кто за ним вслед повторил.
А по-научному мы это назовем… преемственность.
Как заслужить "примерку" к речи
Обсудил очередной раз с коллегой причуды "толстых" словарей. И опять он меня остудил: "Жаргон описан слабо, каких только вариантов нет. Может, и так где-то говорят". А я ему: "Да не важно, как говорят! Мне важно, что написано". И ему эта позиция показалась странной.
Хотя ничего странного, если разобраться. Да, пользователя жаргонного словаря в конечном счете интересует достоверное описание явлений устной речи, то есть как говорят. Но вначале надо подвергнуть проверке то, что написано. И словарь еще должен заслужить "примерку" к речи.
Да, жаргон описан слабо, белых пятен предостаточно. Ни один автор словаря не гарантирует, что описал все слова жаргона. Но любой словарь гарантирует, что все записанное где-то в жаргоне звучит / звучало.
Рассмотрим (все из тех же словарей) хотя бы два слова: разобуртело "рассвело", заврить "заснуть". Этих слов до 1992 г. в словарях жаргона, да и в других словарях тоже, не было. Давайте же начнем восхищаться выразительностью жаргона. Как удивительно тонко и лирично связано понятие рассвета со словом бурт. Я забыл, что это такое, куча какая-то, но не суть. Какая живописность, какой динамизм, какое тонкое чувство природы слышится в этом глаголе! А заврить! Какой смелый образ, что-то смутное, языческое. Это похоже на глагол zawrzyс' [завжыч] - "закрыть" в одном славянском языке. А ведь действительно, засыпая, мы закрываем глаза, смыкаем усталые веки. А сколько представителей этого народа безвинно погибло в ГУЛАГЕ! Может, это они передали нам весточку в жаргоне...
Так вот, все это ерунда. Мы занялись интерпретацией, не построив фундамента. А фундамент - это проверка корректности данных. Просмотрев основные словари, легко выяснить, что оба слова списаны у Даля с ошибками: раз-об-утр-ело "рассвело" (от утро) и заврить "засунуть" (а не "заснуть"). Если бы их было всего два! Десятки слов и их толкований в словарях жаргона последнего десятилетия содержат признаки, которые прямо и недвусмысленно указывают на текстуальную зависимость от Даля. Проще говоря, списано. Без ума и фантазии.
Всё! Читатель может успокоиться. Его водят за нос. Подсовывают фальсификат. Иногда по типу ошибок, по уровню грамотности записи видно, что словарная статья проверки более высокого уровня, "примерки" к речи просто не заслуживает. Диагноз уже и так ясен. Вот почему я смею настаивать: если выяснилось, что авторы словаря и списывать толком не умеют, то глупо проверять, насколько адекватно их словарь отражает живую речь.
И не нужно бояться, что все русские слова, тысяча за тысячей, вот так потихоньку и уйдут в криминальный жаргон. Я постарался показать вам, что зачастую это визуальный, а не акустический феномен. Словарная фикция.
Почему ошибки столь живучи
Один из авторов жаргонного словаря написал: "В поисках всего этого я объездил всю страну вдоль и поперек…" И нет оснований ему не верить. Но в погоне за объемом словаря к его коллекции было добавлено кое-что лишнее. Откроем словарь и прочитаем: евек - "камень" (эвэн? , иврит), вэр - "лес" (еэр?, еар? , иврит), хон - "имущество" (иврит, без ошибок), шоно - "год" (иврит, без ошибок) и т.д. Похоже, что уважаемый автор "месил сапогами грязь, кормил комаров" (цитата) в тех местах, где как-то заметно налегали на цыганский и на иврит? Я так просто, из вежливости спросил. Просто, раньше слова были из цыганского, а эти какие-то типа из иврита. Но и в немецком словаре жаргона они тоже есть. И те. И другие. Надо же! Какое совпадение! Правда, без этих ошибок. Но это уж менталитет такой.
Опять цитата: "Само собой разумеется, что знакомство с жаргоном преступников является совершенно необходимым…" Точно. Стоит затвердить наизусть: каро - "тесть" (надо бы "тесак", цыганское), блембель - "пиво" (читай "[ог]ниво", точнее было бы "фитиль", огниво - это железка, об которую кремень стукают; немецкое жаргонное), алав - "платье" (надо бы "пламя", цыганское), костур - "полка" (надо бы "палка, трость", польское). Заучить, а потом со знанием таких совершенно необходимых слов переквалифицироваться в... фантасты.
Но вопрос все-таки остается. Почему же эти невероятные слова столь невероятно живучи, как сорняки. Почему они так замечательно сохраняются в словарях? Причин здесь несколько.
Во-первых, сама концепция сводного словаря жаргонов - ущербна. Сводный, капитальный том - это товар для массового рынка. Он производит впечатление объемом, но эффективно пользоваться им трудно. Слишком масштабно. Слишком аморфно.
Либо надо составлять специфический словарь для совершенно реальной группы говорящих, существующих в конкретном месте и времени. Тогда он будет отражать речевую реальность. Но такие целевые словари, которые описывают реальный жаргон определенной группы, должны быть короткими. Не может в них быть 10 тысяч слов, потому что, отражая специфику речи (к примеру) "тверских байкеров", и 500 слов не наберешь. И еще, эти словари будут утрачивать свою актуальность лет за пять максимум, потому что основной состав повзрослеет, наиграется и придет новый. Так что реальные словарики составлять - дело неблагодарное.
Либо надо делать сводный словарь по типу исторического, то есть указывать место и время бытования каждого слова и каждого его значений. Тогда это будет история отдельных жаргонных слов, их перемещений от одной социальной группы к другой. Для последнего типа словаря существующие материалы потребуют комплексной проверки, первый этап которой я вам демонстрировал на примерах, не требующих больших подготовительных разъяснений.
Во-вторых, материал сводных словарей (в том виде, в каком они изданы) представляет собой результат многократной редактуры, осуществлявшейся людьми разной квалификации. А они часто пренебрегали важной мелочью - не помечали свои дополнения и исправления. Им, как древнерусским переписчикам, казалось, что они улучшают материал. Поэтому разделить точки зрения, то есть записанное как факт речи и привнесенное на основании собственной авторской эстетической позиции часто просто невозможно. В результате скупые данные словарной статьи обычно не дают достаточных улик для того, чтобы то или иное слово отбросить, даже если оно сомнительно.