Со своей стороны. Кремль, как представляется, принял окончательное решение принести в жертву одну из своих наиболее одиозных фигур — Бориса Абрамовича Березовского» (Коме. пр. 15.10.1999).
Аналогичное явление наблюдается и в сфере иноязычных заимствований. Так, существительное брокер определенно включено в синонимический ряд и состоит в известных стилистических соотношениях со словами посредник и маклер; ср. соотношение слова спонсор с существительными благотворитель, меценат и филантроп.
4. Соотносительные связи новой речевой единицы, а тем самым её место в системе литературных норм, в семантико-стилистической структуре литературного языка, устанавливаются и в силу словообразовательного родства ненормированного слова с традиционными словарными единицами литературного языка, а также в силу той или иной степени прозрачности внутренней формы данного слова, обусловленной этим родством (что осознается носителями литературного языка).
Наиболее показательной иллюстрацией результативного освоения общелитературным речевым обиходом последнего десятилетия XX века (с самого начала 90-х годов) жаргонного слова служит существительное беспредел (из уголовного жаргона), его быстрое и бескомпромиссное вхождение в литературные тексты самого разнообразного назначения, устных (от разговорных диалогов до речей политиков и материалов электронных СМИ) и письменных (от публицистических — газетных и журнальных — текстов, экономических и политологических исследований до художественно-беллетристических произведений). Уже в 1994 г. газета «Сегодня» охарактеризовала это слово как «уголовный, но прочно укоренившийся в нашей жизни термин» (Сег. 21.12.1994). В известном смысле беспредел стало одним из ключевых слов первого периода истории постсоветской России. «Так и уйдет наш век, произведя на свет главное свое фирменное слово «беспредел»», — писали «Известия» 26 июня 1997 г.
Существительное беспредел употребляется с обобщенным значением 'крайняя степень беззакония, беспорядка’ (в ОШ-1997 регистрируется это значение — с пометой «разг.«). В словообразовательном плане беспредел соотносится с такими словами, как предел, беспредельный, беспредельно, беспредельность. Это существительное включается и в определенный синонимический ряд слов, обозначающих высшую степень проявления чего-либо, исключительность, чрезвычайность по силе выражения чего-либо: безграничность, беспредельность, безмерность, бесконечность и под. И соответственно — в силу семантической связи однокоренных слов, — с прилагательными безграничный, безмерный, бесконечный… При ориентации же на обобщенное значение ('крайняя степень беззакония, беспорядка’) слова беспредел оно четко соотносится с таким рядом прилагательных, как беспощадный, жуткий, зверский, немилосердный, страшный, чудовищный и под. Идеографически беспредел как 'полное беззаконие, произвол; развал всякого общественного порядка и власти; непристойность’ (именно так осмысляется это слово в современном его употреблении) соотнесен со словом и понятием закон, выступающим в русском языковом сознании в качестве концепта национальной культуры (ср.: ««Закон есть предел» — вот ядро концепта 'Закон’ в русском сознании» [Степанов 1997: 427]). Благодаря этим соотносительным связям со словами литературного языка проясняется внутренняя форма существительного беспредел и оно сравнительно быстро приживается в устной и письменной литературной речи 90-х гг.
4. В процессе освоения нового речевого явления литературным языком действует, как правило, одновременно ряд факторов, в том числе и разъясняющий контекст и живые соотносительные связи ненормированной единицы с нормативными явлениями. Именно такой синергетический фактор приспособления, адаптации к литературным нормам единицы народно-разговорного языка проявляет свое действие в процессе освоения литературным языком нашего времени слова беспредел, а также существительного разборка.
Употребление слова беспредел (наряду с тем, что оно имеет живые соотносительные связи, словообразовательные и лексико-семантические, с литературной лексикой) сопровождается часто разъясняющими контекстами. См., например: «В одном случае внук убивает бабушку, в другом — мать с дочерью убивают сестру, в третьем мать с сыном убивают брата. И чем больше совершается таких убийств, тем больше я поражаюсь происходящему беспределу» (Сег. 02.04.1994); «Полный беспредел творится в коммерческих ларьках. Там запросто можно купить уже использованную спираль — и без всякой упаковки» (Моск. коме. 09.07.1993).
В процессе адаптации существительного разборка (взятого из уголовного жаргона) к литературному языку взаимодействуют два фактора: живые словообразовательные связи этого слова и разъясняющие контексты его приобретения. Очевидны живые словообразовательные связи рассматриваемого слова с глаголами разбирать / разобрать, разбираться / разобраться и обусловленная этим обстоятельством его семантическая соотнесенность с некоторыми непрямыми значениями указанных глаголов (Разобраться (в ком-л., чём-л.; разг.: с кем-л., чём-л.) 'изучив, хорошо понять кого-что-нибудь’; Разбирать 'критически обсуждать (чье-нибудь поведение, проступки)) и их употребление в определенных (юридических, служебных) ситуациях. По наблюдениям Сл. ЕЗР (в статье «Разбираться»), возможно — связь с разбором дела в суде» [Сл. ЕЗР: 172], а также обсуждение, разбирательство поведения кого-либо на собрании или выяснение у начальника ошибок, просчетов в работе подчиненного или целого подразделения. Употребление глаголов в таких ситуациях отражено в СО (М., 1988). Слово же разборка до 90-х гг. выступает как производное от глаголов разобрать и разобраться в их конкретных значениях.
С начала 90-х годов существительное разборка в значении 'выяснение отношений между преступными группами с применением оружия, физического насилия’ (заимствование, как уже отмечалось, из уголовного жаргона) активно используется в СМИ при информировании об организованной преступности, в многочисленных детективных романах и повестях (в связи с ростом преступности в постсоветской России). Это отчетливо показано в Сл. ЕЗР (см. статьи «Разбираться», «Разборка» [Сл. ЕЗР: 172–174]). В этом словаре даны иллюстрации, в которых представлен контекст, разъясняющий слова, разбираться и разборка. См., например: «Мафиозные разборки в Москве стали происходить в самых неожиданных местах. В четверг днем перестрелка завязалась в небольшом кафе на улице Гиляровского. Во время боя один из посетителей был убит» (Моск. коме. 23.07.1994). В таком употреблении разборка выступает в течение 90-х гг. См., например, подзаголовок материала в «Комсомольской правде» 19 мая 2000 г. «Как не стать жертвой разборок на дорогах», рассказывающего о «выяснении отношений» между бандитскими группами.
Наряду с этим возникает расширение указанного значения слова разборка. Оно начинает обозначать выяснение отношений (между какими-либо группами, противостоящими друг другу), сопровождаемое громкими скандалами общественного характера. Например: «Выступления народной любимицы [имеется в виду популярная певица Земфира] закончились крутыми разборками» (Коме. пр. 19.05.2000); «Вице-премьер Геннадий Кулик считает, что правительство не будет заниматься расследованием обвинений Явлинского. «Разборками мы заниматься не будем — правительству не до этого», — сказал он» (Изв. 05.11.1998). Как видим, употребление слова разборка в этом значении сопровождается разъясняющим контекстом.
Функционирование слова разборка в таком осмыслении в 90-е гг. настолько активно, что ОШ-1997 регистрирует отдельное значение этого слова (с пометой «разг.«): 'крупная ссора с дракой между враждующими группами (обычно преступными)'. Интересно отметить, что в конце 80-х годов толковые словари такого или похожего значения слова разборка не регистрируют — см. СО (М, 1988).
Нужно отметить, что расширение значения слова разборка продолжается. Им уже обозначают любое выяснение отношений, сопровождаемое крупной ссорой, непониманием друг друга участниками диалога. См., например: «Дистанция, которая была между нами [дочерью и матерью] от того, что она выстроила её, когда я была маленькой и психологически нуждалась в ней, она [мать] виртуозно сокращала разборками. Эмоциональная жизнь представлялась ей как сплошное выяснение отношений…» (М. Арбатова. Визит нестарой дамы. 1999).
Вопрос о судьбах элементов жаргонной речи (как и иноязычных заимствований) в современном русском литературном языке, как очевидно, требует специального обстоятельного рассмотрения. В небольшой по объему статье показаны лишь некоторые явления, отражающие процессы, которые наметились в последнее время в нашей литературной речи. Это скорее симптомы стабилизационных процессов, вселяющие здоровый оптимизм при изучении проблем дальнейшей эволюции русского литературного языка.
Такой оптимизм укрепляется, поддерживается историческим взглядом на судьбы русского литературного языка XIX–XX вв., согласно которому и в настоящее время наш язык развивается по генеральному пути, определенному Пушкиным.
Одна из магистральных линий развития русского литературного языка после Пушкина характеризуется именно процессами сближения литературного языка — языка книжной культуры — с народно-разговорным языком.
Однако из всех этих оптимистических рассуждений отнюдь не следует, что можно успокоиться и не предпринимать никаких охранительных усилий, шагов в просветительской работе по лингвистическому просвещению носителей русского языка, в том числе и носителей литературного языка, в научно-исследовательской деятельности по укреплению, утверждению современных литературных норм, сознательное следование которым и обеспечивает «целесообразное функционирование» (термин Л. В. Щербы) языка.