10 декабря 1859 г. Д. Н. Блудов представил последний крупный проект судебной реформы – «Проект устава по преступлениям и проступкам», менявший уголовно-процессуальное право. В объяснительной к нему записке глава II отделения счел несвоевременным переходить от существующего инквизиционного судопроизводства к обвинительному, поскольку нет в России квалифицированных прокуроров и защитников. Немыслим, по мнению Блудова, в России и суд присяжных[7]. Поэтому глава II отделения не менял процесс по существу, ограничившись второстепенными улучшениями. К их числу относились предоставление подсудимому возможности знакомиться с материалами дела, обжаловать приговор, в судебное заседание приглашались родственники и друзья обвиняемого. Из 15 особых судопроизводств оставалось всего З: о преступлениях по должности, государственным и религиозным.
Проект устава судопроизводства по преступлениям и проступкам внесли для рассмотрения совместно с проектом о судоустройстве 14 апреля 1860 г. в Государственный совет. В это время стали поступать отзывы на проекты гражданского судопроизводства и «Положение о присяжных поверенных», разосланные по велению Александра II в конце 1859 г. Замечания выражали мнение высшей российской бюрократии о судебных преобразованиях. В них на лицо стремление отказаться от старой судебно-процессуальной системы, создать новую на принципах состязательного процесса, известных странам Запада. Лишь в исключительных случаях отстаивались институты проекта графа Д.Н. Блудова. Проект гражданского судопроизводства оценили как неприемлемый. Он «не вводит… ни одного живого начала», обеспечивающего его жизнеспособность, утверждалось в «Замечаниях».
Критические оценки проекта гражданского судопроизводства, «Положения о присяжных поверенных», неразрывно связанные с судоустройством и судопроизводством уголовным, ускорили обсуждение «Проекта судоустройства и судопроизводства по преступлениям и проступкам». Замечания на них поступили в 1860-1861 гг. В них отвергался сословный принцип избрания судей. Предлагалось расширить компетенцию мировой юстиции, обеспечить ее независимость. Намекалось на необходимость суда присяжных, без которого нельзя разрешить вопросы о квалификации преступления и установления вины подсудимого. Особой критике подвергли «Проект устава о преступлениях и проступках»[8].
«Замечания» были обобщены Государственной канцелярией, пришедшей к выводу, что «во многих» из них «высказывается мысль, что бесполезно было бы останавливаться на полумерах», реформируя уголовный процесс. Необходимо приступить «к коренным преобразованиям, т.е. к изменению самой системы нашего уголовного судопроизводства».
Противоречия во взглядах на судебную реформу, настроения бюрократии отразились в печати[9].
Замечания чиновников на проекты и главные начала судопроизводства гражданского, проект о присяжных поверенных и судоустройство были рассмотрены соединенными департаментами Государственного совета в мае, октябре 1860 г. и марте-июне 1861 г. В них внесли несущественные изменения, что объяснялось противодействием Д.Н. Блудова. Таким образом, подготовка судебных преобразований зашла в тупик: непрекращающаяся борьба направлений во взглядах на судебную реформу и отсутствие единой концепции среди реформаторов неизбежно вели к несогласованности друг с другом принимаемых законопроектов.
19 октября 1861 г. Д.Н. Блудов представил Александру II доклад, в котором он просил, чтобы дальнейшую работу по судебной реформе взяла на себя Государственная канцелярия. Переход дела судебной реформы из II отделения в Государственную канцелярию явился переломным моментом в ее подготовке и свидетельствовал об окончательной потере влияния курса графа Д.Н. Блудова.
Осенью 1861 года при Государственной канцелярии была создана специальная комиссия, которой было поручено завершить эту работу. В нее вошли крупнейшие юристы своего времени: А.М. Плавский, Н.И. Стояновский, К.П. Победоносцев, Н.А. Буцковский, Д.А. Ровинский и другие. Это были не просто крупные правоведы, но и широко образованные люди. Так, например, московский губернский прокурор Д.А. Ровинский был ученым, писателем, искусствоведом, почетным членом Академии художеств. Фактически руководителем комиссии, ее душой и мозгом стал статс-секретарь Государственного совета Сергей Иванович Зарудный. По оценке современников С.И. Зарудный работал с «энергией, жаром и настойчивостью, вызывавшей всеобщее уважение». Просиживая ночи за корректурой статей проекта, он выбивался из последних сил, чтобы его любимое детище появилось на свет как можно скорее и совершеннее. Работа над судебной реформой стала делом всей его жизни.
С самого начала деятельность комиссии проходила в самых благоприятных условиях. И поспособствовал этому никто иной, как председатель Государственного совета, известный реакционер и крепостник князь Павел Павлович Гагарин. Именно он исходатайствовал для юристов официальное разрешение на полную свободу действий и возможность свободного пользования «непреложными началами», т. е. достижениями юридической науки и практики европейских стран.
Конечно, отцы реформы считались с российской действительностью и традициями. Но при этом старались доказать, что буржуазные институты вроде суда присяжных или адвокатуры ни в коей мере не подрывают основы самодержавия. Делалось это настолько убедительно, что обсуждавший осенью 1862 г. «Основные положения преобразования судебной части в России» Государственный совет единогласно высказался за их утверждение императором. Удивительно, но на заседании Государственного совета с речью в защиту суда присяжных выступил никогда не отличавшийся либеральными воззрениями граф В. Н. Панин, заявивший, что «действительно независимым может быть только суд присяжных»[10].
В конце 1862 г. в судебные инстанции был разослан проект «Основных положений судоустройства», в котором были сформулированы новые принципы: бессословность суда, отмена системы формальных доказательств и определения об «оставлении в подозрении». Ничего, однако, не говорилось о независимости судей.
К новым принципам относились: идеи отделения суда от администрации, установление состязательности, отделение судебной власти от обвинительной, введение присяжных заседателей. Предполагалось, что у присяжных будут изъяты дела о государственных и должностных (из-за опасения чрезмерного возвышения судебной власти) преступлениях. Авторы проекта настояли также на выделении института мировых судей из общего порядка судопроизводства, подчеркивая их специфику.
Отзывы, поступившие с мест на разосланный проект, отметили неполноту и непоследовательность в отделении суда от администрации, непоследовательность в определении компетенции института мировых судей. Была усмотрена опасность в создании института присяжных поверенных и широких полномочиях следователей.
Дискутировался вопрос о моделях суда присяжных. Какую выбрать – континентальную (где ставился вопрос: «Виновен ли подсудимый?») или английскую (где вопрос звучит: «Совершил ли подсудимый данное деяние?»). Была выбрана первая модель. В отношении института мировых судей также имелись разногласия: как они должны решать дело – по закону или по своему усмотрению, лишь опираясь на закон? После долгих споров был выбран первый вариант[11].
В августе 1864 г. проекты судебных уставов были внесены на обсуждение в Государственный совет, одобрены им и 20 ноября утверждены Александром II.
1. Нововведения судебной реформы 1864 года
В 1864 г. после длительной подготовки были утверждены следующие документы, составившие в целом судебную реформу:
1) Учреждения судебных установлений
2) Устав уголовного судопроизводства
3) Устав гражданского судопроизводства
4) Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями.
Судебная реформа 1864 г. провозгласила буржуазные принципы судопроизводства: независимость и отделение суда от администрации; создание всесословного суда; равенство всех перед судом; введение присяжных заседателей; установление прокурорского надзора; создание более четкой системы судебных инстанций.
Реформа вводила многие институты буржуазного процесса: отделение предварительного следствия от суда; устность и гласность процесса; участие в процессе обвинения и защиты; равенство сторон, признание подсудимого невиновным до тех пор, пока в судебном порядке не будет доказана его виновность (презумпция невиновности); ликвидацию формальной оценки доказательств и введение принципа свободной оценки доказательств самим судом на основе обстоятельств дела; апелляцию и кассацию. Но законодательство судебной реформы и тем более судебная практика знали многочисленные изъятия из указанных принципов.
Судебной реформой учреждались адвокатура (присяжные поверенные) – для защиты обвиняемых в суде по уголовным делам и представительства интересов сторон в гражданском процессе и нотариат – для оформления сделок, удостоверения деловых бумаг и т.д.
Статья 353 «Учреждения судебных установлений» устанавливала следующее: «Присяжные поверенные состоят при судебных местах для занятия делами по избранию и поручению тяжущихся, обвиняемых и других лиц, в деле участвующих, а также по назначению в определенных случаях советов присяжных поверенных и председателей судебных мест»[12]. Правительство вплоть до отмены крепостного права отрицательно относилось к идее учреждения в России адвокатуры по западноевропейскому образцу. Николай I считал, что именно адвокаты погубили Францию, поэтому пока он жив России не нужны адвокаты. Но сын его жил в другую эпоху.