С другой стороны, нельзя всерьез говорить о представлении доказательств со стороны защиты, ибо по действующему законодательству защитник практически лишен возможности собирать, а, следовательно, и представлять доказательственный материал. Те скромные возможности, которыми он располагает сейчас и, те которые, получит в будущем, могут быть реализованы и часто реализуются еще на предварительном расследовании. В результате комплекс доказательств с участием защиты формируется уже на досудебной стадии. Следовательно, говорить о представлении защитником таких доказательств, суду также нет оснований.
Таким образом, стороны в судебном разбирательстве представляют доказательства лишь тогда, когда они располагают новыми фактическими данными. В остальных случаях они лишь участвуют в исследовании доказательств, собранных на предварительном следствии и закрепленных в материалах уголовного дела. Субъектом же исследования доказательств, т.е. органом, выслушивающим и фиксирующим показания, заключения экспертов, осматривающим предметы, оглашающим документы, остается суд, хотя он и не должен в интересах состязательности проявлять чрезмерную активность в этом (например, первым допрашивать подсудимого, потерпевшего, свидетеля). Некоторые из приемов исследования имеющихся в деле доказательств, например, оглашение протоколов и иных документов, по логике вещей невозможны без активных действий суда. Называть все это представлением доказательств сторонами - значит погрешить против истины.
Есть еще одно соображение в пользу сохранения за судом обязанности по установлению истины в процессе доказывания. Оно связано с необходимостью обеспечения прав «слабой» стороны. Так, в случаях, когда в деле не участвует защитник, а подсудимый по причине юридической неосведомленности проявляет пассивность и не выясняет важных обстоятельств, суд должен это сделать в интересах всесторонности исследования. Иное выглядело бы как крайний формализм и пренебрежение законными интересами личности.[14]
Означает ли сказанное, что за судом сохраняется обязанность доказывания? С известными оговорками на этот вопрос следует дать положительный ответ. Разумеется, суд, в отличие, например, от прокурора, приступая к исследованию доказательств, не имеет заранее сформулированного тезиса, который намеревается обосновать. Но он обязан исследовать все имеющиеся в деле, а также вновь представленные сторонами доказательства, подвергнув их испытанию на относимость, допустимость и достоверность, отразить результаты исследования в протоколе. Этим суд формирует доказательственную базу для будущего вывода, т.е. осуществляет доказывание в широком смысле слова. Но и вывод суда, изложенный в приговоре, должен быть обоснованным и мотивированным (ст. 301 УПК). Эти свойства приговора раскрываются в ст. 314 УПК РСФСР, требующей приведения в приговоре доказательств, на которых основаны выводы суда, и мотивов, по которым суд отверг другие доказательства. Заметим, что соответствующие законоположения сохранены в новом УПК РФ (ст. 349 и 351). Приводя доказательства в обоснование своего вывода о виновности или невиновности, суд осуществляет доказывание в узком смысле слова. И при этом также не имеет значения, что акт доказывания, т.е. приговор, обращен к последующему адресату доказывания не непосредственно, а как предмет будущего кассационного производства.
Иначе обстоит дело с вердиктом присяжных. Последние осуществляют достаточно активную познавательную деятельность: они вправе, согласно ст. 437 УПК, участвовать в исследовании всех рассматриваемых в суде доказательств, задавать через председательствующего вопросы подсудимому, потерпевшему, свидетелям и экспертам, участвовать в осмотре вещественных доказательств, документов, в осмотре местности и помещений, во всех других проводимых в суде следственных действиях и фактически вносят этим свой вклад в формирование доказательств. В то же время, вынося вердикт, присяжные должны руководствоваться презумпцией невиновности, опираться в своих выводах не на предположения, а только на доказательства, исследованные непосредственно в суде, не допускать предустановленной оценки каких-либо доказательств (ст. 451 УПК РСФСР). Однако присяжные не несут обязанности мотивировать свой вердикт. И это вполне объяснимо, т.к. во-первых, соответствует историческим традициям, а во-вторых, учитывает фактическую невозможность подобной мотивировки, поскольку присяжные - не профессиональные юристы.
Освобождение присяжных от обязанности мотивировать свой вердикт придает существенное своеобразие приговору суда. Оно состоит в том, что приговор мотивируется лишь ссылками на вердикт и не требует приведения доказательств, обосновывающих вывод о виновности или невиновности подсудимого. Доказательства в приговоре приводятся лишь для подтверждения таких выводов суда, которые не вытекают из вердикта: о квалификации деяния, о мере наказания, о гражданском иске (ст. 462). Это означает, что обязанность доказывания, лежащая на суде, существенно ограничивается.
Заключение
Основу уголовно-процессуальной деятельности, как известно, составляет доказывание. При производстве по уголовному делу устанавливаются обстоятельства совершенного преступления, имевшего место в прошлом, и только на основании надежных знаний, полученных в процессе доказывания, могут быть успешно решены задачи уголовного судопроизводства. Сегодня, несмотря на расширение состязательных начал в судебном разбирательстве, суд, как и прежде, остается субъектом доказывания, несущим обязанность собирать (т.е. формировать) доказательства и обосновывать конечный вывод. Введение суда присяжных существенно ограничивает обязанность доказывания, лежащую на суде, так как исключает необходимость мотивировать вынесенный присяжными вердикт. Однако и при этом остается обязанность суда обосновать (т.е. доказать последующему адресату) правильность квалификации и меры наказания.
Следует подчеркнуть, что сказанное отнюдь не препятствует расширению состязательных начал в судебном разбирательстве и полному освобождению суда от действий, носящих обвинительный характер. Решение этой проблемы видится в расширении возможности сбора доказательств со стороны защиты на предварительном расследовании, что, в конечном счете, должно привести к более четкому разделению полученного доказательственного материала на два комплекса: доказательства обвинения и доказательства защиты. При таком положении возможно реальное повышение активности сторон в осуществлении доказывания в суде с позиции своих интересов, путем поочередного исследования ими того и другого комплекса. Однако и при этом истина продолжает оставаться целью познавательной деятельности суда.
Касаясь повышения роли суда в отправлении правосудия по уголовным делам, заметим, что в рамках проводимой судебной реформы всем нам предстоит пережить ряд серьезных изменений. До 2003 г. судейский корпус России будет увеличен на 3 тыс. судей. Такое увеличение штата судей связано с передачей в суды из ведения прокуратуры вопросов о проведении следственных действий - задержания, обыска и ареста.[15] Существенно меняется роль суда в уголовном процессе, а также роль и значение прокурора. Предполагается, что в уголовном процессе прокурор будет выступать как гособвинитель, а в гражданском - защищать государственные и муниципальные интересы. Таким образом, если раньше прокуратура поддерживала в судах обвинение примерно по 40% дел, направленных в суд с обвинительным заключением, по остальным судья был вынужден брать на себя роль обвинителя в процессе исследования доказательств,[16] то теперь положение изменится.
Подводя итог сказанному, следует все-таки помнить, что даже при самых благоприятных условиях уровень правосудия в стране зависит не от «плохой» или «хорошей» деятельности суда. На нем сказывается качество тех законов, которые применяет суд; позиция взаимодействующих с судами правоохранительных органов, главным образом прокуратуры; пока не исчезнувшая попытка властей воздействовать на правосудие; исторически укоренившееся в общественной психологии юридико-нигилистическое отношение к праву и правосудию[17], и т.п. Суд, по природе своей учреждение консервативное, даже при наилучшей организации он не может опережать общество, в котором действует.
Список использованной литературы
1. Конституция Российской Федерации. – М.: Юрид. лит.1993.
2. Закон Российской Федерации «О мировых судьях Российской Федерации» от 17 декабря 1998 года // СЗ РФ. 1998. № 51. Ст. 6270
3. Закон Российской Федерации «О судебной системе РФ» от 31 декабря 1996 года // СЗ РФ, 1997, № 1, ст. 2420
4. Закон Российской Федерации «О Конституционном суде РФ» от 21 июня 1994 года // СЗ РФ, 25.07.94, №13, ст. 1447
5. Закон Российской Федерации «О статусе судей в Российской Федерации» от 26 июня 1992г. // ВВС. 1992. №30. Ст. 1792; 1993. № 17. Ст. 606; СЗ РФ. 1995. № 26. Ст.2399
6. Закон РСФСР «О судоустройстве» // ВВС. 1991. № 28. Ст. 976; № 33. Ст. 1313
7. Безлепкин Б. Т. Судебная система, правоохранительные органы и адвокатура России. – М.: Юристъ, 2001.
8. Основы государства и права / Под. ред. академика О.Е. Кутафина. – М.: Юристъ, 2001.
9. Научно - практический комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу РСФСР. Изд. 2-е перераб и доп. – М.: Спарк, 1997.
10. Пашин С.А. Проблемы доказательственного права. В кн.: Судебная реформа: юридический профессионализм и проблемы юридического образования. Дискуссии. М., 1995.
11. Правоохранительные органы / курс лекций. – М.: «Изд-во ПРИОР», 2001.
12. Радченко В. И. Судебную власть — в центр правовой реформы. – М., 1999.