Наибольшей сложностью отличалось усыновление лицами привилегированных сословий. Определялась она Уставом гражданского судопроизводства в зависимости от сословия усыновителя. Оно было вверено судебным учреждениям, так как при этом могли изменяться права состояния и фамилии усыновленных. В результате состоявшегося усыновления возникали отношения, которые были только приближены к отношениям кровнородственным, но полностью с ними не совпадали. Существовали довольно многочисленные ограничения на этот счет, которые касались разных сфер отношений. Так, усыновитель мог передать свою фамилию усыновленному только при условии, что он не пользуется большими правами состояния, а передача усыновленному фамилии потомственного дворянина допускалась только по Высочайшему соизволению.
Процедура усыновления дворянином и состояла из нескольких этапов.
Сначала акт об усыновлении совершался у нотариуса, после чего вопрос рассматривался окружным судом по месту постоянного жительства усыновителей или усыновляемого. При рассмотрении ходатайства об усыновлении окружным судом опекунское учреждение должно было представить «удостоверение», подтверждающее, что усыновление не обратится во вред усыновляемому. При рассмотрении дела в суде было необходимо участие прокурора, он выносил определение об удовлетворении ходатайства или отказе в нем. На определение окружного суда допускались жалобы со стороны участвующих в деле лиц и прокурора.Лица, права которых нарушаются неправильным усыновлением, могли заявить свои возражения во время производства дела об усыновлении или позже, но не позднее двух лет со дня вступления определения суда в законную силу. Заявление исковых требований по этому спору было возможно только при жизни усыновителя. Вынесенное окружным судом определение подлежало утверждению Судебной палатой.
Такой порядок рассмотрения дел об усыновлении был общим, как для подданных Российского государства, так и для усыновителей-иностранцев, и предъявление последними специального разрешения на усыновление не предусматривалось.
Правовые последствия усыновления также равным образом распространялись и на усыновителей — российских подданных и на иностранцев. Причем, как замечает
А. Нечаева, в отличие от современных положений, усыновление того времени имело ряд особенностей. Одним из существенных являлось то, что ранее усыновление вводило детей только в семью усыновителя, а не в род усыновителя. Тем самым усыновление отличалось от узаконения. Не менее существенным было и то обстоятельство, что усыновление иностранцем российского подданного не меняло подданства усыновленного. Усыновляемый не утрачивал имущественной связи с со своими родителями, сохранял право наследования по закону после своих родителей и их родственников. Усыновляемый не имел права на пенсию и на единовременное пособие за службу усыновителя. Становясь наследником в «благоприобретенном» имуществе усыновителя, усыновленный, вместе с тем, не приобретал равного права наследования на имение усыновителя, не имеющего родных сыновей, а имеющего лишь дочерей.
Кроме общих правовых предписаний, предназначенных для усыновления, существовали специальные правила, предусматривающие усыновление отдельных категорий детей. Так, по Правилам об усыновлении питомцев Санкт-Петербургского и Московского воспитательных домов в возрасте до семи лет на их усыновление кроме согласия матери требовалось разрешение начальства воспитательного дома. Усыновление воспитанника старше семи лет допускалось без согласия его матери.
Следующей вехой в истории развития института усыновления является первый семейный кодекс России послеоктябрьского периода – Кодекс законов об актахгражданского состояния, брачном, семейном и опекунском праве, принятый 16 сентября1918 года. Кодекс не предусматривал усыновления как такового. Его нормы регулировали правовое положение лиц уже усыновивших или усыновленных. Они теперь полностью приравнивались к родственникам по происхождению. Однако на будущее время не допускалось усыновления ни своих незаконнорожденных детей, ни чужих.
Главной причиной невозможности правового регулирования отношений по усыновлению, по мнению историков, было стремление устранить всякую попытку эксплуатации труда малолетних детей. К тому же отпала проблема передачи имущества от усыновителя-наследодателя к усыновленному, поскольку перестал существовать институт наследования. В связи с этим интересно мнение В.Г.Глухаревой. В своей статье «История развития института установления усыновления (удочерения) в России» она пишет, что первые декреты Советской власти в области семейного права (декрет «О гражданскомбраке» и «О расторжении брака») и сам Кодекс уравнивал в правах детей, рожденных вне брака и в зарегистрированном браке. Таким образом, не было смысла в усыновлении своих детей. Основой семьи признается действительное происхождение. Никакого различия между родством внебрачным и брачным не устанавливается.
Однако с течением времени потребность в усыновлении не исчезла. Она объяснялась как соображениями экономическими, потребностью в дополнительной рабочей силе, так и ростом числа бездомных детей, потерявших свою семью, родителей из-за социально-экономических потрясений, затронувших все сферы жизни и все слои населения.
Выходом из положения в первом случае стало предусмотренное Земельным кодексомпримачество. Но в отличие от усыновления основу примачества составлял договор между совершеннолетним примаком и крестьянским двором с целью «сугубо трудовой». Что же касается устройства массы осиротевших детей, кочующих по всей России в поисках крова и пищи, то эту ситуацию пытались разрешить с помощью различных детских учреждений. Как на этот счет замечает В.В. Кустова в статье под названием «Актуальные проблемыустановления усыновления в Российском праве», широкое распространение получили «случаи фактического принятия детей в семью без надлежащего юридического оформления, предпринимались попытки использовать хотя бы отдаленно схожие правовые институты для закрепления возникших отношений усыновления. И, несмотря на законодательный запрет, в суды поступали заявления с просьбой об усыновлении».[1]В связи с этим осиротевших детей под разными предлогами продолжали брать в семью, используя главным образом правила, касающиеся опеки (попечительства).
Таким образом, необходимость возрождения института усыновления становилась все более очевидной. По этой причине незадолго до принятия нового, второго по счету семейного кодекса появился Декрет ВЦИК и СНК РСФСР от 1 марта 1926 г. «Об изменении Кодекса законов об актах гражданского состояния, брачном, семейном и опекунском праве». Декретом была изъята глава «Об усыновленных» и внесена новая «Усыновление». Таким образом, вновь вводилось легальное усыновление.
В 1926 году был принят новый Кодекс законов о браке, семье и опеке. В него уже изначально была включена глава III именуемая «Усыновление».
Кодекс законов о браке, семье и опеке 1927 г. уделял усыновлению сравнительно мало внимания. Его предписания в этой части либо имели общий, традиционный характер, либо содержали особенности, продиктованные новыми требованиями времени. По сути дела существовавший веками в России принцип сословности был сохранен и продолжал жить, но только в ином облике. Так, не допускалось усыновление ребенка лицами, не имеющими права быть опекунами. А это были лица, лишенные избирательных прав, причисляемые к «враждебным классам». Теперь разрешалось усыновлять только малолетних или несовершеннолетних детей, если это было в их интересах. Закреплялся административный, а не судебный порядок для усыновления: органы опеки и попечительства своим постановлением производили усыновление, которое подлежало обязательной регистрации в органах записей актов гражданского состояния.
По Кодексу 1927 г. правовым основанием усыновления было постановление (решение) органа опеки и попечительства, после вынесения которого, усыновление регистрировалось в органах записи актов гражданского состояния. Отменить усыновление можно было двумя способами: с помощью органов опеки и попечительства, по просьбе родители усыновленного, когда усыновление было совершено без их согласия, а возвращение ребенка соответствовало его интересам (ст.65); в судебном порядке – иск могло подать любое лицо или учреждение (ст.66) Кодекса 1927 года.
Говоря о дальнейшем развитии института усыновления, следует отметить, что правовые предписания того времени относительно усыновления были достаточно лаконичными, что порождало множество проблем в правоприменительной практике. И по мере накопления опыта становилось ясно, что существующих правовых норм для последовательной защиты усыновленного ребенка явно недостаточно. К числу наиболее острых относился вопрос о возможности усыновления без согласия родителей.
В целом семейное право в 30-х и 40-х годах характеризуется усилением роли семьи. Принимается большое количество нормативных актов, регулирующих правовое положение детей в семье, а также детей, оставшихся без попечения родителей. Государство всячески поощряет желание брать в свои семьи чужих детей. В разрешение некоторых вопросов, касающихся усыновления в 1934 г. был принят циркуляр Наркомпроса РСФСР, который разрешал усыновление без согласия родителей, если более года было неизвестно их местопребывание, а также когда они жили отдельно и не участвовали в воспитании и содержании несовершеннолетнего.