Смекни!
smekni.com

Этические учения Древнего Рима (стр. 1 из 3)

Содержание

Введение

1. Этические учения Древнего Рима

2. Основные проблемы и типы этических учений

Заключение

Словарь терминов

Список используемой литературы


Введение

Становление и развитие нравственно-этических уче­ний в Древнем Риме знаменует качественно новый этап в развитии этики. Главным отличием от цивилизаций Древнего Востока, определившим новый тип развития античного Рима стало значительно более интенсивное и динамичное разложение родового общества, становление классового общества, появление частной собственно­сти, государственной власти, формирование политических, демократических по своей сути институтов управления. Новые формы общественной жизни вытесняли родоплеменные отношения, старые обычаи и традиции. Воз­никла потребность в формировании новых ориентиров, идеалов, новых механизмов регулирования отношений между людьми.


1.Этические учения Древнего Рима

Предпосылки античной этики создавались на про­тяжении многих столетий в устном народном творчестве, в пословицах и поговорках, мифах и сказках. Моральное учение формировалось как житейская мудрость, требо­вавшая определенной гармонии, порядка, меры.

Т.Н. Кузьменко выделяет следующие характерные черты античного мировоззрения:

1. Преобладание эвдемонистических мотивов в нрав­ственных исканиях античных мыслителей (по их мне­нию, добродетельный человек должен быть счастлив).

2. Идея гармонии, частным случаем которой является гармония духовного и телесного. Аскетизм и мона­шество не относятся к отличительным чертам клас­сической античности, хотя они ей и известны. Она не стремится, как это было принято в Древней Индии, радикальным путем избавиться от иллюзорной мате­риальной оболочки для слияния с Абсолютом. Наобо­рот, античность демонстрирует малознакомый другим культурам асексуальный культ тела.

3. Социальная ориентированность этического мышле­ния, взаимосвязь этики и политики. Гражданские доб­родетели высоко ценятся как в Древней Греции, так и в Древнем Риме. Важную роль играют демократи­ческие ценности. Однако государство для античнос­ти, в отличие от Древнего Китая, не самоцель. Это подтверждает и определенная эволюция социально-этических идей. В ранней античности распространено представление о единстве индивида и государства, в поздней возникает противопоставление внутреннего мира человека и его социального бытия.

4. Главной характеристикой античного этического ми­ровоззрения является его рациональность. Для соеди­нения с высшим Благом, с трансцендентным, потус­торонним миром античному человеку не надо было преодолевать материю или создавать совершенное об­щество: он осуществлял это при помощи разума. Трансцендентный мир для античности умопостигаем, носит название «умного» места. Человек в состоянии достигнуть этого места самостоятельно, что утверж­дает ценность человека как такового в античной эти­ке, его нравственную самодостаточность и автоном­ность. Отсюда представление о добродетельном че­ловеке, как человеке знающем, а о нравственном по­ведении — как поведении разумном. Существует определенная связь между самопознанием и самосовершенствованием, счастьем и интеллектуальным удо­вольствием.

5. Античность подарила мировой культуре такую фор­му общественного знания, как наука. Эмпирические знания о природе, обществе и человеке существовали и в странах Древнего Востока: Египте, Индии, Китае и т.д. Однако только в Древней Греции благодаря общей рационалистической установке эти знания были отделены от мифологии, систематизированы, обоб­щены в форме теории. Теоретическое обоснование по­лучила и нравственность, именно в Греции возникает наука о морали — этика.

Первые попытки философского обобщения мораль­ных процессов мы находим в ранних литературных па­мятниках европейской культуры — поэмах Гомера, Гесиода, изречениях Семи мудрецов.

Гесиод является первым моралистом в истории евро­пейской культуры. В своей назидательной поэме «Труды и дни» он дает обстоятельную эмоциональную характе­ристику добродетелей (бережливость, трудолюбие, пун­ктуальность) и пороков. В его творчестве есть аналог «зо­лотого правила нравственности»: «зло на себя замышля­ет, кто зло на другого замыслил».

Формирование нравственных норм получает дальней­шее развитие в изречениях так называемых семи мудре­цов (Фалеса, Солона, Периандра, Клеобула, Хилона, Бианта, Питтака). Мудрецы имеют дело уже не с реальными людьми и их отношениями, но с нравственными нормами, существующими как бы сами по себе. Предпи­сания мудрецов требуют от человека самоограничения («ничего слишком», «мера— лучше всего» и т.п.), слу­жения интересам государства («государству советы давай наилучшие» и т.п.), уважения к авторитетам и обычаям («богам — почет, родителям — честь», «старость чти», «обогах говори, что они есть» и т.п.). Отметим, что на этом этапе нравственные размышления еще лишены философ­ского обоснования, они являются обобщением норма­тивных поисков обыденного сознания.

Следующий этап развития нравственной рефлексии связан с первыми греческими философами – Анаксимандром, Гераклитом, Пифагором, Эмпедоклом, Парменидом и др. (VII-V вв. до н.э.). Эти мыслители в своих учениях поднялись на новый уровень этической абстрак­ции. Они обосновывают первичность, в том числе и нрав­ственную, некой единой первоосновы, противопоставляя ей многообразие мира. Мыслители-натурфилософы го­ворят о нравственности как о космическом начале, регу­лирующем человеческое поведение.

Новый этап в развитии нравственного сознания Древ­ней Греции представлен деятельностью учителей мудро­сти – софистов (V в. до н.э.).

Учение софистов отражает их сомнения в самом пред­мете этики — нравственности, поскольку они на основе богатого эмпирического материала отметили существен­ное различие законов, обычаев и нравов как в самой Греции, так и в других странах. Возникла проблема мораль­ного критерия. Традиционные нравственные нормы становятся объектом критики.

Чтобы объяснить разнообразие и изменчивость обыча­ев, один из первых (старших) софистов, Протагор, утвер­ждает: «Человек есть мера всех вещей». Человек не про­сто реализует какие-то незыблемые нравственные законы, а сам их создает. Таким образом, софист обосновывает право человека смотреть на окружающий мир сквозь при­зму своих - человеческих - целей и интересов.

Просветительская деятельность софистов, направлен­ная против морального догматизма, имела ярко выражен­ный гуманистический смысл: в центре их внимания всегда человек (как самодостаточная ценность), имеющий право на нравственное творчество.

Софисты положили начало этике как философской дисциплине, указали на общественный, человеческий ха­рактер морали и в самом общем виде обозначили пред­мет этики, задали научно плодотворное и социально про­грессивное направление зарождающейся этике – ориен­тировали ее на критическое отношение к принятым в обществе моральным образцам поведения, на изучение моральных ценностей в их соотнесённости с конкретны­ми историческими условиями и интересами индивидов.

Сократ (469-399 гг. до н.э.) стремился найти надеж­ную основу для нравственности, обосновать ее объ­ективные, общезначимые характеристики. Он справедливо полагал, что без единой системы нравственных ценностей, имеющих для людей одинаково положенное содержание, носящее устойчивый и общеобязательный характер, об­щество окажется в опасности.

Первым несомненным положением этики Сократа яв­ляется признание традиционной для античного обществен­ного сознания связи понятий блага и добродетели с по­нятиями пользы и счастья. Сократ в споре с Протагором говорит, что благо - не что иное, как удовольствие, и зло - не что иное, как страдание. Все люди, говорит Со­крат, стремятся к удовольствиям и избегают страданий, но что конкретно для них является удовольствием и стра­данием - это довольно сложный вопрос. Зачастую быва­ет, что человек стремится к удовольствию, а приходит к страданию. Поэтому, считает Сократ, прежде чем желать получить удовольствие, надо быть уверенным, что это будет именно удовольствие. А для такой уверенности не­обходимо знание, и оно достижимо.

Второе положение этики Сократа: знание, добро и сча­стье тождественны.

По мнению Сократа, человек делает зло только по неведению. По своей же воле человек не совершает не­благовидных поступков. Того, кто познал, что есть доб­ро, а что есть зло, никто не заставит творить зло. По Со­крату, добродетель мужества — это понимание того, что страшно и что не страшно, умеренность — есть знание о том, как обуздывать страсти. Мудрость есть знание о том, как следовать законам. Таким образом, все добродетели у Сократа пронизаны разумностью. Если этой разумнос­ти недостаточно, то речь не может идти о добродетели.

Сократ считал, что поскольку добродетели основаны на знании, то им можно научиться. Вместе с тем под знанием добродетели Сократ понимал не обычное профессиональное знание, которое передается посред­ством простого научения, а определенное состояние со­знания, представляющее собой единство знания и лично­стного отношения к нему, то, что сейчас называется убеж­дением. Такое знание, по мнению Сократа, изначально заложено в душе человека, и задача учителя заключается в том, чтобы вывести это знание из глубины души на поверхность, дать возможность осознать это человеку.

Кроме того, Сократ известен тем, что определяет нрав­ственные характеристики человека – мужество, спра­ведливость и т.д. Знаменитые сократовские диалоги с собеседниками по сути сводятся к раскрытию содержа­ния этих понятий.

Этический рационализм Сократа получил свое разви­тие в этическом идеализме его ученика Платона (427 - 347 гг. до н.э.). Чтобы придать нравственности объек­тивный, общезначимый характер, Платон помещает нрав­ственные ценности - благо, добро, справедливость, чес­тность, добродетель – в мир идей, правильно утверждая их идеальный характер. Однако Платон гипертрофиро­вал идеальную природу нравственных ценностей, придав им статус самостоятельного, высшего по отношению к реальным явлениям действительности, бытия. Мир идей у Платона обладает истинным бытием, а земной матери­альный мир представляет собой его несовершенное подо­бие, копию высшего мира. Поэтому обретение нравствен­ных ценностей, добродетели, по Платону, возможно толь­ко по мере отрешения души человека от всего земного, чувственно-телесного, несовершенного и неподлинного, устремления в мир сверхчувственных, умопостигаемых идей.