Существуют различные объяснения причин исчерпания энергии подъема. Одни видят причину в заметном увеличении нормы потребления, другие — в изменении покупательной способности денег, третьи достижение «пика» связывают с жизненным циклом продуктов и отраслей, создание которых явилось следствием крупных нововведений прошлых лет.
За каждым «большим» подъемом следует довольно короткий период, когда экономика как бы готовится к предстоящему длительному спаду, но в то же время сохраняется видимость процветания: люди по-прежнему полны надежд, легко берут в долг. Поскольку реальная ситуация уже не та, происходит нагромождение задолженности, которое в любой момент грозит крахом. Это с неизбежностью и происходит, причем импульс может исходить от незначительного события. Накопившиеся ранее противоречия выходят наружу: обнаруживается избыток производственных мощностей, происходят массовые ликвидации предприятий, растет безработица, цены падают. Кондратьев особенно подчеркивал депрессивное состояние сельского хозяйства как одно из главных препятствий длительного спада.
Подъем первого большого цикла Кондратьев связывал с промышленной революцией в Англии, второго — с развитием железнодорожного транспорта, третьего — с внедрением электроэнергии, телефона и радио, четвертого — с автомобилестроением. Пятый цикл современные исследователи связывают с развитием электроники, генной инженерии, микропроцессорами [21, с. 374 -376].
С точки зрения структуры экономики различают также аграрные и другие отраслевые кризисы, которые охватывают не всю экономическую систему, а лишь отдельные отрасли: сельское хозяйство, энергетику, тяжелую промышленность и т. п. Структурные кризисы могут проявляться как в виде относительного недопроизводства, так и относительного перепроизводства, сопровождать общий промышленный цикл или не совпадать с ним. Крупнейший структурный кризис имел место в 1973-1975 гг., когда Организация стран-экспортеров нефти (ОПЕК),резко подняв цены на нефть, усугубила начавшийся в 1974 г. экономический кризис структурным энергетическим и сырьевым.
Аграрные кризисы, как правило, вызываются сочетанием природных факторов, упущениями в организации труда, технической отсталостью, несовершенными системами землепользования и землевладения и т. п. Аграрные кризисы отличаются продолжительностью и ацикличностью.
3 ГЛОБАЛЬНЫЙ ФИНАНСОВЫЙ КРИЗИС В РОССИИ И ЗАРУБЕЖОМ.
Мировой финансовый кризис, перешедший в острую фазу в середине сентября, ожидался давно. Как предсказывал, Кондратьев сейчас длится пятая вола, и мы вступаем в период понижающей стадии ее развития. Но вместе с тем, как и большинство кризисов, нынешний оказался довольно неожиданным. Об этом свидетельствуют и очевидная неготовность американских финансовых властей к преодолению кризиса, и запаздывание с принятием каких-либо мер, и экстренный характер подготовки законопроектов, властям возможность действовать в экстраординарной предоставляющих ситуации. Скорость развития кризиса в США осенью текущего года, а также та быстрота, с какой он поражал европейские страны и крупнейшие банки, подтвердили реальность финансовой глобализации. В такой ситуации было бы странно, если бы российская экономика осталась вовсе не затронутой волнами кризиса. И нет никаких сомнений, что именно события в США стали тем триггером, который запустил цепочку кризисных явлений на российском финансовом рынке.
Стало уже общепринятым говорить, что нынешний кризис возник из-за нестандартных ипотечных кредитов. Нестандартные ипотечные кредиты существуют в Америке давно, и это означает лишь то, что кредит выдавался заемщику, который не мог предоставить все требуемые банком документы или его финансовое положение не позволяло с уверенностью ожидать добросовестного исполнения им своих обязательств. Изначально объем таких кредитов был относительно невелик, в 2001 г. их выдали на 190 млрд. долл., что составило 8,6% общего объема ипотечных кредитов. Однако в 2005 г. объем этих кредитов достиг уже 625 млрд. долл., или 20% общего объема выданных ипотечных кредитов.
Этот рост обеспечивался согласованным участием нескольких групп игроков. Ипотечные брокеры, которые и принимали решение о выдаче кредитов, получали комиссию от объема выдаваемых кредитов и объясняли клиентам, что получение таких кредитов им ничем не грозит. Напротив, они стали намеренно снижать объем требований к клиентам и предъявляемой ими документации, сокращать объем первоначального взноса или договариваться с банками о том, что те будут кредитовать покупателей недвижимости для первоначального взноса.
Ипотечные банки, выкупая кредиты у брокеров, отнюдь не намеревались держать кредиты на своем балансе (видимо, хорошо зная их качество), а, научившись «упаковывать», активно продавали такие кредиты в виде производных ценных бумаг.
Это дало возможность банкам существенно уменьшить объем принимаемых на себя рисков, перекладывая их на покупателей таких ценных бумаг. Вскоре «на помощь» ипотечным банкам пришли инвестбанки, надзор за которыми не предусматривал того контроля и оценки рисков, которые существуют для коммерческих банков.
Инвестбанки придумали технологию нарезки кредитов «соломкой и кубиком», что позволяло им на основе построенных математических моделей доказывать клиентам: если взять много плохих активов и выкинуть из этого набора самые плохие, то оставшиеся будут довольно хорошими. В данном случае «хорошими» называют активы с инвестиционным рейтингом (вплоть до ААА), которые могли бы покупаться самым широким кругом инвесторов, включая пенсионные фонды, центральные банки и т. д.
Здесь следует сказать, что все эти события разворачивались на фоне сформировавшегося на американском рынке недвижимости устойчивого восходящего тренда, позволяющего рассчитывать на быстрый и легкий заработок. В такой ситуации традиционно имел рейтинг ААА (в него инвестировали практически все самые консервативные инвесторы, включая Центральный банк России), американские власти фактически национализировали эти компании, предоставив им 200 млрд. долларов. Через несколько дней после этого рухнул инвестбанк LehmanBrothers, не найдя покупателя. Другой крупный инвестбанк — MerrillLunch, являясь консультантом LehmanBrothers на переговорах с покупателями, как-то неожиданно осознал, что из роли консультанта ему нужно срочно превращаться в объект поглощения, и продался BankofAmerica. И практически одновременно с этим крупнейшая страховая компания в мире — AIG начала терять доверие кредиторов и оказалась на грани банкротства, от которого ееспасла опять-таки лишь фактическая национализация.
В качестве главной угрозы, с которой сегодня пытаются бороться финансовые власти западного мира, выступает угроза резкого кредитного сжатия для всей мировой экономики. За время кризиса мировая банковская система потеряла значительную часть своего капитала. Совокупные потери банков в мире на сегодняшний день составили свыше 800 млрд. долл. компенсировать же эти потери за счет привлечения нового капитала удалось лишь наполовину[17, с25-31].
После затяжных дискуссий и попыток противостоять кризису в одиночку лидеры стран, входящих в Европейский союз, договорились о согласованных принципах и действиях по преодолению кризиса в банковском секторе Европы. Главный рецепт Америки — вливание средств в капитал банковской системы — был принят и в Европе.
Вместе с тем несомненно, что кризис в меньшей степени затронул европейские банки, чем американские. Остаться в стороне они не могли: американские банки через секьюритизацию переложили риски нестандартных ипотечных кредитов на широчайший круг инвесторов, а европейские банки выступили одними из крупнейших покупателей этих ценных бумаг. Отсюда убытки. Однако система ипотечного кредитования в Европе принципиально отличается от американской тем, что в Европе должник отвечает перед кредитором всем своим имуществом, а не только первоначальным взносом. Да и выдача нестандартных ипотечных кредитов не имела в Европе того масштаба, как в Америке.
Бесспорно, кризис на западных финансовых рынках явился толчком к развитию кризисного процесса в России, однако представляется, что причины российского кризиса иные, нежели кризиса в финансовом секторе США.
Сегодня - можно констатировать, что финансовый кризис в России реализуется в трех основных плоскостях: потеря части капитала банковской системой и возможное кредитное сжатие; падение цен на нефть и связанное с этим «охлаждение» российской экономики; перегруженность российской экономики краткосрочными внешними займами при невозможности их рефинансирования.
Рассмотрим их последовательно. Угроза кредитного сжатия. За период с 1 августа по 25 октября 2008 г., если судить по индексу РТС, котировки российских акций упали почти в 4 раза (549 пунктов против 1996). Российские банки практически не понесли потерь от ипотечных ценных бумаг, которые они не приобретали как низко-доходные, а все западные финансовые институты, напротив, считали их высокодоходными, и для них потери банковской системы от падения фондового рынка оказались весьма значительными.
Острой проблемой для российских банков может стать не возврат полученных кредитов российскими заемщиками, что потребует от банков повышения уровня рисков и резервирования на покрытие возможных убытков. Это означает, что банки должны будут размещать большую долю своих активов в наименее рисковые инструменты за счет сокращения вложений с более высоким уровнем риска, то есть сокращения того же самого кредитного портфеля.
«Охлаждение» российской экономики.Российская экономика в последние годы демонстрирует все признаки «голландской болезни». Рост реального обменного курса национальной валюты за счет увеличения объемов экспорта одних отраслей оказывает негативное воздействие на другие отрасли и на экономику в целом. Следствием «голландской болезни» является переток производственных ресурсов из промышленности в сырьевой сектор, а также сектор услуг. Кроме того, укрепление национальной валюты усиливает приток капитала в страну, что «разогревает» потребительский спрос, однако негативный результат укрепления валюты в том, что ускоряется инфляция.