1. Зарубежный опыт финансовой стабилизации и финансового менеджмента в условиях инфляции
Для построения антиинфляционной программы в Казахстане важным является изучение возможности эффективного использования зарубежного опыта борьбы с инфляцией, с учетом весьма существенной специфики отечественного инфляционного процесса.
Зарубежная практика к настоящему времени накопила большой опыт использования различных вариантов финансовой стабилизации. В частности, заслуживает внимания опыт стран, осуществивших стабилизационные программы как ортодоксального, так и гетеродоксального типа, - нередко, с их чередованием или переплетением.
Чили является примером успешного применения монетаристских методов преодоления высокой инфляции и достижения на этой базе успешного развития экономики. Однако в действительности в этой стране наряду с чисто монетаристскими методами использовались и некоторые методы гетеродоксальной программы, в первую очередь – долгосрочное применение фиксированного обменного курса, а также поддержка государством благоприятных структурных сдвигов в экономике. Именно подключение гетеродоксальных методов, особенно фиксация обменного курса, обеспечивало успех антиинфляционной политики в Чили.
Интересен и опыт Бразилии. В 1990 г. был введен в действие так называемый «план Коллор», сочетающий элементы ортодоксального подхода (причем то с денежным, то с валютным «якорем») и гетеродоксального подхода (в частности, «замораживание» банковских вкладов, введение жесткого налога на обладание ценными государственными бумагами). Однако эффект указанного плана оказался краткосрочным и ограниченным одним 1991 г., затем снова возросла инфляция, упало производство. С 1994 г. начал реализовываться новый стабилизационный план ортодоксального-гетеродоксального характера, для которого характерны введение новой денежной единицы, привязанной к доллару путем валютного «коридора», ужесточение бюджетно-налоговой и денежно-кредитной политики. Этот план привел к положительным сдвигам (рост ВВП до 6%, снижение инфляции до 10%).
В трех других латиноамериканских странах – Мексике, Аргентине и Перу – использование первоначально (в 80-е годы) только монетаристских методов борьбы с инфляцией (включая проведение в Аргентине и Перу конфискационных денежных реформ и в Аргентине – переход от полной индексации к частичной) успеха не принесло. И только проведение – при сохранении жестких монетаристских ограничений – мер гетеродоксально-монетаристского характера в борьбе с инфляцией, особенно политики доходов, позволило в Мексике в конце 80-х годов, в Аргентине и Перу – в начале 90-х годов справиться с гиперинфляцией, переведя ее на более умеренный галопирующий уровень.
Таким образом, латиноамериканский опыт свидетельствует о том, что даже в странах с рыночной экономикой справиться с высокой инфляцией только с помощью одних ортодоксально-монетаристских методов на практике удается редко: как правило, антиинфляционная политики требует для борьбы с высокой инфляцией и адекватных мер немонетаристского характера. Как справедливо отмечает, например Фацио А., «в больших и сложных экономических системах уровень цен зависит от иных переменных и обстоятельств, в первую очередь от фискальной политики и издержек на рабочую силу. В таких случаях обеспечение денежной стабильности исключительно денежно-кредитной политикой может оказаться дорогостоящим с точки зрения обеспечения других целей экономической политики».
Большинство стран Центральной и Восточной Европы избрало гетеродоксальный тип финансовой стабилизации. В наиболее удачных случаях (в частности, Польша, Чехия и др.) проводилась жесткая бюджетно-налоговая и денежно-кредитная политика в сочетании с ограничением доходов, вводилась внутренняя конвертируемость национальной валюты. Например, в стабилизационной программе Польши можно отметить следующие три основные сферы деятельности: жесткая денежно-кредитная политика, контроль за ростом заработной платы, введение внутренней конвертируемости золотого.
Зарубежный опыт представляет также множественные примеры успешного использования в качестве составной части антиинфляционной политики мер валютного регулирования и валютного контроля. Использование подобных мер объясняется тем, что в условиях высокой инфляции плавающий обменный курс начинает немедленно возрастать, и вызванное этим обесценение национальной валюты выступает в качестве мощного фактора усиления инфляции внутри страны.
В некоторых латиноамериканских странах была предпринята попытка использовать обменный курс в качестве одного из основных или даже основного инструмента реализации антиинфляционной программы. Например, правительство Боливии в 1985 г. успешно покончило с гиперинфляцией, достигавшей 40000% в год, стабилизировав курс национальной валюты. После значительного сокращения бюджетного дефицита Центральный банк (ЦБ) сумел остановить дальнейшее его снижение. Почти все цены в экономике Боливии тесно связаны с обменным курсом, поэтому, как только он стабилизировался, с гиперинфляцией было покончено.
В целях борьбы с инфляцией страны с переходной экономикой встали перед выбором стратегии финансовой стабилизации: либо стабилизации на денежной основе, либо стабилизации на базе обменного курса. Стабилизация на денежной основе предполагала выбор в качестве номинального якоря или объемов кредитования, или уровня процентных ставок, или одного из агрегатов денежной массы (М, М2 или М3), при сохранении плавающего обменного курса.
В основном все страны избрали своей стратегией стабилизацию на денежной основе, и лишь несколько стран – Польша, Словакия, Чехия, Эстония – являются примером удачного опыта проведения стабилизации экономики на базе обменного курса, преимущества которой, прежде всего заключается в более «сжатых» сроках снижения высокой инфляции или гиперинфляции до умеренного или низкого уровня и в меньшей глубине экономического спада по сравнению со странами, осуществляющими стабилизацию на денежной основе. Среди успешных выделяется вариант политики, сочетающий фиксацию обменного курса с регулированием заработной платы. Этот вариант был осуществлен в Польше в 1990 г., Чехии – в 1991 г., Эстонии – в 1993 г. Доводы в пользу фиксации обменного курса связаны с более низкими инфляционными ожиданиями, более высоким спросом на иностранную валюту, что сдерживает инфляцию. Регулирование зарплаты в странах с переходной экономикой также позволяет снизить инфляционные ожидания.
Опыт Болгарии подтверждает, что стратегия использования обменного курса в качестве номинального якоря в борьбе с инфляцией может быть эффективной, если она поддерживает жесткой бюджетно-налоговой и денежно-кредитной политики. В случае провала политики риск потери репутации у правительства несравненно выше, чем в случае неудачной стабилизации на денежной основе, ибо незапланированная девальвация валюты или переход к гибкому обменному курсу очевидны любому экономическому агенту, в то время как незначительное увеличение денежной массы может быть легко скрыто от него.
Однако не может быть единых рецептов. В частности, опыт Литвы и России демонстрирует, что стабилизация на базе обменного курса может прийти на смену стабилизации на денежной основе. В России в июле 1995 г. на смену «управляемому плаванию» пришел валютный коридор как наиболее мягкий вариант номинального якоря.
Анализ валютной политики успешных в макроэкономическом отношении стран, таких, например, как Чехия, Венгрия, Словакия и Польша, позволяет сделать вывод, что одним из решающих факторов ее результативности, как, впрочем, и результативности совокупных антиинфляционных усилий, явилась однозначная ориентация на фиксированный валютный курс или близкий к фиксированному с самого начала системной трансформации.
В целом опыт стран с переходной экономикой свидетельствует, что стабилизация может быть достигнута как на базе обменного курса, так и на денежной основе, если она поддерживается разумной макроэкономической политикой. Из 26 стран с переходной экономикой в 15 наблюдается экономический рост, в том числе и в ряде стран СНГ. Преимущество стабилизации на базе обменного курса состоит в более быстрых темпах снижения инфляции, меньшем падении производства и занятости, хотя введение фиксированного обменного курса требует более жестких предпосылок.
Если восточноевропейские страны при переходе к рыночной экономике ориентировались в основном на «шоковую терапию», то для ведущих азиатских стран с командно-директивной экономикой стал типичным вариант постепенного перехода. Здесь наиболее интересен успешный опыт Китая. Китайской руководство реалистично оценило немедленное введение конвертируемости юаня, предлагаемое МВФ, как путь, грозящий экономике страны при недостаточном развитии в ней рыночных отношений значительными потерями. Вместо этого был выбран специфический путь формирования ограниченной конвертируемости.
В отношении «деревянного» юаня, несмотря на укрепление его позиций внутри страны, был сохранен жесткий контроль по его обмену на иностранную валюту. Параллельно же введенный «золотой» юань, обеспеченный определенной долей золотовалютных резервов страны и выпускаемый соответственно этому обеспечению, «получил» либеральные права обмена на иностранную валюту (при жестких ограничениях обмена на «деревянный» юань). Первоначально «золотые» юани использовались для оплаты труда работников несырьевых предприятий, успешно осуществляющих экспорт. Подобная мера, во-первых, стимулировала экспорт готовых промышленных товаров; во-вторых, позволила увеличить валютные ресурсы государства и использовать их в качестве инвестиций для развития жизненно важных отраслей экономики; в-третьих, помогла ликвидировать долларизацию экономики; в-четвертых, «золотой» юань был позднее использован государством как стимул, чтобы вернуть часть товарной массы, производимой на экспорт, на внутренний рынок, что способствовало и его насыщению и усилению на нем конкуренции.