Вопрос № 9. Институционально-социологическое направление.
Институционализм как самостоятельное течение возник в США в начале XX в. Основоположник институционализма - крупный американский экономист, социолог, антрополог Т. Веблен (1857—1929). Основные исследования Веблена связаны с теорией общественной эволюции. Социально- правовое направление раннего институционализма представлено в работах известного американского экономиста Джона Р. Коммонса (1862-1945). Лидером эмпирического направления раннего институционализма стал также известный американский экономист Уэсли К. Митчелл (1874-1948).
Институционалисты одними из первых выступили с идеей государственного контроля над экономикой и в теоретическом плане подготовили определенную платформу для последующего распространения кейнсианства. Ранние институционалисты предложили различные способы «социального контроля». Так, Т. Веблен выступил с программой передачи власти инженерно-технической интеллигенции с последующим контролем над производством. Повышение роли государства и его вмешательства в экономику.
Вновь институционализм возродился в послевоенный период. Основной подъем его приходится на 50— 60-е гг. XX столетия. В этот период институционализм представляют такие известные экономисты, как: Г. Минз, А. Берли, Дж.М. Кларк (теории трансформации капитализма); Дж. К. Гэл-брейт, Р. Хейлбронер (теории технократического детерминизма); Ф. Перру, Ж. Фурастье (концепции социологического направления); Г. Мюрдаль,
К. Виттфогель, У. А. Льюис (исследования проблем третьего мира).
Важнейшим определяющим признаком институционализма является критическое отношение к неоклассической концепции рынка. Институционалисты критикуют неоклассическую школу, во-первых, за узость исходной методологии, игнорирующей роль социологических, политических, социально-психологических факторов в функционировании экономического механизма; во-вторых, за игнорирование важнейших структурных и институциональных особенностей реальной экономики; в-третьих, за идеологическую предвзятость неоклассической теории. Институционалисты выступали против методологического индивидуализма экономистов неоклассической школы, берущих за основу поведение абстрактного индивидуума, а также против исходной посылки об атомистичности рыночных структур и о совершенной конкуренции как всеобъемлющем механизме регулирования экономики. В этой связи они критиковали идею детерминированной целевой функции, максимизируемой рациональным экономическим субъектом при заданных ограничениях. Что касается собственной методологической основы институционалистов, то следовало бы выделить три принципа, которыми руководствовались все институционалисты, начиная с Веблена. Первый - междисциплинарный подход, связанный с самим объектом исследования'- институтами, структурными и функциональными аспектами институциональной системы в сфере экономики как части целостного общественного механизма. Такая проблематика предполагает расширение рамок экономической теории и преодоление ее замкнутости; она оказывается тесно связанной с другими обществоведческими дисциплинами - социологией, политологией, социальной психологией и др. Другой провозглашаемый институционалистами методологический принцип - принцип историзма - выражается в стремлении выявить движущие силы и факторы развития, основные тенденции общественной эволюции, а также обосновать целенаправленное воздействие на перспективы общественного развития. Большое внимание институционалисты уделяют общественным противоречиям. Западное общество, считают они, достигло такой стадии, которая характеризуется глубоким несоответствием уровня развития науки и технологии общественным институтам. Обратившись к изучению реальностей экономической жизни, институционалисты особое внимание уделяли проблемам экономической власти, связанным, во-первых, с процессами монополизации, перестройки рыночных структур и изменениями в рыночном механизме и, во-вторых, с возрастанием вмешательства государства в социально-экономические процессы. Институционалистов как экономистов-социологов привлекали проблемы экономической власти в различных ее аспектах: источники, формы, масштабы, способы реализации, последствия, методы ограничения; власть на микроуровне и в экономической системе в целом, связь экономической и политической власти. В орбиту экономических исследований попали вопросы, связанные с воздействием политики государства на развитие экономики, конфликты интересов в сфере экономики. В послевоенный период развитие западной экономической мысли двигалось, прежде всего, по пути, открытому «кейнсианской революцией». Как и все экономисты реформистского толка, институционалисты связывали с государственным регулированием надежды на создание стабильной и эффективной системы, в которой увязывались бы частные и общественные интересы. Идеи Кейнса о регулирующем воздействии государства на рыночную систему были им весьма близки. Однако институционализм отнюдь не растворился в кейнсианстве. Институционалисты всегда подчеркивали значение социального контроля над экономикой, связывая, его с проблемой общественного интереса, содержательных критериев общественного благосостояния. Поэтому многие из них видели узость кейнсианства, оправдывающего государственное регулирование необходимостью корректировки рыночных неравновесий. Институционалисты, доказывая необходимость позитивной роли государственного, регулирования, прежде всего, стремились выйти за пределы сугубо рыночного подхода. Вместе с тем послевоенный институционализм отличался от институционализма 30-х гг. как в области методологии, так и в области теории.
Основная проблематика 30-х г монополизация экономики и конфликты интересов - после окончания второй мировой войны отодвинулась на второй план. Эволюция институционализма на новом этапе выразилась в явном преобладании индустриалистско-технократического подхода. Корни индустриалистских концепций легко прослеживаются в основных работах Т. Веблена; однако в 50-60-х гг. эти концепции утратили прежнее критическое звучание; у многих институционалистов это проявилось в теоретической реабилитации большого бизнеса, поскольку с ним связывали научно-технический прогресс.
Согласно институционалистской концепции, научно-техническая революция - это величайшая революция, способная решать фундаментальные общественно-политические проблемы. В качестве основного носителя рациональности и движущей силы экономического прогресса выступают крупные корпорации, которые функционируют на основе императивов индустриализма. В 50-60-е гг. особо популярной становятся идеи о происходящей спонтанной трансформации капитализма, прежде всего за счет изменения природы крупных корпораций. Эти идеи были связаны, во-первых, с концепцией «революции управляющих» и, во-вторых, с учением демократизации собственности на капитал. Решающую роль приобрели понятия, представляющие социально-экономическую систему капитализма как качественно новый этап - «народный капитализм», «общество всеобщего благосостояния» и др. Государство, с точки зрения институционалистов, претерпело кардинальные изменения, вследствие чего основной целью его стало обеспечение «благоденствия для всех членов общества». На этой основе получили развитие различные теории «социального контроля», что наряду с идеей трансформации капитализма было характерно для институционалистского направления послевоенного периода.
Новое поколение институционалистов выступило на авансцену в 80-е гг., призывая по-новому подойти и к критике противостоящих теорий (прежде всего неоклассической и марксистской), и к оценке сложившегося институционализма, а главное, - к экономическим реалиям. Важной «особенностью» современных институционалистов, в отличие от предшественников, является внимание к противоречиям внутри самого институционализма. Как считает Самуэльс, противоречия внутри институционализма развиваются по следующим направлениям. Одни институционалисты рассматривают свои работы как дополнение к неоклассике, а другие - считают, что эти два направления противоречат друг другу. Одни институционалисты делают упор на критике, а другие, на позитивном развитии теории. Наконец, сами институционалисты развивают свою теорию по-разному.
Уоррен Самуэльс считает, что различия внутри институционализма связаны, прежде всего, с пониманием ценности. Последователи Торстейна Веблена рассматривают технологию и индустриализацию как императивы, как движущие силы и одновременно источники ценности. Эти источники дают возможность человечеству производить больше и развивать само производство, тогда как иерархические институты образуют консервативную силу, препятствующую введению новых технологий и новой организации. Последователи Коммонса, напротив, рассматривают институты как способ выбора между технологическими альтернативами. Они полагают, что важная функция ценности заключается в определении правил действия законов и норм морали, которые помогают структуре, управляют доступом к власти и ее применением, то есть определяют, чьи интересы должны учитываться и когда. «Старая» институциональная теория - Джон Коммонс, К. Вильям Капп, Уэсли Митчелл, Гуннар Мюрдаль, Карл Поланьи, Торстейн Веблен - предусматривает процессы «окультуривания», посредством которых формальные и неформальные институты и культурное окружение формируют индивидуальные цели, задачи, ценности, значение, роли или функции предпочтения». Современные институционалисты, излагая свое понимание экономики и экономической теории, упрекают (и, видимо, справедливо) неоклассиков за то, что принятое у последних определение экономической теории носит явно дискриминирующий характер. Ограничивая этот объект «способами использования редких ресурсов для удовлетворения извне заданных потребностей», неоклассики заранее ставят всех тех, кто понимает задачи исследования иначе, за рамки данной науки. Но и «старый» институционализм не отличается легкостью критериев: согласно ему объектом экономической теории является распределение экономической власти. В центре внимания институционалистов - взаимодействие рынков и институтов, рыночных и внерыночных сил. «Экономика - это институты, которые формируют рынок и посредством которых рынок действует и которые порождают рыночные результаты. Рынок, таким образом, подчинен силам, которые управляют организацией и контролируют экономику...»
Если неоклассики не только сводят всю экономику к рынку, но, более того, считают рыночными все общественные отношения, то институционалисты делят экономику на рынок и нерынок, рассматривая и, то и другое как сферу действия институтов. Среди институтов, образующих рынок, определяющим является корпорация. Что касается самого понимания крупной фирмы и ее целей, то современные институционалисты здесь не продвинулись далеко по сравнению с «Новым индустриальным обществом» Дж.К. Гэлбрейта. Правда, их подходы стали более гибкими, менее формализованными, но зато и менее определенными.
Представляют несомненный теоретический интерес попытки институционалистов создать обобщенную теорию «социальной ценности», объединив систему рыночных цен с институциональными оценками, непосредственно выражающими властные отношения в экономике. Институционалистами экономика в целом, а не только рынок, понимается как оценочный процесс. Ценности выражены, как в неоклассической теории цен, через выбор из существующего набора возможностей, но также и через динамику структуры власти и властных взаимодействий при формировании структуры наборов. Более того, понятие ценностей выражено не только в товарах и факторных ценах, но также в терминах ценностей и действующих правил законодательства и норм морали, которые управляют участием и устанавливают различия в экономике.Институционалистское понятие ценности, таким образом, распространяется за рамки цены до социальной ценности, которая, по их мнению, неизбежно присутствует и влияет на действие экономики, частично определяя и формирование рыночных цен.
Институционалистская макроэкономика частично вытекает из ее микроэкономической теории и как таковая сходна с посткейнсианской макроэкономикой. Согласно этому подходу, цены не выражают рыночного равновесия, а распределение доходов и богатства воздействует на макроэкономические показатели. Выдвигая, вслед за посткейнсианцами, требование тесно связать макроэкономическую теорию с выводами микротеории, современные институционалисты идут дальше и требуют пересмотра самой микроэкономической теории с учетом данных других общественных наук.