У А. Пигу уровень дохода, превышающий ожидающуюся ранее величину, порождает оптимизм среди предпринимателей и улучшает оценки ожидаемого дохода на будущий период, что, в свою очередь, ведет к расширению производства и инвестиций. Однако, поскольку предприниматели лишены информации о планах конкурентов, предложение товаров в определенный момент неизбежно превысит спрос и фактический доход начинает отставать от ожидаемого (величина которого определяется без поправки на конкуренцию), т.е. выявляется так называемая «ошибка оптимизма». Осознание этой ситуации ведет к сокращению производства и инвестиций, которое усугубляется кризисом доверия к кредитной сфере.
Третье направление, выводящее циклические колебания экономики из свойств экономического субъекта, представляет собой «равновесная теория экономического цикла» Р. Лукаса. Эта теория основана не на анализе каких-либо реальных особенностей психологии участников производства, главную роль здесь играет гипотеза о поведении хозяйственных субъектов и особенностях восприятия ими экономической информации.
Центральной идеей равновесной теории цикла является взаимодействие денежных шоков (т.е. неожиданного роста массы денег в обращении и связанного с этим ростом цен) и акселерационного механизма. Следующим звеном в модели Лукаса является предположение о том, что предприниматель не может отличить инфляционное повышение цен на свой продукт от роста относительных цен на него и потому при всяком росте цен увеличивает инвестиции и уровень занятости. Таким образом, неравномерная инфляция, которая однозначно связывается в данной теории с ростом государственных расходов, ведет к наступлению фазы экономического подъема при неизменном уровне реального совокупного спроса. Понижательная фаза цикла наступает тогда, когда производители начинают понимать свою ошибку и сокращают производственные мощности и занятость, а так как это происходит на фоне продолжающегося роста цен, то возникает стагфляция.
Математические модели цикла
Многие математические модели цикла построены на идее колебания инвестиций в основной капитал, другие теории подчеркивают роль инвестиций в оборотные фонды.
§3. Особенности подходов к преодолению российского экономического кризиса конца XXстолетия. Стабилизационные программы
Большинство отечественных экономистов солидарны в том, что экономический кризис в России «не вписывается» в обычные теории цикла. Замедление темпов роста в СССР наблюдалось уже со второй половины 70-х годов, так как руководство страны продолжало придерживаться политики ускоренного развития материалоемкой, энергоемкой и добывающей промышленности, в то время как передовые индустриальные страны после мирового нефтяного кризиса 1973 г. взяли курс на форсирование ресурсе- и энергосберегающих отраслей и высокоточных технологий. Существенную роль в замедлении экономического развития нашей страны сыграло подавление рыночных отношений и приверженность к монополии государственной формы собственности. Однако настоящий «обвал» национального производства произошел после 1991 г. в результате избрания стратегии «шоковой терапии». Аналитики из Института народнохозяйственного прогнозирования РАН в результате проведенных исследований пришли к мнению, что вхождение экономики СССР в депрессию в начале 80-х годов предопределило объективную необходимость глубокого реформирования экономической системы. Однако эта необходимость вовсе не означала ни неизбежности скорой экономической катастрофы при выборе варианта сравнительно протяженных преобразований, ни безальтернативности «шоковой терапии». Даже при отсутствии глубоких реформаторских изменений в хозяйственном механизме можно было бы рассчитывать на относительно незначительный спад производства в первой половине 90-х годов.
С учетом же вероятного положительного эффекта развития частного сектора в стабильной экономической среде, равно как и целенаправленного стимулирования ключевых отраслей, при проведении разумной экономической политики были бы основания ожидать продолжения депрессии с «нулевым ростом» в 1995-1996 гг. и выхода на устойчивый рост с ежегодным темпом до 7% с 1997 г.
К сожалению, сценарий экономического развития России пошел по иному пути. К 1995 г. экономический спад, поразивший экономику России, стал сравнимым с американской Великой депрессией 1929—1933 гг. и продолжал углубляться в последующие годы.
Выход из этой драматической ситуации отдельными экономистами видится по-разному. Если отвлечься от частностей, то отечественных экономистов по данному вопросу можно разделить на два больших лагеря: радикальных либералов и градуалистов.
Радикальные либералы (сторонники курса «шоковой терапии») выступают за быстрые и решительные системные, институциональные преобразования как экономики, так и всего общества, за ломку многих государственных структур командно-распределительной системы. При этом радикалы опираются на монетаристскую концепцию, выдвигают на первый план освобождение цен, требуют жесткого регулирования денежной массы, государственных кредитов и субсидий, ликвидации бюджетного дефицита. Для радикалов финансовая стабильность первична по отношению к антикризисной политике.
Пропагандисты «шоковой» модели в качестве ее преимуществ выдвигали два соображения. Во-первых, быстрота в проведении преобразований (вряд ли кто-либо согласился бы на «многолетний» шок). Поэтому длительность «шока», как было обещано российскому населению в начале 1992 г., ограничивалась одним полугодием. Во-вторых, радикалы пообещали при начале проведения реформы, что суммарная плата (потери) от «шоковой терапии» должна быть значительно меньше, чем это было бы в случае осуществления эволюционной модели реформирования экономики. Недаром в конце 80-х годов сторонники «шоковой» модели любили часто прибегать к публицистическому приему, задаваясь вопросом, что лучше: рубить коту хвост по частям или разом?
Либералы считают, что причины затянувшейся депрессии в России вызваны недостаточной радикальностью реформ. Так, по мнению А. Илларионова, экономический рост в стране связан с так называемым индексом экономической свободы. Составляющие этого индекса следующие:
♦ повышение темпов прироста денежной массы над темпами прироста реального ВВП;
♦ темпы инфляции;
♦ объемы производства на государственных предприятиях в процентах к ВВП;
♦ удельный вес государственного потребления в процентах к ВВП;
♦ уровень налогового обложения импорта и экспорта к внешнеторговому обороту.
Значения составляющих индекса определяются как обратные отношения значений соответствующих показателей каждой страны. Тогда 100% — показатель абсолютно либеральной политики, а 0% — абсолютно антилиберальной. По расчетам А. Илларионова, уровень 83—86% имеют в настоящее время Гватемала, Гонконг, Нидерланды, Парагвай, США, Япония, Сингапур, Швейцария, менее 50% — Египет, Заир, Сомали, Израиль, Никарагуа. Россия же стоит на последнем месте — 33-34%, что якобы и объясняет затянувшуюся депрессию в нашей стране (по утверждению Илларионова, при индексе свободы в 50—60% страна переживает нулевые темпы роста, при 80% — 2,4% в год).
Экономисты данного направления считают, что наиболее важной проблемой России является избавление от значительной части (от '/3 до 2/з) ее индустриального потенциала, которая либо «вообще не нужна», либо «нежизнеспособна» в рыночных условиях. В данном случае начало стабилизации якобы следует ожидать, когда народное хозяйство избавится от 60% машиностроения, 50% легкой и химической промышленности, 50% угольной, 65% деревообрабатывающей, 36% металлургии, а ВНП сократится до 30-35% к уровню 1990 г. (в 1996 г. он несколько превышат 40%). По словам одного из радикальных либералов Н. Шмелева, «наше общество, видимо, уже пришло к пониманию того факта, что падение производства отнюдь не всегда и не во всех отраслях есть зло, оно может быть и благом. И в этом смысле продолжающееся снижение объемов производства в ряде отживающих отраслей будет и дальше служить признаком не упадка, а, наоборот, «выздоровления» нашей экономики».
Представители другого направления отечественной экономической мысли — градуалисты — придерживаются прямо противоположных позиций. Они являются сторонниками длительного, постепенного и осторожного перехода к рынку с сохранением многих старых структур {gradual— постепенный), по примеру Китая или Вьетнама. Градуалисты, зачастую опираясь на кейнсианскую концепцию, требуют серьезного и подчас прямого государственного вмешательства в экономику, поддержки государственного сектора и планирования. Они рассматривают сокращение ВНП как национальную катастрофу. В ответ на упоминавшуюся уже притчу о «коте» градуалисты обвиняют радикалов в том, что последние объявили хвостом кота гораздо более половины его тела, что вместо хвоста отсекается голова. Градуалисты утверждают, что чисто монетаристскими методами действительно можно довести инфляцию до 2—3% в месяц, но если ничего существенно не менять в нынешней российской экономике, это окажется лишь очередным кратковременным эпизодом. Глубокая болезнь российской экономики, считают градуалисты, заключается в ее обвальном спаде производства и сырьевой переориентации, утрате внутреннего рынка для многих отечественных товаров, падении уровня жизни населения. (8)
Глава 3. Н.Д.Кондратьев и его исследования.
§1.Теория больших циклов конъюнктуры
В числе тех немногих российских ученых, которые сумели занять почетное место в галерее великих экономистов, есть и имя Николая Дмитриевича Кондратьева.