3) Наличие большого числа институциональных структур особого рода (разветвленной системы законодательства, служб занятости и т.д.) также порождает своеобразие отношений между субъектами рынка труда.
4) Различный профессионально квалификационный уровень рабочей силы, разнообразие технологий и т.д. вызывает необходимость высокой индивидуализации сделок при покупке товара «труд».
5) Наличие своеобразия в обмене рабочей силы по сравнению с обменом вещного товара.
Из пятой особенности вытекают два следствия:
6) Для работника играют важную роль неденежные аспекты сделки, а именно:
- содержание и условия труда;
- гарантии сохранения рабочего места;
- перспектива продвижения по службе и перспективы профессионального роста;
- микроклимат в коллективе и т.д.
Вряд ли еще где в мире мы можем встретить столь необычный во многих отношениях рынок труда, какой сформировался в России во второй половине 90-х годов. По мере стихийного преобразования директивного распределителя трудовых ресурсов в рынок гражданской рабочей силы последний не смог сохраниться как единое целое. Он сразу же стал распадаться на два самостоятельных, по сути дела независимых друг от друга подразделения, обслуживающих различные хозяйственные сферы. Эти рынки труда, которые роднил лишь общий низкий социальный уровень, обрели в количественном измерении противоположные тенденции. В результате мы имеем два разномасштабных рынка труда, которые, как оценивают специалисты, находятся в соотношении примерно 1:5.[3]
Первый курируемый государством с помощью Министерства труда, поразительно невелик по общим размерам трудовой деятельности в стране. Более того, из-за серьезных социально-экономических причин он продолжает уменьшаться вслед за сокращением занятости в большинстве традиционных отраслей хозяйства.
Приходится констатировать, что сегодня значительная часть российской экономики это совокупность технологически отсталых отраслей, претерпевающих непрерывный спад производства и падение производительности труда. В нынешнем виде – это отмирающие отрасли. И именно здесь таится объяснение тенденции к свертыванию рынка труда.
Сокращается он в машиностроении, угольной, легкой и пищевой промышленности, в строительстве, а также в ряде отраслей услуг, прежде всего тех, что обслуживают население. Становится меньше предприятий общественного питания при том, что число дорогих, не доступных широким слоям народа ресторанов возрастает.
Правительство проводит уникальную для нашего времени и невиданную в развитых странах политику «минимизации» и без того сходящего на нет официального рынка рабочей силы, все более ограничивая его финансовые и материально-технические возможности.
Значительную часть функций по «смягчению» социальных последствий неудачного перехода к рынку государство возлагает на администрацию предприятий и трудовые коллективы. При этом используются следующие методы, оказывающие негативное влияние на рабочую силу, выходящие за рамки цивилизованных трудовых отношений:
- сохранение рабочего места с периодическим (на 1 – 2 месяца) прекращением оплаты труда;
- регулярно практикуемая неполная выплата заработной платы;
- затяжное многомесячное прекращение выплаты заработной выплаты вообще, что само по себе носит – по отечественным и международным нормам – уголовный характер;
- переподготовка кадров для работы на технологически отсталых, технически и экологически опасных и потому длительное время пустовавших рабочих местах.
Второй, «скрытый», неофициальный рынок труда представлен теневым и фиктивным рынками труда. Под теневым рынком труда понимается сокрытие реально существующих отношений найма и нерегистрируемое предпринимательство, тогда как фиктивный рынок труда возникает из желания выдать за реальность отсутствующие в действительности трудовые отношения. Он обслуживает подавляющую массу национальных трудовых ресурсов. Он имеет дело, в частности, с теми, кто числится безработными и получает мизерное официальное пособие, а также с теми, кто получает ничтожную заработную плату и ищет вторую работу по совместительству.
Эти трудовые ресурсы оседают в гигантской сфере самой разнообразной предпринимательской деятельности, представленной по преимуществу мелким и мельчайшим бизнесом. Она разбросана по всей стране и в большинстве своем скрыта от налоговых и статистических учреждений. Последнее объясняется тем, что налогообложение прибыли сильно превышает принятое в мировой рыночной экономике, достигая 80 – 90%, а то и 100%, что скорее напоминает рэкет или производственные отношения эпохи рабовладения.
Эта сфера предпринимательской деятельности, скрывающейся от жестоких государственных поборов, чрезвычайно важна для населения. Она во многом выполняет функции его жизненного самообеспечения, выпуская крайне нужные в повседневной жизни товары и услуги. Сюда относятся производство и переработка сельскохозяйственной продукции, «челночная» деятельность и связанная с ней розничная торговля, предприятия по выпуску самых разнообразных потребительских товаров и услуг.
Отмеченная уникальным по масштабам и длительности падения производства, свертывания до предела многих отраслей, технологически все более отстающая от мировых стандартов экономика России демонстрирует и особого рода безработицу.
В российском варианте она напоминает широкую лестницу, по которой общество постепенно опускается к самым низким в мире показателям развития производительных сил и благосостояния населения. Широкомасштабная и разнообразная по формам выражения, во многих случаях опасно длительная, массовая незанятость становится одним из грозных проявлений деградации трудовых ресурсов.
С помощью безработицы нынешнее хозяйство, словно гигантское падающее дерево, наносит сокрушительный удар человеческому элементу производительных сил по всему его жизненному пространству – от рабочих мест до школьной скамьи и домашнего очага. Если судить по тому, кого в России в первую очередь поражает безработица, то создается впечатление, что экономика торопится избавиться прежде всего от наиболее квалифицированных, образованных кадров, с которыми в каждой стране связано будущее, ее развитие, научно-техническое процветание и конкурентные возможности. Россия бьет своего рода мировые рекорды, увольняя в разгар реформ прежде всего работников с высшим и средним специальным образованием.
Подобная поразительная ситуация обусловлена прежде всего тем, что технологически отсталое, неэффективное и, как свидетельствует образовательная структура безработных, не настроенное на научно-технический прогресс хозяйство защищает свои опорные, постоянно нужные ему вот уже 75 лет отряды рабочей силы. С их помощью оно кое-как существует и при первой возможности изгоняет наиболее активные, динамичные, высокообразованные кадры, обязывающие своим присутствием развиваться в сторону цивилизованного рынка и избавляться от тех, кто не способен внести профессиональный вклад в эволюцию производства.
Уместно в данном случае отметить, что российская экономика в своем роде уникальна: многие из еще действующих руководящих производственных кадров вместе с малоквалифицированной и неквалифицированной рабочей силой в равной мере относятся к самым что ни на есть люмпен-пролетарским слоям населения. Среди них не в чести интеллектуальный, научно-технический прогресс. Они-то и продолжают «править бал» невежества и отсталости, всеми силами препятствуя продвижению в новую эпоху, в которой не найдут себе места.
Если сопоставить безработицу в экономике России и Запада, следует отметить, что в индустриально развитых странах она принципиально иначе затрагивает профессионально-квалифицированный состав трудовых ресурсов. В США, к примеру, среди неквалифицированных рабочих, составляющих в общем числе занятых только 4%, безработица достигает 11,6% при среднем по хозяйству показателе в 5,4%. Напротив, среди административно-управленческих работников и специалистов различного профиля, включая инженеров и ученых, общая численность которых среди занятых в США в 1996 г. достигла 29%, безработица не поднималась выше 2,2%.
Безработица у нас подошла к такому уровню длительности, на котором, по зарубежным оценкам, начинается утрата профессионально-квалифицированных навыков, особенно если это происходит на грани физического выживания. Люди утрачивают веру в свои силы и будущее. Основной чертой менталитета становится цинизм при выборе путей достижения благополучия.
Развитая рыночная экономика в целом характеризуется заметно более короткими сроками безработицы. Так, в США в 1996 г. в общем числе безработных 33,8% не имели работы менее 1,5 месяца, 32,7% - от 1,5 до 3,5 месяца, 33,5% - 4 месяца и более, 18% - 7 месяцев и более.[4]
При этом государство и частный бизнес прилагают максимум усилий, чтобы безработный, пройдя переподготовку, как можно быстрее нашел подходящее место. Но все же значительная часть российской экономики оказалась прочно закованной в цепи малоквалифицированного и неквалифицированного труда.
В мире происходят научно-технологические преобразования, развитые страны одна за другой перешагивают порог информационно-компьютерного совершенства. Становится всеобщей интеллектуализация труда, несущая с собой огромный потенциал созидания. Экономика же России все это время, в том числе и в период рыночных реформ, проходит суровое испытание на восприимчивость и незаинтересованность производства во внедрении достижений научно-технического прогресса – испытание, трагическое по всем последствиям.
В 1996 г. в России умственным трудом занималось 30% всех работающих, физическим – 70%. Для сравнения: в США – 65% и 35% соответственно.[5]