Смекни!
smekni.com

Гражданско-правовое регулирование обязательств договоров международной поставки товаров, опирающихся на правила Инкотермс-2000 (стр. 2 из 18)

Большинство авторов освещают лишь некоторые аспекты международной поставки товаров; их научные изыскания носят односторонний характер. Комплексных исследований в данной области мало. Основное внимание исследователи уделяли анализу положений Венской Конвенции 1980 года и сравнению ее положений с действующим гражданским законодательством.

Дипломное исследование выполнено на основе действующего законодательства Российской Федерации, ряда международно-правовых актов в области внешней торговли, а также опубликованной практики Международного Коммерческого Арбитражного Суда при Торгово-промышленной палате РФ, коммерческих и арбитражных судов стран-участниц Конвенции ООН 1980 года.

Практическая ценность дипломного исследования заключается в том, что:

- в работе на основе анализа понятий обычаев и деловых обыкновений дается правовая характеристика положений Международных правил толкования коммерческих терминов «ИНКОТЕРМС» и в сравнении с Принципами международных коммерческих договоров УНИДРУА как деловых обыкновений ненормативного характера;

- в результате автономного толкования положений правил Инкотермс-2000 с учетом практики их применения в России и других странах-участницах Конвенции, предлагается толкование ряда норм указанных правил;

- на основе исследования содержания обязанностей сторон по договору международной купли-продажи и толкованию коммерческих терминов Инкотермс предлагается ряд мер по совершенствованию действующего законодательства.


Глава 1. «Общетеоретические вопросы, связанные с понятием, содержанием и функциями базисных условий поставки согласно правилам Инкотермс»

1.1 Обычаи и деловые обыкновения в международной практике поставки товаров

Важным источником норм, регулирующих международную торговлю, а равно и иные международные частно-правовые отношения, являются обычаи и обыкновения. Особое значение этих источников правового регулирования предопределяется тем, что они представляют собой неформализованные правила поведения, в отличие от формально-определенных, зафиксированных в соответствующих актах норм права национального или международного происхождения.

Обычно-правовая норма возникает в течение более или менее длительного периода времени в результате единообразного многократного повторения на практике одних и тех же моделей поведения. Содержание правовой нормы, зафиксированной в законе, устанавливается относительно просто (если не принимать в расчет проблем ее толкования). Но обычай или обыкновение не существуют иначе, как в самом поведении субъектов права, которое является одновременно и их источником, и внешней формой выражения. Поэтому установление содержания обычных норм представляетзначительную сложность и часто требует привлечения к этому процессу сведущих людей.

Обычные нормы различаются по степени территориального охвата соответствующих отношений (общемировые, региональные, локальные), по кругу субъектов (обычаи, регулирующие отношения между государствами, либо обычаи частноправового характера) и юридической силе. Последняя зависит от двух главных факторов: степени распространенности обычной нормы и санкционирования обычая государственной властью. Обычай в строгом смысле слова традиционно признается источником права, тогда как обыкновение не имеет обязательной юридической силы и может регулировать отношения сторон лишь при наличии соответствующей отсылки к нему. Обыкновение часто можно рассматривать как «не вполне сложившийся» обычай. Как и обычай, обыкновение - это тоже устойчивое правило поведения. Но оно не так широко распространено как обычай (и потому менее широко известно) и соблюдается не столь единообразно. В международном частном праве нередки случаи, когда со временем обыкновения перерастают в обычаи.

Соответственно, в доктрине международного частного права принять выделять: а) обычаи международно-правовые, регулирующие на общемировом или региональном уровне отношения между государствами как субъектами международного публичного права; б) обычаи международного торгового оборота, регулирующие на международном уровне отношения между частными лицами, и в) национальные правовые обычаи локального характера. Санкционированный государством обычай содержит в себе правовые нормы и, благодаря этому, применяется независимо от желания сторон договора. Тогда как обыкновение, не имеющее нормативного, общеобязательного характера, регулирует договорные отношения лишь при наличии соответствующего волеизъявления сторон, т.е. применяется либо в качестве договорного условия, либо как дополнительное средство толкования подразумеваемых намерений сторон.

Механизм действия международно-правового обычая в целом аналогичен действию международного договора. Для того, чтобы приобрести способность регулировать частно-правовые отношения во внешней торговле, такой обычай должен трансформироваться в норму национального права. «Обычаи международного торгового оборота» - термин весьма условный, ибо обязательной юридической силы сами по себе они не имеют. В этом смысле «обычаи международного торгового оборота» являются, по сути, деловыми обыкновениями международного уровня. Национальные правовые обычаи выступают в роли источников права лишь в тех случаях, когда государство санкционировало их применение в той или иной области.Так, в п. I ст. 6 ГК РФ государство санкционирует применение обычаев делового оборота для регулирования отношений в сфере предпринимательской деятельности.

Главная проблема, возникающая в ходе применения обычно-правовых норм, -это определение их соотношения с нормами закона. Анализ статей 5, 6, 421 и 422 ГК РФ позволяет выстроить следующую иерархию правовых регуляторов договорных отношении в зависимости от их юридической силы:

- императивные нормы законодательства;

- нормы, установленные соглашением сторон;

- диспозитивные нормы законодательства;

- обычаи делового оборота;

- применение норм законодательства по аналогии закона;

- применение норм законодательства по аналогии права.

В этой системе обычай уступает диспозитивным нормам законодательства, что для цивилистической доктрины отнюдь не удивительно. Ранее в науке международного частного права также считалось, что обычай применяется к регулированию отношений лишь в том случае, если они не урегулированы как императивными, так и диспозитивными нормами права. Однако с принятием Венской конвенции большинство авторов изменило свою позицию. Дело в том, что ст. 9 Конвенции предусматривает, что стороны договора «связаны любым обычаем, относительно которого они договорились», а «при отсутствии договоренности об ином считается, что стороны подразумевали применение к их договору... обычая, о котором они знали или должны были знать и который в международной торговле широко известен и постоянно соблюдается». Таким образом, на первый взгляд Конвенция отдает обычаю предпочтение перед диспозитивньши нормами Конвенции (таковых - подавляющее большинство). И все же такой вывод не совсем точен.

Термин «обычай», используемый Венской конвенцией, текстуально совпадает с аналогичным правовым понятием внутреннего происхождения. Но из этого еще не следует, что их содержание тождественно. Вспомним, что толкование Конвенции в силу прямого указания ст. 7 должно осуществляться в соответствии с ее международным характером и необходимостью достижения единообразия в ее применении. Поэтому было бы ошибочным подходить к оценке понятийного аппарата Конвенции с позиции национальных правовых традиций. Попробуем найти аналог конвенционному термину «обычаи» во внутреннем российском праве, интерпретируя его в духе требований ст. 7.

В официальном английском тексте Конвенции вместо слова обычай используется «usage», которые обычно переводится как «применение», «использование», «употребление», «деловая практика», «обыкновение». С другой стороны, англоамериканскому праву известен и термин «custom», переводимый как «обычай», «привычка», «обыкновение». При сопоставлении в одном контексте «custom - usage» выявляется большая обязательность, распространенность, известность custom по сравнению с usage. Во французском праве также существует пара терминов «coutume - usage» со сходными смысловыми различиями, причем во французском тексте Конвенции используется именно «usage». Видимо, в русском тексте Конвенции вместо «обычая» уместнее было бы использовать термин «деловое обыкновение», но, коль скоро перевод уже сделан и приобрел официальный характер, остается лишь обсуждать его наиболее точное толкование.

В отечественной литературе отмечалось, что западная правовая доктрина подчас затрудняется однозначно разграничить обычаи и обыкновения. Поэтому на практике обычные правила принято толковать в основном как подразумеваемые условия договора (т.е. usage), входящие в состав волеизъявления сторон и не имеющие нормативной силы. Такое понимание не имеет ничего общего с обычаем в российской юриспруденции, понимаемым как неписаная норма права.

Наконец, как следует из текста п. 2 ст. 7 Конвенции, юридическая обязательность «обычая» основана на том, что стороны сами подразумевали его применение к договору и знали или, во всяком случае, должны были знать его содержание. Тогда как для действительности обычной нормы права (в строгом смысле) не требуется ни ссылки на нее в договоре, ни даже факта осведомленности сторон о ее существовании.

В результате мы приходим к выводу о том, что термин «обычай», которым оперирует ст. 7 Венской конвенции, означает не правовую норму, а деловое обыкновение. Юридическая сила этого обыкновения основывается лишь на том, что стороны включили его (явно или подразумеваемым образом) в состав своего волеизъявления по договору. Таким образом, существующий приоритет «обычая» (читай: обыкновение) перед диспозитивными нормами права является здесь не проявлением особой иерархии правовых регуляторов, свойственной лишь Венской конвенции, а результатом неточного перевода термина и его последующего буквального толкования.Отчасти это признано и арбитражной практикой МКАС при ТИП РФ. Так, в решении от 05.06.1997 г. по делу № 229/1996 МКАС, опираясь на п. 2 ст. 9 Венской конвенции о применении к договору обычая, использовал в качестве последнего положение ст. 7.4.13. Принципов международных коммерческих договоров УНИДРУА. Однако общепризнанно, что эти Принципы не являются юридически обязательным актом и действуют лишь при наличии ссылок на них в договоре, поэтому МКАС исследовал вопрос о том, не было ли такой подразумеваемой ссылки в контракте. Другими словами, в контексте статьи 9 Венской конвенции МКАС интерпретировал «обычай» как деловое обыкновение.