Одним из свидетельств активной позиции США в данном направлении явился визит президента Дж. Буша в Сальвадор в марте 2002 г., во время которого совместно с другими руководителями сообщества обсуждалась возможность подписания соглашения о создании совместной зоны свободной торговли (ЗСТ). В стране и в субрегионе проводились многочисленные протестные акции, что создавало сложную обстановку для переговоров. Представители профсоюзов и крестьянских организаций утверждали, что ЗСТ приведет к усилению несправедливой конкуренции с национальным производством, и без того находящимся под угрозой истребления, что вместо создания новых рабочих мест вызовет опасный рост безработицы.
Последующие переговоры между представителями США и сообщества проходили в начале 2003 г. в Коста-Рике. На них высказывались те же опасения о возможности гибели мелкого и среднего производств, которые в условиях рыночной открытости и противоборства с американским бизнесом могут стать жертвами конкуренции. Особую тревогу вызывала практика государственного субсидирования сельского хозяйства в США, что ставит местных производителей в неравное и крайне тяжелое положение, учитывая, что аграрный сектор остается основой экономики субрегиона. В результате напряженных диспутов согласие так и не было достигнуто [38, c. 22].
Значительный резонанс имел IV Месоамериканский форум, состоявшийся в середине 2003 г. в г. Тегусигальпа (Гондурас) и посвященный проблеме свободной торговли. Наиболее распространенные суждения касались деятельности ТНК (зона свободной торговли - инструмент накопления капитала транснациональными компаниями), выгод северного гиганта (ЗСТ - часть новой стратегии национальной безопасности США), общей критики принципов свободной торговли (не лучший путь интеграции латиноамериканских стран). Но и в ходе форума конкретных решений выработано не было.
Трудный, напряженный поиск компромиссов завершился подписанием в мае 2004 г. соглашения между США и пятью странами о создании Центрально-американской зоны свободной торговли (CAFTA), в августе того же года к ней присоединилась Доминиканская Республика. С Панамой было решено вести параллельные двусторонние переговоры о либерализации внешнеэкономических отношений. В июле 2005 г. конгресс США одобрил соглашение о CAFTA с участием своей страны, узаконив таким образом американское влияние в этом стратегически важном субрегионе.
Однако по большому счету основные деловые и политические интересы США фокусировались на Южной Америке, где находятся такие потенциальные лидеры, как Бразилия и Аргентина. А там по мере развития национальных экономик и роста неудовлетворенности чисто рыночной моделью все отчетливее проявляется стремление к самостоятельному пути [39, c. 42].
С самого начала образования в 1991 г. данного блока власти США стали обращать пристальное внимание на четверку (Бразилия, Аргентина, Уругвай и Парагвай), стремившуюся развивать региональную интеграцию в собственных интересах. Особый акцент делался на Бразилию, восходящего флагмана развивающегося мира.
Появление интеграционного сообщества Южного конуса побудило США ускорить процесс формирования Североамериканской зоны свободной торговли (НАФТА), объединившей в 1994 г. США, Канаду и Мексику.
Вопреки интересам США Меркосур стал активно устанавливать деловые связи с регионами и странами. К их числу относится развитие в русле «межрегиональной ассоциации» торгово-инвестиционных отношений с Евросоюзом. Ось Бразилиа - Буэнос-Айрес созвучна оси Бонн - Париж. Возникновение Меркосур - это и свидетельство преодоления давнего, подчас острого аргентинско-бразильского соперничества.
США, которые не одно десятилетие осуществляют экономические санкции против Кубы, недовольны тем, что Меркосур установил деловые связи с этой страной. Правительственные делегации Бразилии и Аргентины в 2003 г. совершили поездки на Кубу, где были подписаны торговые соглашения. Не устраивает США и то, что одним из итогов визита президента Бразилии в Гавану в кубинском секторе Мексиканского залива началась глубоководная разведка нефти.
Наконец, Вашингтону не нравится стремление Меркосур превратиться в широкое Южноамериканское сообщество наций (ЮАСН), о чем было объявлено в конце 2004 г., и которое вступило в силу уже с января 2005 г. Его образовали 12 государств, представлявшие три блока - Меркосур, Андскую группу (ныне Андское сообщество наций) и частично КАРИКОМ. Речь в данном случае идет не только о создании зоны свободной торговли в масштабах всей Южной Америки с единой валютой, но и о политическом сцеплении путем формирования южноамериканского парламента. Такие намерения способны не только ограничить (хотя бы относительно) внешнеторговое присутствие США и сферу обращения доллара в важном для них регионе, но и сузить возможности политического влияния Вашингтона [40, c. 9].
В качестве средства ослабления Меркосур власти США стали и здесь насаждать либеральную модель развития экономики, которая была призвана расширить диапазон присутствия американских торговых и инвестиционных структур, регулирующую роль государства.
Особое недовольство США вызвало подписание двумя ведущими странами в сентябре 2005 г. экономического соглашения с Венесуэлой. Сумма соглашения с Бразилией составила 4,7 млрд. долл. Она включала строительство нефтехимического завода в бразильском штате Пернамбуко и разработку газовых месторождений в Венесуэле.
Увеличение разрыва в уровнях экономического развития между странами Латинской Америки и индустриальными центрами, оттеснение национального капитала в ключевых отраслях хозяйства, а также рост социальной напряженности в регионе нашли отражение в истощении политических ресурсов у правых партий в Бразилии и Аргентине. Приход там к власти руководителей левоцентристского толка побудили США усилить внимание к этим ключевым странам Южной Америки. В 2005 г. президент Дж.Буш посетил оба государства, и в ходе переговоров в числе прочих обсуждалась тема интеграции [41, c. 25].
Отношения США с Мексикой, их единственным непосредственным латиноамериканским соседом издавна отличались сложностью и не только потому, что соприкасались два крайне различных экономических потенциала и во многом неодинаковые культурно-политические системы. Конкретные переговоры о создании по инициативе Вашингтона торгового мегаблока НАФТА (США, Канада и Мексика) были нелегкими, они длились три года, но геополитический фактор в конце концов победил: ведь исторически основная часть внешней торговли Мексики приходилась на США.
НАФТА - блок асимметричный, с явным креном в сторону США. На лидера приходится 9/10 общего ВВП и 3/4 взаимной торговли, что позволяет ему по существу управлять интеграционным процессом.
В НАФТА сложилась парадоксальная ситуация: по мере либерализации торговли, а также после «черного сентября» 2001 г. и начала в 2003 г. военных действий в Ираке ужесточается пропускной режим на границе США с Мексикой. После более чем десяти лет функционирования НАФТА в ней (свыше 3 тыс. км) наблюдается не только усиление личностно-таможенного контроля, но и появление новых проволочных заграждений со сторожевыми вышками, вооруженными солдатами, лазерными установками, беспилотными самолетами и т.д. Ежегодно при попытке перейти «на ту сторону» гибнут сотни мексиканцев. Также участились случаи депортации нелегальных граждан из США. Президент Буш назвал в 2005 г. проблему нелегальной иммиграции одной из приоритетных в стране, что, естественно, осложняет отношения двух партнеров по НАФТА [42, c. 96].
В целом позитивный, хотя и не лишенный трудностей и «пробуксовок» процесс региональной интеграции в Латинской Америке поставил перед США неизбежный вопрос об их роли в Западном полушарии. Формирование НАФТА явилось первым конкретным шагом на пути усиления влияния США в северной части полушария. За этим последовала задача расширения ЗСТ на весь регион, т.е. создания Всеамериканской зоны свободной торговли (АЛКА). Идея, как известно, была провозглашена в 1994 г. в Майами на первой встрече на высшем уровне государств Западного полушария.
2.2 Интеграционные процессы в Латинской Америке: роль и позиция США
Проблему общей региональной интеграции было бы неправильно рассматривать вне контекста общих взаимоотношений Латинская Америка - США. Северный гигант остается для латиноамериканских стран ближайшим и емким рынком сбыта и поставщиком технологии, пусть и не первого поколения. Что касается США, то значение Латинской Америки для них возросло в связи с новым раскладом сил на нефтяном рынке в результате войны в Ираке. В регионе существуют две «нефтяные» страны мирового значения - Венесуэла (член ОПЕК) и Мексика [43, c. 10].
Замысел суперсоюза («от Арктики до Антарктики») имеет уже давнюю и непростую историю, тесно связанную с тенденциями во внешней политике США, возникавшими во второй половине XX в. Он появился еще в 60-х годах прошлого столетия. Но тогда он не получил поддержку на юге. Там стремились идти своим объединительным путем. В результате Соединенные Штаты длительное время предпочитали действовать в разноликой Латинской Америке по формуле двусторонних отношений, считая ее для себя наиболее эффективной. Для каждой страны разрабатывались и использовались свои особые подходы, приемлемые для обоих партнеров. Постепенно отношение Вашингтона к интеграции с южными соседями менялось, он стал считать ее фактором стабилизации своего неспокойного тыла. Задача по-новому структурировать экономику и политику в Западном полушарии посредством АЛКА становилась все более значимой, а ее решение казалось возможным.
В 1990 г. президент США Дж. Буш-старший выдвинул ряд инициатив на данном направлении. Однако первая встреча в верхах, где обсуждалась конкретная задача создания АЛКА, состоялась лишь в конце 1994 г. при президенте Б. Клинтоне, когда уже вступила в силу НАФТА. На этом саммите 34 страны Северной и Южной Америки (кроме Кубы) высказались за то, чтобы посредством постепенной ликвидации торгово-инвестиционных барьеров подготовить к 2005 г. все необходимые условия для формирования полупланетарной финансово-экономической зоны с населением свыше 800 млн. человек и общим ВВП более 12 трлн долл. [44, .c 11]