Особенно важны торгово-экономические связи с соседней страной для приграничной Амурской области. С 1993 г. по настоящее время доля Китая в общем объеме экспорта и импорта области колебалась от 29% до 99%. После кризиса 1998 г. заметно сократились объемы импортных операций, выросло число экспортных. В импорте преобладали продовольственные товары (фрукты, овощи, мясопродукты, крупы), в экспорте – лесоматериалы и соевые бобы. В 2007 г. торговый оборот области с КНР достиг максимального значения – 370,3 млн. долл. (75% общего объема внешней торговли), увеличившись по сравнению с 2000 г. – в 6,2 раза. К сожалению, сырьевой характер экспорта (углеводороды, нефть, биоресурсы, древесина) только усилился. Доля древесины и изделий из нее возросла с 32,6% в 2000 г. до 56,5% в 2007 г. Экспортные поставки драгоценных камней, драгоценных металлов и изделий из них по сравнению с 2006 г. увеличились в 2,7 раза.
В последнее время явственно проявилась тенденция сокращения экспорта по тем товарным позициям, которые совсем недавно составляли основу российских поставок в Китай. Падение затронуло практически всю номенклатуру продукции черной металлургии, в физическом объеме ее поставки упали на 59,3%, в стоимостном – на 57,4%. Существенно сократился также экспорт цветных металлов и продукции химической отрасли. Экспорт машинно-технической продукции снизился на 53,3%, и сейчас ее доля составляет лишь 1,2% общего объема экспорта.
КНР теперь в состоянии не только удовлетворить потребности собственной экономики в черных металлах за счет внутреннего производства, но начинает экспансию на российский рынок. Пока ее объемы достаточно скромные, за четыре месяца поставки составили всего 34,5 млн. долл. Однако, зная китайскую настойчивость, можно ожидать, что вскоре Поднебесная сможет завалить российский рынок дешевым и качественным металлом.
Примером такого развития событий может служить экспорт машин и оборудования. Прошли времена, когда Советский Союз поставлял в Китай «ГАЗы» и швейные машинки. Сейчас уже китайцы рассматривают Россию как рынок сбыта для своих машиностроительных предприятий. За год они увеличили свои поставки в Россию на 72,6%. При этом в два раза выросли поставки автомобилей, тракторов и другой автотракторной техники, на 42,5% – химических товаров. Словом, китайский дракон уже прыгнул на север и потихоньку начинает вытеснять российских конкурентов с их родных просторов. [2]
В 2007 г. доля продукция машиностроения в импорте Дальнего Востока из Китая составила уже 26,4%. По данным за 2008 г., объем экспорта продукции машиностроения и электроники только из провинции Хэйлунцзян вырос на 76,8%, составив 3,92 млрд. долл. (Таблица 2).
Таблица 2
Товарная структура импорта Дальнего Востока из Китая
| Товарная позиция | 2000 | 2005 | 2007 |
| Машины, оборудование, транспортные средства | 9,9 | 15,0 | 26,4 |
| Топливо, минеральное сырье, металлы | 2,7 | 8,4 | 10,8 |
| Продукция химической промышленности | 6,8 | 7,3 | 6,7 |
| Строительные материалы | 0,8 | 3,2 | 1,9 |
| Сырье и продукция переработки | 3,2 | 2,8 | 2,6 |
| Товары народного потребления | 71,6 | 63,4 | 49,4 |
| Промышленные товары | 16,1 | 45,8 | 39,0 |
| Пищевкусовые товары | 55,5 | 17,6 | 10,4 |
| Прочие | 5,0 | 0,0 | 0,3 |
| Импорт, всего | 100,00 | 100,00 | 100,00 |
Источник: рассчитано по данным таможенной статистики.
Глава 2. Существующие проблемы торговли ДВР с Китаем и предполагаемые пути их решения
2.1 Проблемы торговли ДВР с Китаем
Несмотря на то, что в торговле Дальнего Востока с Китаем в последние годы наблюдается положительная динамика, накопившиеся к настоящему времени проблемы существенно ограничивают возможности ее дальнейшего развития.
К числу наиболее важных проблем следует отнести:
· Узкая номенклатура экспорта региона.
В настоящее время набор экспортируемых в Китай товаров выглядит довольно ограниченным; более того, за последнее десятилетие произошло заметное сокращение числа экспортируемых товаров. Несмотря на сохраняющиеся благоприятные возможности для экспорта традиционных видов дальневосточной продукции (прежде всего лесных материалов, цветных и черных металлов, энергоносителей), перспективы наращивания объемов их экспорта в Китай будут зависеть исключительно от их ценовой конкурентоспособности. Стабильный рост экспорта в традиционных направлениях могли бы обеспечить более существенные инвестиции (в том числе и иностранные) в соответствующие производства. К сожалению, серьезных, непосредственных предпосылок к этому пока нет.
· Нерациональность структуры приграничной торговли, в которой характер российских и китайских закупок товаров прямо противоположен.
Импорт Китая из России, состоящий из сырья, промышленной продукции, в том числе строительных материалов, удобрений, носит исключительно производственный характер. В отличие от этого импорт России из Китая состоит из готовой одежды, обуви, продовольствия и отчасти бытовой электроники, т.е. в основном товаров потребительского назначения. Подобная направленность импорта снижает роль внешней торговли в экономическом развитии этих регионов. Однако вывод некоторых исследователей о том, что характер приграничной и региональной торговли в целом более благоприятен для Китая, чем для России, является преждевременным, так как не учитывает всей совокупности факторов приграничного сотрудничества. Среди них особое место должен занимать анализ влияния на экономику приграничных регионов сохраняющегося в течение длительного времени положительного сальдо торгового баланса.
· Наличие «народной» торговли.
Одна из острых проблем заключается в том, что китайская сторона продолжает делать ставку на развитие "народной" или "челночной" торговли, при которой физическими лицами перевозятся крупные партии товаров. Такая примитивная форма торговли приводит к утечке поступления налогов в бюджеты всех уровней, невозможности контроля за технологическим процессом изготовления товаров, определения подлинности сертификатов качества и безопасности на ввозимые товары.[3]
По оценкам китайской стороны, масштабы теневой торговли в китайско-российской народной торговле оцениваются примерно в 8-10 млрд. юаней. По оценкам, в 1990-х гг. на долю челночной торговли приходилось 15%, а в импорте продовольствия она достигала 50%. В начале XXI в. на смену челнокам пришли так называемые «помогайки», совокупный ущерб государству от деятельности которых, по подсчетам сотрудников Дальневосточной оперативной таможни, составлял ежедневно 20 млн. руб.
· Противоречивость статистических оценок динамики торгово-экономического сотрудничества двух стран.
Эта проблема отчасти объясняется различиями в методиках статистического учета, наличием нарушений законодательства в экспортно-импортной сфере, а также существованием института «приграничной торговли». Россия, в силу протяженности границы, является основным партнером Китая в приграничной торговле. Тем не менее, несмотря на большие объемы и важное значение для сопредельных регионов, значительная часть этого вида торговой деятельности российской официальной статистикой никак не учитывается.
Недоучет приграничной торговли, наряду с другими обстоятельствами, ведет к искаженной оценке не только объемов, но и тенденций внешней торговли между двумя странами в целом. Так, если, по российским оценкам, объем товарооборота между двумя странами в 2007 г. составил 39 573,25 млн. долл., то по китайским — 48 154,78 млн. долл. (расхождение на 21,6%). Аналогичная ситуация имела место и во все предыдущие годы.
Китайские данные свидетельствуют о том, что взаимная торговля не только осуществляется в гораздо больших объемах, но и развивается динамичнее, чем об этом говорит российская статистика. Следовательно, реально Китаю может принадлежать большая, чем это принято считать, доля в структуре внешнеэкономических связей России в целом, и Дальнего Востока в частности. Так, по данным за 2007 г., в структуре импорта РФ доля КНР составляет, по российским данным, 7,6%, а по китайским — почти в 2 раза больше — 14,3%. Китайская внешнеторговая статистика отдельно не выделяет связи с Дальним Востоком России, но по некоторым оценкам, реальные темпы роста товарооборота региона с КНР в 2—3 раза превышают темпы роста его товарооборота с другими зарубежными странами.
Еще важнее, что расхождения существуют в оценке тенденций развития торговли. Так, Россия и Дальний Восток на протяжении всей истории двусторонних отношений имели положительное сальдо в торговле с Китаем, что служило доказательством эффективности развития торгового сотрудничества России с КНР. Однако, по китайским данным, положительное сальдо России не только значительно меньше, но и демонстрирует отличную от российских данных тенденцию к снижению.[4]
· Отсутствие федерального закона о приграничной торговле.
Словосочетание «приграничная торговля», заявления о ее исключительной важности для России, как и признание государством проблем приграничной торговли, присутствуют во многих политико-правовых документах. Однако законодательная база России по вопросам приграничной торговли не сформирована даже по наиболее важным направлениям. Прежде всего, в российском законодательстве отсутствуют правовые определения и другие законодательно установленные характеристики понятий «приграничная торговля», «территория приграничной торговли», «приграничные народные рынки», а также других понятий, часто используемых в действующих межправительственных российско-китайских соглашениях».
· Несовершенство транспортно-логистических связей приграничных территорий.