Цена средней продовольственной корзины в России была принята за 1. В связи с тем, что цены в Центральном районе и в Поволжье, как правило, ниже московских в 1.3-1.7 раза, доходы семей, живущих в соответствующих регионах, были соответственно увеличены. Напротив, в регионах с высоким уровнем потребительских цен (например, в Магаданской области и в Республике Коми) доходы были сокращены по сравнению в номинальными в 1.5-2.5 раза. Иначе говоря, происходит определенное сжатие исходного распределения, которое должно привести к сокращению общего значения коэффициента Джини.
Анализ распределения населения по реальному доходу и его сопоставление со значениями децилей для РФ позволяет сделать существенно иные выводы, чем при анализе исходного распределения. Например, лишь 16% населения Магаданской области остается в верхнем дециле, а 35% - в трех верхних децилях (против 81% в исходном распределении). С другой стороны, доля населения, попадающего в три верхних дециля существенно увеличивается в регионах с низким доходами и с низкими (как правило, регулируемыми) ценами. Доля населения, попадающего в три верхних децильных группы по общероссийскому критерию, возрастает при использовании показателя нормированного дохода в Ульяновской области с 29 до 48%, в Курской - с 11 до 28%, в Брянской - с 27 до 55%.
Таблица 6
Индексы Джини, индексы среднедушевого дохода и среднедушевого
реального дохода в регионах РФ в 2007 году (регионы расположены
в порядке возрастания индексов Джини)
| Индекс Джини | Индекс номинального среднедушевого дохода* | Индекс реального среднедушевого дохода * | |
| Удмуртия | 0.25 | 0.73 | 0.80 |
| Мордва | 0.25 | 0.64 | 0.54 |
| Карелия | 0.25 | 1.26 | 1.41 |
| Ивановская область | 0.26 | 0.65 | 0.65 |
| г.Москва | 0.26 | 1.26 | 1.14 |
| Костромская область | 0.26 | 0.74 | 0.78 |
| Ярославская область | 0.26 | 0.81 | 0.85 |
| Архангельская область | 0.27 | 1.32 | 1.08 |
| Белгородская область | 0.27 | 0.81 | 1.33 |
| Кемеровская область | 0.27 | 1.58 | 1.41 |
| Московская область | 0.27 | 0.91 | 0.95 |
| Хакасия | 0.27 | 1.16 | 1.09 |
| Свердловская область | 0.28 | 1.02 | 0.98 |
| Брянская область | 0.28 | 0.60 | 0.65 |
| Кабарда | 0.28 | 0.52 | 0.60 |
| Орловская область | 0.28 | 0.60 | 0.93 |
| Пензенская область | 0.28 | 0.53 | 0.60 |
| Татарстан | 0.29 | 0.83 | 1.24 |
| Мари-Эл | 0.29 | 0.60 | 0.82 |
| Курганская область | 0.29 | 0.68 | 0.67 |
| Курская область | 0.29 | 0.65 | 0.85 |
| Клужская область | 0.30 | 0.69 | 0.75 |
| Нижегородская область | 0.30 | 0.86 | 0.93 |
| Псковская область | 0.30 | 0.68 | 0.72 |
| Северная Осетия | 0.30 | 0.52 | 0.64 |
| Смоленская область | 0.30 | 0.68 | 0.78 |
| Чувашия | 0.30 | 0.60 | 0.71 |
| Сахалинская область | 0.31 | 1.95 | 0.74 |
| Тыва | 0.31 | 0.77 | 0.65 |
| Калининградская область | 0.31 | 0.85 | 0.90 |
| Омская область | 0.32 | 0.89 | 1.14 |
| Ульяновская область | 0.32 | 0.76 | 1.26 |
| Алтай | 0.33 | 0.72 | 0.72 |
| Ростовская область | 0.33 | 0.72 | 1.00 |
| Самарская область | 0.34 | 1.05 | 1.00 |
| Камчатская область | 0.35 | 2.23 | 1.16 |
| Новосибирская область | 0.35 | 0.87 | 0.70 |
| Коми | 0.35 | 1.92 | 1.45 |
| Амурская область | 0.37 | 1.42 | 0.89 |
| Магаданская область | 0.37 | 2.76 | 1.01 |
| Пермская область | 0.37 | 0.96 | 0.90 |
| Башкортостан | 0.37 | 0.83 | 0.90 |
| Бурятия | 0.38 | 1.10 | 0.97 |
| Дагестан | 0.38 | 0.39 | 0.45 |
| Саха | 0.38 | 2.32 | 1.16 |
| Тюменская область | 0.39 | 2.64 | 2.28 |
| Читинская область | 0.40 | 1.20 | 0.83 |
* Индекс реального дохода определяется как соотношение индекса среднедушевого номинального дохода к средней цене корзины, состоящей из 19 базовых продовольственных товаров, по РФ. Индекс номинального среднедушевого дохода - отношение среднедушевого дохода в данном регионе к среднедушевому доходу по РФ в 2007 году.
Результирующий индекс Джини при подобном подходе был оценен в 31.2%, что на 3.2% ниже, чем в случае, когда не учитывалась межрегиональная дифференциация цен. Это новое значение, очевидно, более точно согласуется с индивидуальными значениями, рассчитанными для отдельных регионов, и, по нашему мнению, его использование позволяет точнее проводить международные сопоставления неравенства в распределении доходов. Во-первых, так как доход, по определению Саймонза, представляет собой стоимостную оценку прав индивидуума на потребление, при изучении распределения по доходу нельзя не учитывать межрегиональные различия в розничных ценах, которые определяют различия в покупательной способности индивидуальных доходов в разных районах России. Во-вторых, мы не сталкиваемся в западной практике со столь значительными, как в России (то есть двух- четырехкратными) различиями в потребительских ценах (быть может, за исключением аренды жилья), а именно с ними мы так или иначе сопоставляем итоговые оценки.
1.5. Социальная защита населения
При сохранении дешевизны рабочей силы и многомесячной задолженности предприятий по выплате зарплаты работникам в Удмуртии отмечается также пассивность в отстаивании трудовых прав, которая вплоть до начала 1995 года наблюдалась и в России: рабочие неспособны или не желают выступать с протестом прямо или через профсоюзы, добиваясь зарплаты, на которую они имеют право. Профсоюзы и раньше очень редко выступали в роли защитников трудовых прав работников, а в основном занимались предоставлением своим членам различных благ и льгот в сфере потребления, а также регулированием очереди на получение ведомственного жилья. В течение 1993-1994 гг. профсоюзы полностью утратили эту функцию и вместе с ней — своё влияние в трудовых коллективах. Отсутствие социальных институтов защиты трудовых прав работников приводит к тому, что нормой становится индивидуализация в организации доходной трудовой деятельности, главным образом в неформальной экономике.
В процессе исследования было выяснено, что поиск дополнительных заработков мужчинами, числящимися в штате какого-либо предприятия, как правило происходит в форме самоорганизации, без использования легальных путей доступа к работам на рынке труда. Службы занятости не выполняют в этом деле роль посредника, во-первых, потому что они не располагают информацией о случайных, разовых работах и не стремятся создать банк данных о такого рода работах, а во-вторых, потому что они нацелены на обслуживание безработных, а не на помощь работающим соискателям работ.
Под угрозой нищеты люди используют единственно доступный им метод борьбы с обнищанием — поиск дополнительных заработков. Спрос на случайных работников довольно большой как в легальной, так и в нелегальной экономике из-за неразвитости сферы обслуживания и из-за существования неквалифицированного труда, работ с ненормальными условиями труда, непривлекательных для постоянной занятости.
Все эти причины (дешевизна рабочей силы, нарушение трудового права работника на своевременную выплату зарплаты, неразвитость системы социальной защиты) привели к тому, что на базе, как правило, неформальных взаимоотношений работника и работодателя возникла и быстро развивается дополнительная занятость. Но возможности использовать этот специфический институт труда ограничены для лиц недостаточно физически крепких и выносливых, а также для женщин, имеющих малолетних детей, для многодетных матерей. У них остаётся лишь одна возможность заработков — уличная рыночная экономика.
В развитии феномена дополнительной занятости, не регулируемой и не контролируемой государственными органами и профсоюзами, можно отметить по крайней мере два негативных момента.
Во-первых, опора людей исключительно на самодеятельность, самостоятельные усилия ведёт к полной утрате интереса к социальным организациям по защите прав граждан в сфере труда, к коллективным действиям. Постепенно утрачивается чувство причастности к социальной жизни, углубляется индивидуализм и ощущение социальной изоляции.
Во-вторых, явно выделяется тенденция к сокращению доступа работников в сегменты “хороших” работ рынка труда. Выполняя случайные работы, профессионалы теряют квалификацию и рыночные характеристики, привлекательные для работодателя с точки зрения постоянного найма и набора на перспективные работы. Работники, как правило, не осуществляют торг с работодателями за хорошую оплату и нормальные условия труда, большинство из них не имеют представления о контракте как о способе достижения согласия между работником и работодателем. В итоге формируется локальный рынок труда с доминированием прав работодателя. Такие работники снижают требования к работодателям и на основном месте работы, мирятся с дешевизной рабочей силы и длительными задержками выплаты заработной платы. Они теряют чувство привязанности к своей организации, снижается ценность хорошей трудовой атмосферы, трудовая мотивация становится всё более слабой.
Если опустить промежуточные звенья этого механизма, то главный фактор «на входе» — дешевизна рабочей силы, а основными результатами «на выходе» являются бедность и снабжение «стараниями» государственного сектора экономики дешёвой рабочей силой сегмента случайных нерегистрируемых работ рынка труда, тесно связанного с нелегальной экономикой. Естественно, что от нелегальной экономики не получают налоги, не пополняется госбюджет, не умножаются ресурсы для проведения социальной политики и создания системы социальной защиты.