В современных условиях, на нынешнем уровне развития науки, такие принципы и соответствующий инструментарий предоставляет цивилизационная доктрина, которая сама по себе не отличается высокой точностью, но дает основания для отражения особенностей исторического движения национальной экономики.
Начнем с того, что никто не знает, что такое цивилизация! Сколько исследователей, столько и мнений. Тем интереснее для ученых, преподавателей и учащихся.
Вот как определяется понятие "цивилизация" в одном из философских словарей. "Цивилизация (от лат. civilis — гражданский, государственный), 1) синоним культуры. В марксистской литературе употребляется также для обозначения материальной культуры. 2) Уровень, ступень общественного развития, материальной и духовной культуры (античная цивилизация). 3) Ступень общественного развития, следующая за варварством (Л. Морган, Ф. Энгельс)"*.
Как видите, дорогой читатель, выбор большой, так что здесь открывается большой простор для творчества. И для недоразумений.
Первоначально термином "цивилизация"', известным еще с XVIII века, обозначали определенный уровень развития общества, наступающий после эпохи дикости и варварства. Так строили свое исследование этапов развития человечества выдающийся американский историк и этнограф Льюис Морган и Фридрих Энгельс. Цивилизация, с их точки зрения, появилась вместе с письменностью, городами, общественными классами и государствами.
Любопытно, что одни философы, оптимистично настроенные, связывают цивилизацию с совершенствованием нравов, законов, науки, искусства, философии. А другие, исторические пессимисты, считают, что цивилизация — это конец развития культуры, упадок, закат. Освальд Шпенглер свою главную книгу о европейской цивилизации даже назвал "Закат Европы" (1918).
Несмотря на такое разнообразие определений и понимания содержания цивилизации, всех исследователей — сторонников цивилизационного подхода к истории (в том числе экономической) объединяет отрицание единства человеческого общества и, соответственно, всеобщей человеческой истории. В лучшем случае они готовы рассматривать историю отдельных культурно-исторических типов обществ вне связи их друг с другом. Арнольд Тойнби нашел в истории 6 основных типов цивилизаций, О. Шпенглер — 8, а крупный российский историк Н. Я. Данилевский — 13. На Н. Я.Данилевском и остановимся.
Отрицая деление истории на древнюю, средневековую и новую, Данилевский пишет: "Естественная система истории должна заключаться в различении культурно-исторических типов развития как главного основания ее деления от степеней развития, по которым только эти типы (а не совокупность исторических явлений) могут подразделяться.
Отыскание и перечисление этих типов не представляет никакого затруднения, так как они общеизвестны... Эти культурно-исторические типы, или самобытные цивилизации, расположенные в хронологическом порядке, суть:
1) египетский, 2) китайский, 3) ассиро-вавилоно-финикийский, халдейский, или древнесемитский, 4) индийский, 5) иранский, 6) еврейский, 7) греческий, 8) римский, 9) новосемитский, или аравийский, и 10) германо-романский, или европейский. К ним можно еще, пожалуй, причислить два американские типа: мексиканский и перуанский, погибшие насильственной смертью и не успевшие совершить своего развития".* Россия для Данилевского — это особый, тринадцатый, тип общества.
Определив предмет своих изысканий, Н. Я. Данилевский предлагает вниманию читателей законы исторического развития, вытекающие из группировки его явлений по культурно-историческим типам:
* Философский энциклопедический словарь.- М.: СЭ, 1983. - С. 765.
Закон 1. Всякое племя или семейство народов, характеризуемое отдельным языком или группой языков, довольно близких между собою, для того, чтобы сродство их ощущалось непосредственно, без глубоких филологических изысканий,— составляет самобытный культурно-исторический тип, если оно вообще по своим духовным задаткам способно к историческому развитию и вышло уже из младенчества.
Закон 2. Дабы цивилизация, свойственная самобытному культурно-историческому типу, могла зародиться и развиваться, необходимо, чтобы народы, к нему принадлежащие, пользовались политической независимостью.
Закон 3. Начала цивилизации одного культурно-исторического типа не передаются народам другого типа. Каждый тип вырабатывает ее для себя при большем или меньшем влиянии чуждых, ему предшествовавших или современных, цивилизаций.
Закон 4. Цивилизация, свойственная каждому культурно-историческому типу, тогда только достигает полноты, разнообразия и богатства, когда разнообразны этнографические элементы, его составляющие,— когда они, не будучи поглощены одним политическим целым, пользуясь независимостью, составляют федерацию или политическую систему государств.
Закон 5. Ход развития культурно-исторических типов всего ближе уподобляется тем многолетним одноплодным растениям, у которых период роста бывает неопределенно продолжителен, но период цветения и плодоношения — относительно короток и истощает раз навсегда их жизненную силу"*.
Исходя из собственного определения культурно-исторических типов обществ и законов их развития, Н. Я. Данилевский наотрез отказывается искать что-то общее между российской цивилизацией и Европой.
"Всякое старание связать историческую жизнь России внутреннею органическою связью с жизнью Европы постоянно вело лишь к пожертвованию самыми существенными интересами России"*— вот главное убеждение Данилевского, ради которого он и писал свою книгу.
Россия, по его мнению,— самая устойчивая страна на континенте: "В отношении к общественно-экономическому строю Россия составляет единственное обширное государство, имеющее под ногами твердую почву, в котором нет обезземеленной массы, в котором, следовательно, общественное здание зиждется не на нужде большинства граждан, не на необеспеченности их положения, где нет противоречия между идеалами политическими и экономическими". Условия устойчивости строя "заключаются в крестьянском наделе и общинном землевладении"***.
Кстати сказать, противопоставления Востока — Западу, Европы — России, Старого Света — Новому весьма характерны и для современных цивилизационных исследований. Так, Сэмюэл Хантингтон пытается выяснить, что именно выделяет западный мир и делает его отличным от мира восточного, включающего в себя и Россию. Его аргументы вполне отражают действительность. Что именно делает Запад западным, спрашивает Хантингтон, и сам же отвечает: прежде всего, классическое наследство, в том числе греческая философия и рационализм, римское право, латынь и христианство.
*Данилевский Н. Я. Россия и Европа.— М.: Книга, 1991.-87-88. **Данилевский Н. Я. Россия и Европа.— М.: Книга, 1991.— С. 106.
***Там же.— С. 491—492.
— Западное христианство. На протяжении большей части своего первого тысячелетия то, что называется сейчас Западной цивилизацией, называлось Западным христианским миром, и это отличало западные христианские народы от турок, мавров, византийцев и других народов. Разделение западного христианства на католицизм и протестантизм — тоже отличительная черта западной истории.
— Европейские языки романской и германской групп, при этом языками международного общения были латынь, французский, в XX веке — английский.
— Разделение духовной и светской власти в отличие от восточных цивилизаций (за исключением индийской) и даже православной, где "Бог — младший партнер государя".
— Господство закона (при известных ограничениях в период абсолютизма XVI—XVII веков).
— Социальный плюрализм и гражданское общество. "Большинство западноевропейских обществ включало в себя относительно сильную и автономную аристократию, зажиточное крестьянство и небольшой, но значительный класс купцов и торговцев. Мощь феодальной аристократии была особенно важна с точки зрения ограничения способности абсолютизма укорениться в большинстве европейских стран. Этот европейский плюрализм резко контрастирует с нищенским положением гражданского общества, слабостью аристократии и силой централизованных бюрократических империй, которые существовали в то же самое время в России, Китае, странах, находящихся под властью османской империи, и в других незападных обществах".
— Представительная власть с тысячелетней историей (опять же при ограничениях периода абсолютизма) и самоуправление городов, то есть автономия на местном уровне.
— Индивидуализм.
"Если рассматривать все эти факторы в отдельности, то ни один из них не будет уникальным для Запада. Но их сочетание уникально, и именно оно придало Западу его отличительные особенности... Они также выработали приверженность индивидуальной свободе, которая сейчас и отличает Запад от других цивилизаций".
Хантингтон без обиняков предупреждает читателей, что внешние атрибуты западного мира, перенимаемые восточными народами, в том числе народами России, никак не сделают их европейцами или американцами. Ведь "сутью культуры являются язык, религия, ценности, традиции и обычаи. Если русские пьют кока-колу, это вовсе не означает, что они мыслят подобно американцам*.
Прекрасный анализ, имеющий непосредственное отношение к нашей теме, ведь экономика является частью национальной культуры. Как жаль, что об этом не догадывался, например, Петр I, который наивно думал, что если сбросить кафтаны и надеть сюртуки, то Россия сразу станет Европой.