1.4. Проблема темпов экономического роста.
Недостаточно высокие для страны догоняющего развития темпы экономического роста наблюдались еще в СССР в последние два десятилетия его существования. Уже в 1990 г. они сменились на продолжавшийся девять лет почти без перерыва (за исключением 1997 г.) спад производства ВВП, в результате чего объем ВВП России в 1998 г. составил примерно 56% от уровня 1985 г. Однако начавшийся уже пару месяцев спустя после августовского кризиса 1998 г. экономический рост продолжается до сих пор, и в 2006 г. объем ВВП России достиг примерно 93% уровня докризисного 1989 г.
Нынешняя динамика экономического роста является в России предметом дискуссии, в ходе которой экономисты пытаются ответить одновременно на два вопроса:
· достаточны ли достигнутые в 2001—2006 гг. ежегодные 5—7/"
экономического роста для быстрого достижения тактической задачи — восстановления дореформенного объема ВВП?
· достаточны ли эти темпы роста для решения стратегической
дачи — догнать в обозримой перспективе страны Запада по УРОБ
развития?
Экстраполяция нынешних темпов экономического роста России приводит к выводу, что ее дореформенный объем ВВП может быть достигнут в 2007 или 2008 г., т.е. спустя 18—19 лет после начала кризиса и спустя девять-десять лет после возобновления экономического роста. Напомним, что в России уровень ВВП 1917 г. (во время Первой мировой войны он продолжал расти), который в ходе почти пятилетней гражданской войны к 1922 г. сократился на 27%, был восстановлен на базе нэпа за три года экономического роста, составлявшего 12—16% в год. Более близким примером может быть Казахстан, где падение ВВП также было огромным (почти на 30% по сравнению с 1989 г.), а восстановление дореформенного ВВП заняло четыре года из-за высоких темпов роста ВВП — 9—13% в год. Подобные темпы роста в 2003—2006 гг. достигнуты также в странах Закавказья.
Сторонники кейнсианского подхода подчеркивают, что восстановительный рост (т.е. послекризисный) в России идет медленно по сравнению с возможностями страны и в сравнении с другими выходящими из кризиса странами СНГ. Они также указывают на то, что при экстраполяции нынешних темпов роста Россия догонит Португалию, наиболее отсталую страну еврозоны, примерно через четверть века, т.е. к 2030 г.
Поэтому российские кейнсианцы ратуют за ускорение экономического роста в России. Для этого они предлагают увеличить норму валового накопления за счет перераспределения природной ренты в пользу государства (например, через увеличение налогообложения сырьевых компаний), которое будет эти дополнительные средства направлять на инвестиции. Также предлагается проводить активную промышленную политику, прежде всего по поддержке работающих на внутренний рынок отраслей, особенно технологически передовых. Кроме того, государству предлагается тратить дополнительные доходы от природной ренты не только на инвестиции в реальный сектор, но и на более активное финансирование науки и образования.
Российские либералы рассматривают проблему темпов экономического роста по-другому. Они считают, что экономический рост должен быть естественным, а не форсированным за счет усиления государственного вмешательства в экономику. По их мнению, усиление государственного вмешательства в экономику за счет перераспределения природной ренты, проведения промышленной политики, усиления государственного финансирования науки и образования лишь исказит работу рыночных сил (хотя часть либралов не против усиления госфинансирования науки и образования), а вложенные в экономику дополнительные государственные средства будут использованы неэффективно из-за коррупции, бюрократизма и невозможности полностью спланировать будущие тенденции в спросе и предложении. К тому же в России сохраняется высокая инфляция, вынуждающая проводить политику дефляции, которая тормозит экономический рост.
Поэтому российские либералы полагают, что для ускорения экономического роста в России нужно прежде всего улучшать инвестиционный климат как для отечественных, так и для иностранных предпринимателей, снижая для этого налоги и государственное участие в экономике.
Либеральный подход к проблеме экономического роста преобладает в современной экономической политике России, несмотря на высказываемые иногда призывы руководства страны форсировать экономический рост (например, через его удвоение к 2010 г. по сравнению с 2002 г., для чего, как показывают расчеты, нужно довести среднегодовые темпы ВВП почти до 9%).
2. Реальный сектор.
2.1. Отраслевая структура экономики.
С конца 80-х гг. отраслевая структура экономики претерпела радикальные изменения. В объеме ВВП возросла доля услуг (с 36% в 1990 г. в СССР до 59% в 2006 г. в Российской Федерации), однако это произошло не столько потому, что производство ряда услуг росло (например, образования), сколько из-за того, что производство большинства услуг сократилось меньше, чем весь объем ВВП.
В промышленности, если объемы выпуска продукции считать по отпускным ценам предприятий, резко возросла доля топливно-энергетического комплекса (с 10% выпуска промышленной продукции в 1990 г. в целом по СССР до 32% в 2002 г. в РФ) и металлургического комплекса (с 9 до 16%) из-за более медленного сокращения выпуска их продукции. Катастрофически снизилась доля машиностроительного комплекса (с 30 до 20%) и легкой промышленности (с 14 до 2%), а доля химико-лесного комплекса, промышленности строительных материалов и пищевой промышленности мало изменилась и составила соответственно 11,3 и 14%.
2.2. Промышленность и строительство.
Топливно-энергетический комплекс. За 1990—2005 гг. производство (добыча) первичных энергоресурсов сократилось немного (с 1862 до 1610 млн. т условного топлива) во многом благодаря росту поставок топлива на экспорт, которые составляют примерно четвертую часть всего производства. В структуре добычи первичных энергоресурсов доминируют природный газ (48%) и нефть (33%), невелика доля угля (12%) и электроэнергии, производимой на гидравлических и атомных электростанциях (7%). Наряду с государственными или полугосударственными естественными монополиями (РАО «Единые энергетические системы России» в электроэнергетике, ОАО «Газпром» в газовой промышленности и трубопроводная компания «Транснефть») действуют многочисленные крупные частные компании (преимущественно в нефтяной и угольной промышленности).
Производство электроэнергии (991 млрд. кВт-ч в 2006 г.) в последние годы растет, хотя и не достигло уровня 1990 г. (1082 млрд. кВт-ч). 66% электроэнергии производится на тепловых, 19% — на гидроэлектростанциях, 15% — на атомных.
В топливной промышленности доминирует добыча нефти и газа. Нефтяная промышленность после достижения в 1988 и 1989 гг. рекордного уровня добычи в 569 млн. т нефти, что составляло около 17% мировой нефтедобычи, затем сократила ее до 301—307 млн. т во второй половине 90-х гг., однако в последние годы добыча снова начала расти, достигнув 480 млн. т (т.е. около 10 млн. бар./сут.) в 2006 г., что составляет примерно 1/10 мировой нефтедобычи. 66% всей нефти добывается в Тюменской области (преимущественно в Ханты-Мансийском автономном округе, частично в Ямало-Ненецком автономном округе), 25% — в Поволжье и прилегающих областях (Оренбургской, Пермской), а остальное — в основном в Коми, Восточной Сибири, на Сахалине. Нефтеперерабатывающая промышленность России потребляет более половины добываемой нефти, обеспечивая как потребности страны, так и более 10% всего экспорта. Добыча газа достигла пика в 1991 г. (643 млрд. м3), но с тех пор почти не превышает его (656 млрд. м3 в 2006 г., прежде всего из-за недостаточного освоения новых месторождений газа, хотя по его запасам Россия занимает первое место в мире. Свыше 90% газа добывается на севере Западной Сибири (Ямбург, Уренгой, Надым), около 6% — в Оренбургской области. Добыча угля с 425 млн. т в 1988 г. упала до 232 млн. т в 1998 г., но с тех пор растет, достигнув 309 млн. т в 2006 г. Около 40% нефти, 1/3 нефтепродуктов, 1/4 газа и l/7 часть угля экспортируются.
Металлургический комплекс. В 1988 г. производство стали в России составляло 94 млн. т, к 1998 г. оно снизилось более чем вдвое, но затем начало расти, достигнув 71 млн. т в 2006 г. Крупнейшими металлургическими комбинатами (на их базе созданы частные компании) в Европейской России являются «Северсталь» (в Череповце) и Новолипецкий, на Урале — Магнитогорский, Челябинский и Нижнетагильский, в Сибири — Западно-Сибирский и Кузнецкий. На экспорт идет более половины продукции отрасли.
Цветная металлургия стала работать в основном не на отечественную оборонную промышленность, а на экспорт. Как и в черной металлургии, после сильного спада в начале и середине 90-х гг. с конца десятилетия здесь заметен рост производства алюминия, меди, никеля, свинца, цинка, редких металлов, золота. Своими размерами выделяются такие компании, как РАО «Норильский никель» (20% мировой добычи никеля и платины), «Сибирско-Уральская алюминиевая компания» (СУАЛ), «Сибирский алюминий», «Урал электромедь». К цветной промышленности примыкает алмазодобывающая — также одна из крупнейших в мире, сосредоточенная в руках компании «Алмазы России — Саха (Алроса)», на которую приходится 20% мировой добычи алмазов.
Химико-лесной комплекс. Химическая и нефтехимическая промышленность также вынуждены ориентироваться в первую очередь на мировой рынок из-за длительного падения спроса на внутреннем рынке. Это относится прежде всего к производству минеральных удобрений, массовое производство которых было налажено в СССР в 60—80-е гг. уже отчасти с ориентацией на экспорт. Упав с 19,1 млн. т в 1988 г. до 8,3 млн. т в 1994 г., производство минеральных удобрений в стране восстанавливается, достигнув 16,2 млн. т в 2006 г. во многом благодаря тому, что внешний рынок поглощает более 70% этой продукции. Ряду отраслей, несмотря на сильное сокращение объемов производства и незначительный экспорт, удается удерживать внутренний рынок даже при сильной иностранной конкуренции (шинная промышленность, производство пластмасс, химических волокон и нитей). Но некоторые отрасли утрачивают свои позиции и на внутреннем рынке (лакокрасочная промышленность, производство кино и фотопленки, химические средства защиты растений, фармацевтическая промышленность).