Одним из главных условий стабильности в регионе является тенденция к дальнейшей внутри- и межрегиональной интеграции и сотрудничеству (в том числе в таких сферах, как проведение согласованной политики в области транспорта и коммуникаций, использования топливно-энергетических и водных ресурсов; усиления внимания к проблеме религиозно-нравственного воспитания населения, борьбы с исламским экстремизмом и др.). Это неоднократно подчеркивалось на саммитах Центрально-азиатского Союза (куда, как известно, входят Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан и Узбекистан), в том числе в ходе последнего (г.Бишкек, июнь 1999 г.), а также двусторонних встречах руководителей региона.
Этой же цели отвечает дальнейшее формирование и диверсификация полноценных связей стран Центральной Азии с внешним миром, в том числе восстановление "Шелкового пути", что придаст региону былое коммуникационное значение в рамках всего Евразийского континента.
Хотелось бы верить, что именно согласованные действия государств Центральной Азии во взаимодействии со всеми заинтересованными сторонами, в первую очередь такими, как РФ, США, ЕС, а также региональными лидерами в лице Китая, Турции, Ирана, Пакистана, Индии и др., позволят достичь необходимых результатов для стабильности и процветания народов региона и Евразии в целом[[13]][[14]]
ГЛАВА 3. ЦЕНТРАЛЬНОАЗИАТСКИЙ ВЕКТОР ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ РЕСПУБЛИКИ КАЗАХСТАН
Отношения Казахстана со своими центральноазиатскими партнерами с периода распада СССР испытывали на себе воздействие комплекса факторов, обусловленных экономическими, политическими и шире международно-политическими вопросами и проблемами.
Страны Центральной Азии во внешнеполитической стратегии Казахстана объективно занимают одни из ведущих позиций. Как известно, другие страны СНГ, прежде всего Россия, а также Китай, США, Европейский Союз, Иран, Турция также относятся к числу важнейших партнеров Казахстана и других центральноазиатских стран. Государства Центральной Азии хотя и не занимали во внешнеэкономическом плане для Казахстана того места, которое занимает Россия и на которое в настоящее время и в перспективе претендуют КНР, США, а также Иран и Турция, тем не менее, играют, а в потенциале способны сыграть еще более существенную роль.
Объективно это обусловлено очевидным фактом - географической смежностью территорий государств Центральной Азии и вытекающих из этого факторов взаимозависимости, прежде всего, в транспортно-коммуникационной сфере, а также схожестью целого спектра внешнеполитических и внешнеэкономических задач и проблем. В исследовательской литературе, посвященной этим проблемам, сравнительно подробно рассмотрена значительная часть из указанных вопросов.
Вместе с тем ответ на вопрос: "Какое место занимают государства Центральной Азии во внешнеполитических приоритетах Казахстана?", с одной стороны, однозначен, а с другой - требует пристального анализа всего комплекса отношений и противоречивого процесса двустороннего и многостороннего взаимодействия. В силу многих причин различные интеграционные проекты, которые возникали на протяжении 1990-2000 гг. в Центральной Азии, оказались не реализованными. К примеру, одна из видимых причин связана с тем, что часто менялись приоритеты в рамках региональных инициатив.
В стратегических документах, отражающих казахстанское видение решения проблем безопасности и внешней политики, взаимодействие со странами Центральной Азии названо одним из ключевых способов решения этих задач. Очевидным фактом является то, что в условиях Центральноазиатского региона эффективное решение целого ряда проблем возможно на многосторонней основе. Этим и были в первую очередь продиктованы различные многосторонние инициативы по региональному сотрудничеству.
В январе 1993 г. в Ташкенте на встрече лидеров стран был принят ряд решений по скоординированной экономической политике, предполагалось, что они также учтут экономическую специализацию стран и другие особенности. В рамках встречи была подтверждена необходимость создания межгосударственных многосторонних отраслевых комиссий: по зерну и нефти - в Алматы, хлопку - в Ташкенте, газу - в Ашгабаде, электроэнергии - в Бишкеке и водным ресурсам - в Душанбе. Было принято решение о создании Международного фонда спасения Арала*Исполнение этих решений было осложнено комплексом проблем, так как страны Центральной Азии начали реализацию национальных экономических реформ. Не были согласованы единые принципы таможенной и налоговой политики, соответственно, торгово-экономические связи регулярно сталкивались с этими вопросами.
Тем не менее, идея региональной интеграции государств Центральной Азии не теряла популярности, как в среде политиков, так и экспертов. В январе 1994 г. главами Казахстана и Узбекистана был подписан Договор о создании единого экономического пространства. 30 апреля этого же года к договору присоединился Кыргызстан (с этого периода ведет отсчет первое региональное объединение). Позднее 26 марта 1998 г. было принято решение о вступлении в организацию Таджикистана.
Объединение предусматривало свободное перемещение товаров, услуг, капиталов, рабочей силы и должно было обеспечить согласованную расчетную, бюджетную, налоговую, ценовую, таможенную и валютную политику государств-участников. Для выработки общих подходов в решении региональных проблем и основных направлений сотрудничества в различных сферах в июле 1994 г. были образованы Межгосударственный совет, Совет премьер-министров, Совет министров иностранных дел и постоянно действующий рабочий орган Межгоссовет и Исполнительный комитет. Тогда же были подписаны соглашения об информационном обеспечении межгосударственных договоров и соглашений в области экономического и социального развития государств-участников, об учреждении Центральноазиатского банка сотрудничества и развития, о военно-техническом сотрудничестве и другие важные документы. В августе 1994 г. было принято Положение об Исполнительном комитете Межгосударственного совета. В апреле 1995 г. на заседании Совета Премьер-Министров стран - участниц интеграционного процесса была принята Программа экономической интеграции на 1995-2000 гг. В июне 1995 г. на Иссыккульском саммите глав центральноазиатской "тройки" была принята Декларация о региональном сотрудничестве. В числе наиболее важных документов в политической и военной областях: Договор о вечной дружбе, подписанный между Казахстаном, Кыргызстаном и Узбекистаном в Бишкеке 10 января 1997 г., и Договор о совместных действиях по борьбе с терроризмом, политическим и религиозным экстремизмом, транснациональной организованной преступностью и иными угрозами стабильности и безопасности, подписанный в Ташкенте 21 апреля 2000 г.
Для стран Центральной Азии после получения независимости важнейшими задачами в сфере внешних связей являются следующие: создание благоприятного внешнеполитического, экономического климата вокруг страны и формирование основ для стабильного и безопасного развития на международной арене. С небольшими вариациями, внешнеполитический инструментарий большинства государств региона является сходным.
Казахстан также обозначил свои международные приоритеты. Различные аспекты внешнеполитической стратегии нашли отражение в концептуально-программных документах, отражающих стратегические ориентиры Казахстана, таких, как программа "Казахстан-2030", где первым основным приоритетом определена национальная безопасность; концепция внешней политики Республики Казахстан, которой придерживается внешнеполитическое ведомство страны, и ежегодные послания Главы государства. Как считает официальная Астана, Казахстан в силу своего геополитического положения и экономического потенциала не вправе замыкаться на узкорегиональных проблемах и, соответственно, многовекторная дипломатия - это "разумная и рациональная внешняя политика". С многовекторной дипломатией связывается нейтрализация угроз безопасности Казахстана. Многовекторность была обусловлена следующими факторами: формирующейся геополитической конфигурацией на евразийском пространстве, нарастанием геополитического и геоэкономического соперничества традиционных и вновь образовывающихся центросиловых полюсов, распадом старых экономических и политических связей, увеличением вероятности потенциальных региональных и этнических конфликтов. Позиция Казахстана в вопросах регионального и макрорегионального взаимодействия обусловлена поиском компромиссов, которые видятся в виде многостороннего сотрудничества.
Очевидно, что во внешнеполитических подходах стран Центральной Азии было много общего. К примеру, узбекские исследователи считают, что внешней политике Узбекистана присуща многосторонняя дипломатия, где нет жесткой иерархии приоритетов. Многовекторность, сходная с казахстанским видением внешнеполитических приоритетов, есть и у Кыргызстана с поправкой на ряд особенностей страны.
Геополитические тенденции в 1990-2000-х гг. в Центральной Азии свидетельствуют о нарастающем интересе держав и крупных стран к ситуации в регионе. Интерес, с одной стороны, был обусловлен увеличением поставок энергоресурсов из Центральной Азии на мировой рынок, а с другой - проблемами международной безопасности. К активным действующим игрокам в регионе, а именно России, США, КНР, Турции и Ирану, добавились Пакистан, Индия и целая группа стран, реально и потенциально причастных к транспортным маршрутам из Центральной Азии на внешние рынки, а также заинтересованных в новых рынках и региональной стабильности.
Вопросы региональной стабильности и безопасности в Центральной Азии, связанные в том числе с нетрадиционными вызовами и угрозами, стали одними из ключевых в ходе подписания различных межгосударственных соглашений и создания международных организаций. Различные страны, как известно, демонстрировали альтернативные модели развития и решения возникших трудностей. Разнообразие и широкий спектр международных организаций в СНГ, и в частности в Центральной Азии, свидетельствуют как об их разной функциональной направленности, так и о размытости их платформ, ряд из которых если не альтернативен, то, по крайней мере, смежен. Попытки стран Центральной Азии усилить военно-политическое сотрудничество приводили к подписанию соглашений и иного рода документов, в которых слабым местом неизменно оставался механизм их реализации.
Стороны не были удовлетворены ни динамикой интеграционных процессов, ни спектром обсуждаемых вопросов. Как отмечали наблюдатели, товарооборот между Казахстаном и Узбекистаном сократился с $22 млн в 1995 г. до $212 млн в 2000-м, а объем торговли с Кыргызстаном за тот же период упал с $202 млн до $90 млн. Это наглядно продемонстрировало насколько эффективно экономическое сотрудничество в рамках ЦАЭС. В области региональной безопасности каждая сторона подтвердила свою готовность участвовать в совместном решении проблем в случае внешней угрозы. Сравнительно успешнее шло сотрудничество по созданию Центразбата - коллективного миротворческого батальона, но и его судьба, в конце концов, оказалась схожей с судьбой экономических проектов ЦАЭС.
С начала 2000-х гг. точки зрения стран-участниц - Казахстана, Таджикистана, Кыргызстана и Узбекистана - на ЦАЭС существенно изменились. Так, один из последних саммитов ЦАЭС прошел в Алматы в январе 2001 г. На нем было сказано немало слов об ощутимых результатах экономического сотрудничества, а также об инициативе Астаны по разработке специальной программы для экономик региона (СПЕКА). Говорилось и о стратегии интеграционного развития ЦАЭС до 2005 г., утвержденной в июне 2000 г. на саммите в Душанбе. Вместе с тем Алматинский саммит глав государств - членов ЦАЭС в очередной раз продемонстрировал противоречивость интеграционных ожиданий его участников. Была предложена новая институциональная реформа ЦАЭС, подразумевающая смену названия и расширение круга межгосударственных вопросов, решаемых организацией. По признанию И.Каримова, "за время своего существования Центральноазиатское сообщество приняло 254 документа, большинство из них не работает". По мнению лидера Узбекистана, общий центральноазиатский рынок во многом остается благим пожеланием, и государства региона пока объединяет только внешняя угроза, а это достаточно зыбкая база для интеграционных процессов.
Среди специалистов распространено мнение, что основной причиной ликвидации ЦАЭС стал разный уровень экономического развития стран-членов и, как следствие, различие их интересов и целей в функционировании организации. Показательно, что в период функционирования межгосударственных объединений в Центральной Азии, начиная с 1994 г., удельный вес внутрирегиональной торговли в экспортно-импортных операциях стран ЦАС/ЦАЭС с каждым годом уменьшался. К примеру, если в 1994 г. доля стран ЦАС во внешнеторговом обороте Казахстана составляла 8,6%, то в 2001 г. - уже 2,7%, т.е. этот показатель уменьшился более чем в три раза. Для Узбекистана этот показатель был 18,7% в 1994 г. и 11,0% в 2001 г. У двух других участников ЦАС также произошло снижение этого показателя, но торгово-экономическое взаимодействие в региональном масштабе является для них более существенным. В 1994 г. удельный вес внутрирегиональной торговли для Кыргызстана составлял 39,6%, в 2001 г. - 25,2%. Для Таджикистана в 1994 г. - 35,1% и в 2001 г. - 25,2%. Снижение внутрирегиональной торговли стало следствием неэффективного использования потенциала взаимовыгодного сотрудничества государств ЦАС, было обусловлено несогласованностью экономической политики, существенными различиями и противоречивостью в проведении реформ, установлением барьеров в движении товаров и услуг . Это было характерно не только для зоны ЦАЭС, но и для СНГ. К примеру, доля стран вне СНГ в суммарном внешнеторговом обороте государств ЦАЭС с 37,4% в 1994 г. увеличилась до 60,3% в 2001 г.[[15]][[16]]