Сущность теоремы Рыбчинского и ее практическое применение (стр. 1 из 2)

Министерство образования РФ

Московский государственный открытый университет

Факультет «Бизнес и управление»

Кафедра

Реферат по курсу «Мировая экономика»

студентки Иванченко Екатерины Алексеевны

на тему «Сущность теоремы Рыбчинского и ее практическое применение»

Специальность 080504 – « Государственное

и муниципальное управление»

Форма обучения очная

Курс 4, группа 4

Шифр 1506026

Москва

2009

Теорема Рыбчинского

Английский экономист польского происхождения Т.М. Рыбчинский уточнил выводы теории соотношения факторов производства Хекшера—Олина.

Он доказал теорему, согласно которой при неизменных мировых ценах и наличии только двух секторов в экономике расширение использования избыточного фактора в одном из них ведет к сокращению производства и выпуска товаров в другом. Рассмотрим теорему Рыбчинского на конкретном примере.

Допустим, что в стране производятся два товара: Х и Y с использованием двух факторов производства — капитала и труда (рис. 34.7). Причем товар X является относительно более трудоемким, а товар Y — относительно более капиталоемким. Вектор OF показывает оптимальное сочетание труда и капитала на основе использования наиболее эффективной технологии при производстве товара X, а вектор ОЕ — соответственно при производстве товара Y. Обеспеченность страны в целом трудовыми ресурсами и капиталом показана точкой G, означающей, что в стране имеется OJ труда и GJ капитала. При отсутствии внешней торговли товар Х производится в объеме F, а товар Y — в объеме Е.

С включением страны в международный товарообмен увеличивается производство товара Y в экспортном секторе, при создании которого в большей мере используется избыточный фактор — капитал. Это приводит к росту используемого капитала на GG1 При неизменных размерах другого используемого фактора — труда — соотношение производства товаров Х и Y показано параметрами нового параллелограмма. Производство экспортируемого капиталоемкого товара Y переместится в точку Е1, т.е. возрастет на ЕЕ1. Напротив, производство более трудоемкого товара X переместится в точку F1, т.е. уменьшится на FF1. Причем перемещение капитала в экспортоориентированный сектор приводит к непропорционально большому увеличению производства товара Y .

Голландская болезнь

Понятие “голландской болезни” связано с теорией разоряющего роста и теоремой Рыбчинского. В международной экономике наблюдается такой феномен: разработка новых экспортируемых ресурсов может обернуться для страны-экспортера рядом проблем. Во-первых, расширение экспорта может привести к падению мировых цен и ухудшению финансового положения государства (пример: экспорт кофе из Бразилии). Такая ситуация называется разоряющим ростом. Во-вторых, как это было вГолландии, рост экспорта природного газа подавил промышленный экспорт, возник спад в промышленных отраслях, т.е. приток денег от экспорта ресурсов не привел к их реинвестированию. Наоборот, началась деиндустриализация.

Голландская болезнь также поразила Великобританию, Норвегию, Австралию, Мексику и другие страны. По мнению ряда экономистов, она сдерживает в России рост несырьевых отраслей промышленности.

В теории причины голландской болезни раскрывает теорема Рыбчинского: при неизменных ценах и наличии в экономике только двух секторов количественный рост одного из факторов производства (труд, земля или капитал) ведет к сокращению выпуска одного из товаров.

В СМИ голландская болезнь интерпретируется как валютно-финансовый феномен, связанный с притоком “избыточной” иностранной валюты (например, в результате конъюнктуры мировых цен). Разработка экспортного природного ресурса может привести к росту стоимости национальной валюты, повышение валютного курса ведет к снижению конкурентоспособности страны (отечественные товаропроизводители уступают рынок импортерам, а экспортеры отступают на внешних рынках). В итоге темпы роста падают.

Однако имеются возможности поддержания роста. Во-первых, если падают мировые цены на ресурс, то они снижаются и внутри страны; тогда, если данный ресурс важен в производстве, начинается рост промышленности. Во-вторых, государство может установить налог на ресурс, а вырученные деньги направлять на поддержку несырьевых отраслей. Однако поскольку государство не является эффективным инвестором, оно должно “стерилизовать” избыточную денежную массу, превращая ее в долгосрочную задолженность (для этого необходима развитая инфраструктура долгового рынка), а также используя для выплаты внешнего долга (при высоком курсе национальной валюты госдолг выплачивать выгоднее). В России в связи с этим в 2004 г. будет создан стабилизационный фонд.

"Голландская болезнь" в России

В 2005 г. экспорт углеводородов из России в стоимостном выражении возрос в 5,3 раза по сравнению с 1998 г. – с 28,0 до 148,9 млрд. долл. Растущий приток «нефтедолларов» в Россию рассматривается многими специалистами не только как позитивный фактор экономического роста, но и как причина чрезмерного укрепления курса рубля, высокой инфляции и торможения развития обрабатывающей промышленности, сельского хозяйства и высокотехнологичных отраслей экономики. Они проводят аналогии между современной экономической ситуацией в России и «голландской болезнью» (Dutch disease), наблюдавшейся в 1970-х годах в Нидерландах после освоения газовых месторождений в Северном море . На заседании Совета по конкурентоспособности и предпринимательству 6 сентября 2006 г. о ней упоминал председатель правительства РФ . В чем же заключается «голландская болезнь», действительно ли Россия ею «заболела», насколько опасна она для отечественной экономики и как ее лечить? Единства мнений по этим вопросам в экономической науке нет.

1. «Голландская болезнь»: сущность, причины и последствия Согласно узкому определению, «голландская болезнь» заключается в деиндустриализации экономики в результате открытия нового источника природного ресурса. Ее механизмом является рост курса национальной валюты страны вследствие улучшения торгового баланса, что делает продукцию отраслей обрабатывающей промышленности менее конкурентоспособной . Это определение относится ко всем несырьевым отраслям экономики, производящим торгуемый (traded или tradeable) продукт, то есть продукцию и услуги, которые можно свободно экспортировать и импортировать. В отличие от этих отраслей (Т-сектора) в любой стране существуют отрасли, производящие неторгуемый (non-traded или non-tradeable) продукт (Н-сектор). К Н-сектору относится государственный сектор экономики (оказывающий, например, услуги по обеспечению национальной и общественной безопасности, государственному управлению), автодорожное и жилищно-коммунальное хозяйства, сфера услуг населению и т.п. Н-сектор не конкурирует с иностранными товаропроизводителями вследствие нетранспортабельности выпускаемых им услуг и продуктов.

Поскольку при открытии и разработке богатого месторождения сырья страна получает значительный объем природной ренты, душевые показатели валового внутреннего продукта (ВВП) и реальных доходов населения растут. Поэтому общий рост спроса приводит к росту выпуска неторгуемых товаров в Н-секторе, которые нельзя импортировать в обмен на экспортируемое сырье (raw material), производимое в М-секторе. Прирост занятости в Н-секторе при этом может поглотить высвобождающуюся из Т-сектора рабочую силу. Почему же тогда «голландская болезнь» считается столь негативным явлением?

Во-первых, возникает трудная проблема изъятия и перераспределения рентных доходов.
Во-вторых, даже при полном изъятии природной ренты государством и справедливом ее распределении между гражданами могут возникнуть проблемы региональной несбалансированности спроса и предложения продуктов.
В-третьих, важным аспектом «голландской болезни» является ее развертывание во времени.
В случае истощения месторождения природного ресурса может начаться структурный и валютно-финансовый кризис, подобный «ломке» у наркомана, лишенного наркотика. Выздоровление от «голландской болезни» может оказаться еще тяжелее, чем структурный кризис при ее начале.
В-четвертых, для рынков сырьевых товаров характерна сильная неустойчивость цен. Это порождает сильную макроэкономическую нестабильность.

В-пятых, даже если отвлечься от проблемы неустойчивости во времени цен на сырье, возникает вопрос: является ли вообще наличие возможностей добывать и экспортировать сырье, присваивая природную ренту, благом для России?

Для функционирования конкурентоспособного Т-сектора требуется армия инженеров, дизайнеров и исследователей, имеющих высокую квалификацию. В то же время квалификационные требования к работникам Н-сектора, как правило, гораздо ниже. В наибольшей степени с понятием Н-сектора ассоциируется сфера личных услуг населению и услуг, оказываемых государством. Для них характерны наименьшие темпы роста производительности труда. Следовательно, расширение этих сегментов экономики – не самый эффективный путь к обеспечению устойчивого экономического развития и заметного (многократного) повышения благосостояния граждан.

В целом напрашивается вывод: «голландская болезнь» действительно порождает множество негативных последствий макроэкономического, структурного и регионального характера. Однако имеет ли она место в России?

2. «Голландская болезнь» в России: генезис и особенности О возможном развитии в России «голландской болезни» многие экономисты предупреждали уже давно . Эту точку зрения разделяют не все специалисты. Например, А. Брич пишет: «Термин «голландская болезнь» некорректно использовать для анализа ситуации в российской экономике. Он был введен для того, чтобы описать влияние неожиданного открытия месторождений газа в Северном море на остальные, то есть не относящиеся к нефти и газу отрасли голландской промышленности…О существовании запасов нефти и газа в России известно издавна. Их эксплуатация позволяла в течение длительного времени финансировать и поддерживать советскую экономику. В настоящее время Россия гораздо больше страдает от наследия советской эпохи, чем от «вредной привычки» получать завышенные доходы от экспорта нефти и газа» . Однако из его утверждения следует лишь то, что «голландская болезнь» досталась России в наследство от СССР. Ведь она снабжала сырьем не только зарубежные страны, но и другие советские республики. После распада СССР произошла лишь переориентация экспорта углеводородов в пользу развитых стран. Это привело к росту экспортных доходов от вывоза углеводородов. При этом они был подвержены резким колебаниям.

Среднегодовая сопоставимая цена на нефть марки UK Brent в 2005 г. по сравнению с 1992 г. возросла вдвое – с 27,0 долл./баррель до 54,4 долл./баррель. Однако при этом в 1998 г. она составляла всего 15,2 долл./баррель или 56,4% от уровня 1992 г.

Фактическая цена снизилась несколько меньше – на 34,5%. При этом в 1997 г. она равнялась 19,1 долл./баррель – почти как в 1992 г. Тем не менее, экспорт углеводородов из России увеличился с 24,0 млрд. долл. в 1992 г. до 38,5 млрд. в 1997 г. (в том числе сырой нефти – с 10,2 до 14,8 млрд. долл.). Но в 1998 г. произошло его резкое сокращение – до 28,0 млрд. долл. В дальнейшем он возрос в 5,3 раза – до 148,9 млрд. долл. в 2005 г.

Усилилась и роль экспорта углеводородов в обеспечении развития российской экономики. В таб. 1 представлены показатели ВВП и экспорта товаров и услуг в 1992-2005 гг., дефлятированные с помощью дефлятора ВВП, рассчитанного нарастающим итогом к 1991 г. Российский ВВП сократился с 1196 млрд. руб. в 1992 г. до 846 млрд. руб. в 1998 г. с последующим ростом до 1334 млрд. руб. в 2005 г.

Соответственно, величины экспорта в постоянных ценах 1991 г. составили 745; 264 и 469 млрд. руб. В целом за период доля углеводородов в экспорте составила 44%, сырой нефти – 22%, нефтепродуктов – 8,6% и природного газа – 13,4%. Для сравнения, в 1992 г. аналогичные показатели составляли 40,9%; 17,4%; 8,5%; 14,9%. Однако динамика указанных долей внутри периода была весьма неравномерной. Например, в 1998 г. доля углеводородов в экспорте составляла 32,2%, сырой нефти – лишь 11,8%, нефтепродуктов – 4,9%. Доля же экспорта природного газа (15,5%) была выше чем в 2005 г.

Используя доли отдельных статей экспорта в его общей величине, можно получить оценки величин экспорта в млрд. руб. в ценах 1991 г. Следовательно, можно рассчитать и соотношение экспорта углеводородов и ВВП, которое составило в среднем за период 16,1%. При этом, несмотря на падение цен на нефть, объем экспорта углеводородов в млрд. долл. возрастал до 1997 г. Однако укрепление реального курса рубля было сильнее, в результате чего соотношение экспорта углеводородов и ВВП снизилось с 25,5% в 1992 г. до 13,8% в 1993 г. и до 9,4% в 1997 г. Затем оно увеличилось до 19,5% в 2005 г.

Таким образом, несмотря на двукратное увеличение сопоставимой цены на нефть марки UK Brent в 2005 г. по сравнению с 1992 г., соотношение экспорта углеводородов и ВВП было в 2005 г. гораздо ниже, чем в 1992 г. Можно сделать выводы, что роль экспорта углеводородов в экономике России в 1992-2005 гг. была велика, хотя соотношение его с объемом ВВП было весьма неустойчивым.

Анализ развития экономики постсоветской России приводит также к выводу о том, что у «голландской болезни» может быть еще одна (наряду с ростом добычи сырья или мировых цен на него) причина: переход части отраслей Н-сектора в Т-сектор. Следует отметить, что разбиение несырьевых отраслей на эти два сектора зависит от системы государственного регулирования экономики. Либерализация внешней торговли и цен в России привела к тому, что множество российских предприятий (особенно производители потребительских товаров) оказались неконкурентоспособными по сравнению с иностранными.

Поскольку снятие протекционистских барьеров происходило поэтапно, свертывание российской обрабатывающей промышленности растянулось на несколько лет. При сокращении продукции промышленности за 1991-1998 гг. на 56% выпуск продукции машиностроения и металлообработки снизился на 64%; лесной, деревообрабатывающей и целлюлозно-бумажной – на 66%; промышленности стройматериалов – на 70%; легкой промышленности – на 89%; пищевой – на 47%. Наиболее сильно упал выпуск продукции указанных отраслей в 1994 г. При этом продукция нефтедобывающей промышленности за указанный период снизилась гораздо меньше – на 32%, а газовой – на 15% . В результате высвободились дополнительные ресурсы углеводородов для наращивания их экспорта. Таким образом, Россия переживала приступ «голландской болезни» в 1992-1998 гг., а не только в 1996-1998 гг., как отмечают М. Монтес и В. Попов.