При наличии данных, вызывающих сомнение в умственном развитии несовершеннолетнего, совершившего общественно опасное деяние, следует назначать проведение экспертизы в соответствии с требованиями ст. ст. 226-228 УПК. Для решения вопроса о степени умственной отсталости могут быть назначены психологическая, психолого-психиатрическая экспертизы. При назначении психиатрической экспертизы также может быть поставлен вопрос, был ли способен привлекаемый к ответственности во время совершения общественно опасного деяния сознавать его фактический характер или общественную опасность.
Понятие состояния отставания в умственном развитии несовершеннолетнего от достигнутого им возраста, данное в ч.3 ст.20 УК РФ, отличается от понятия невменяемости тем, что согласно ч.1 ст.21 УК РФ кодекса в состоянии невменяемости лицо не может сознавать фактический характер и общественную опасность своего действия (бездействия) или руководить им вследствие хронического, психического заболевания, временного расстройства психики, слабоумия или иного болезненного состояния психики.
Понятие состояния отставания в умственном развитии ограничивается одним из двух признаков: несовершеннолетний был не способен сознавать фактический характер своего деяния или общественную опасность его. Когда имеют место одновременно оба признака, то такое лицо признается невменяемым, если это связано с болезненным психическим расстройством. В соответствии с ч.1 ст.21 УК РФ лицо, совершившее общественно опасное деяние в состоянии невменяемости, уголовной ответственности не полежит. К нему в соответствии с ч.2 названной статьи судом могут быть применены принудительные меры безопасности и лечения.
Все вышеизложенное свидетельствует о специфике оценки законодателем преступлений несовершеннолетних, которая влияет и на применение наказания к несовершеннолетним преступникам. В уголовном законе содержится ряд норм, определяющих специфические особенности уголовной ответственности несовершеннолетних. Анализ законодательных норм об уголовной ответственности несовершеннолетних наглядно убеждает, что эти нормы основываются на требованиях международных актов ориентирующих национального законодателя на обеспечение того, чтобы любые меры воздействия на несовершеннолетних правонарушителей были соизмеримы с особенностями личности несовершеннолетних правонарушителей.
§.4 Проблемные вопросы, связанные с возрастом наступления уголовной ответственности.
Сложившиеся минимальные возрастные границы не являются абсолютно общепризнанными, и в период разработки и обсуждения проекта Уголовного кодекса РФ были предложения как об их повышении, так и снижении. Убедительные доводы имеются и для того, и для другого решения. Но вот уже сорок лет общая минимальная граница возраста привлечения к уголовной ответственности - 16 лет, а по определенному перечню преступлений - 14 лет.
История развития отечественного и зарубежного уголовного законодательства знает примеры различных, в основном более низких, возрастных границ уголовной ответственности и знает примеры отсутствия таких формально закрепленных границ в уголовном законе, когда возможность привлечения к ответственности решалась не законодателем, а правоприменителем в каждом конкретном случае.
На избрание оптимального возрастного минимума, допускающего уголовную ответственность, в определенный исторический период в каждой стране влияет множество факторов, обусловленных политическими, социальными, экономическими предпосылками. Например, те, кто предлагает понизить возрастной предел уголовной ответственности, мотивируют это тем, что опасность многих преступлений настолько очевидна, а их запрещенность общеизвестна, что это способны понимать и понимают значительно раньше 14 или 16 лет, а совершение этих деяний такими лицами не редкость. Им возражают, что понижение возраста ответственности повлечет криминализацию большого массива деяний, а социально - экономические изменения последнего десятилетия привели к тому, что досуг детей не организован, выросло число малообеспеченных семей, во весь рост встала проблема беспризорности детей и мы не имеем морального права вменять им в вину совершение общественно опасных деяний.
Как видим, аргументация позиций лежит в разных плоскостях, так как одни говорят, что отвечать должны те, кто способен понимать свои действия и руководить ими, а другие считают, что детей нужно воспитывать, а не наказывать. И те, и другие, правы по своему, ак как проблема не настолько проста, чтоб ее можно было решить одним путем.
«Наверное, интеллектуальная и волевая способность произвольной регуляции поведения наступает гораздо ранее 14 лет, но это только психологический и медицинский критерии. А суть спора о минимальном возрасте уголовной ответственности обусловлена отношением к самой ответственности и наполнением ее конкретным содержанием. Если ответственность и наказание являются только карой, то можно понизить минимальный возраст ответственности, а если это только средство защиты общества от преступных посягательств, то общество должно воспитывать несовершеннолетних, а не наказывать. Мы прошли уже достаточный путь развития, чтобы не впадать в крайности и признать, что наказание является и карой, и средством защиты общества.»[18]
В уголовном законодательстве нет понятия уголовной ответственности и не определены ее цели. Но в науке принято считать целями уголовной ответственности цели наказания, которые в Уголовном кодексе сформулированы как восстановление социальной справедливости, исправление осужденного и предупреждение совершения новых преступлений. «О каре умалчивается, хотя очевидно ее наличие в наказании и ее предусмотренность уголовным законом.»[19]
Представляется, что положения ст. 20 УК отвечают основным современным требованиям. Кроме того, что установленные возрастные границы подтверждаются исследованиями и выводами психологов и психиатров, они основаны на социальных и криминологических наблюдениях. «В общем количестве выявленных лиц, которые нарушили уголовный закон, доля несовершеннолетних колеблется от 10 до 15%, но среди них две трети составляют 16 - 17-летние. Значительно ниже доля лиц, совершивших общественно опасные деяния в возрасте, исключающем привлечение к уголовной ответственности.»[20]
Коэффициент преступности несовершеннолетних несколько выше общего коэффициента преступности, и это обусловлено большей активностью данной возрастной группы. Таким образом, нет достаточных оснований для изменения сложившихся минимальных возрастных границ уголовной ответственности в ту или иную сторону. Хотя, конечно, можно поспорить об обоснованности и оптимальности перечня составов, за которые ответственность наступает с 14 лет.
Содержание ч. 3 ст. 20 УК РФ, позволяет сделать вывод о том что, презумпция соответствия лица, достигшего определенного возраста, общепризнанному уровню развития данного возраста стала опровержима. Формальная возрастная граница ответственности стала менее жесткой. Следует отметить, что в постановлении Пленума Верховного Суда СССР "О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних" от 3 июля 1963 г. судам рекомендовалось «…при выявлении умственной отсталости несовершеннолетнего с учетом этого и с учетом степени и характера общественной опасности совершенного преступления ограничиваться применением принудительных мер воспитательного характера.» Однако рекомендация содержалась не в уголовном законе. Современные положения ч. 3 ст. 20 УК более соответствуют задачам уголовного законодательства и принципам уголовной ответственности.
Как видно из нормы, возрастная граница подвергается сомнению только в одном направлении, т.е. в аспекте отставания в развитии от фактического возраста. В то же время общественно опасные деяния совершают лица, не достигшие 14 или 16 лет, что используется как аргумент для понижения минимальной возрастной границы уголовной ответственности. Ведь не исключено, что часть таких лиц по уровню развития опережает биологический возраст и вполне осознает и фактический характер, и общественную опасность своего поведения и может руководить своими действиями. «Может, нужна опровержимость возрастной презумпции и в обратном направлении? Скорее всего, это будет лишним, поскольку повлечет необходимость проведения экспертиз в отношении каждого несовершеннолетнего и повысит субъективизм и возможность злоупотреблений в вопросах привлечения к ответственности.»[21] Другим аргументом в пользу такого вывода может послужить практика применения ч. 3 ст. 20 УК.
«По Ярославской области за последние три года доля несовершеннолетних среди выявленных лиц, совершивших преступления, составляет в среднем около 2500 человек ежегодно. Комплексные судебные психолого - психиатрические экспертизы назначаются примерно 250 лицам в год, а из них признаются отстающими в развитии только 2%. Таким образом, всего 2% несовершеннолетних, преступивших уголовный закон, признаются отстающими в развитии, что не позволяет считать их субъектами преступлений».[22] При этом специалисты отмечают, что большинство экспертиз назначается без достаточных оснований, хотя это и влечет нарушение сроков следствия, что свидетельствует о некоторой перестраховке и на практике сводит к минимуму возможность осуждения лица, которое в силу отставания в развитии не способно нести ответственность.