Новые тенденции и планы реформирования «восьмерки».
Вопрос о необходимости изменений в функционировании «восьмерки» был впервые поднят еще премьер-министром Великобритании Джоном Мэйджером в 1995. Одним из шагов навстречу ветру перемен стало расширение этого клуба за счет принятия России в 1997 году. Для того чтобы уйти от излишнего официоза, который стал сопровождать всякую встречу «восьмерки» и в качестве ответа на критику других участников международных отношений, различные члены «восьмерки» стали выдвигать планы реформирования формата и состава клуба.
Так, в Париже выдвигались идеи заменить встречи лидеров на другую форму общения, например видеоконференцию, которая позволила бы избежать нездорового ажиотажа и огромных затрат на обеспечение безопасности при проведении саммитов. Канадские дипломаты выдвигали планы трансформации «восьмерки» в «Большую Двадцатку», которая бы включила в себя Австралию, Сингапур и ряд других новых активных игроков на арене мировой экономики.
Но чем больше участников, тем сложнее становится принимать согласованные решения. В этой связи ряд экспертов даже высказывался за то, чтобы делегировать все представительские функции от европейских стран-членов (Англии, Франции, Италии) к Европейскому Союзу как единому выразителю их интересов, что помогло бы открыть новые места за круглым столом.
В 1997 году Тони Блэр осуществил то, что озвучил еще Джон Мэйджор. Он использовал саммит в Бирмингеме для отработки новой модели встреч лидеров «восьмерки». Это был первый саммит, где лидеры встречались наедине, в загородной резиденции премьера, без длинной свиты своих министров, что позволило вести более непринужденный и неформальный диалог. Его характеризовали упрощенная подготовка, более простая повестка дня, короткие и более понятные итоговые документы. Такой формат встреч был в дальнейшем использован в Колоне (1999) и на Окинаве (2000).
Одновременно обновляется и список обсуждаемых тем – новые вызовы 21 века заставляют «восьмерку» заговорить о киберпреступности, терроризме, проблеме возобновляемых источников энергии.
Спад эффективности «большой восьмерки»
Нынешние геополитические проблемы обусловливают необходимость улучшения экономических показателей и совершенствования экономической политики стран «большой восьмерки». Это повысит их потенциал, придаст им уверенности в способности ответить на беспрецедентные вызовы безопасности, с которыми они сталкиваются. В частности, любые возможные военные действия способны вылиться в такие сложные экономические проблемы, которые необходимо будет решать эффективно и сообща.
Оценивая современное состояние ежегодных встреч в верхах, и, прежде всего, их экономический аспект, «теневая большая восьмерка» (группа ведущих независимых экспертов из стран «большой восьмерки», которая готовит ежегодные доклады к встречам в верхах лидеров этих государств.), пришла к выводу, что в целом эффективность работы этой «большой пятерки-семерки-восьмерки» резко снизилась с момента создания клуба. Это дорого обходится в эпоху ускоряющейся глобализации, когда сотрудничество в международной политике играет все более существенную роль. Полезные решения принимаются лишь в немногих сферах – в частности, в том, что касается продолжения усилий по либерализации торговли.
Можно выделить две основные причины спада эффективности «большой восьмерки».
Во-первых, она больше не обращается к проблемам политики самих стран — членов клуба и даже не пытается разработать действенные механизмы сотрудничества в рамках клуба для решения этих проблем. Изначально «большая пятерка» ставила перед собой две основные цели — проведение неформальной, но жесткой «экспертной оценки» достижений и мероприятий в своих странах, а также создание стратегий сотрудничества, позволяющих добиться результатов, которые члены клуба не смогли бы получить, действуя в одиночку.
Создается впечатление, что сегодня члены «большой восьмерки» отошли от поставленных ранее целей и заключили своего рода пакт о ненападении, сознательно отказываясь от взаимных критических замечаний. В результате организация утратила способность к оценке и выработке необходимых изменений в экономической политике своих членов.
Вторая основная причина спада эффективности «большой восьмерки» является неизбежным следствием первой. Отойдя от рассмотрения проблем экономической политики внутри клуба, участники саммитов все чаще стали давать рекомендации относительно того, как следует действовать не участвующим в работе клуба странам в остальном мире. Вполне естественно, что внешние для стран- участниц «большой восьмерки» проблемы, такие, как финансовые кризисы в Латинской Америке и Восточной Азии, эпидемии и голод в Африке, привлекли к себе внимание международного сообщества. Лидерство «большой восьмерки» может оказаться полезным при решении подобных «экстерриториальных» проблем, включая случаи, когда необходимо прибегнуть к внешнему нажиму (такие попытки предпринимаются в рамках программы НЕПАД — «Новое партнерство для развития Африки»).
Принятие «пакта о ненападении» и активная пропаганда реформ в странах, не являющихся членами клуба, заметно видоизменили характер деятельности «большой восьмерки», породили значительную часть проблем, обсуждаемых в последнее время на встречах в верхах. С одной стороны, лидерство «большой восьмерки» должно хотя бы частично подкрепляться собственным примером. Отсутствие решительных действий в самих странах «большой восьмерки» уменьшает шансы для их осуществления в остальном мире. Более того, неудовлетворительное функционирование экономик стран «большой восьмерки» ослабляет мировую экономику в целом и создает неблагоприятную среду для проведения в остальном мире изменений, необходимых для его собственного прогресса.
С другой стороны, очевидное нежелание «большой восьмерки» заниматься самокритикой и одновременно явная склонность критиковать других повлекли за собой кризис легитимности этой организации. Широко распространенное обвинение в недемократичности и гегемонизме, высказываемое в адрес «большой восьмерки», основано на ее стремлении требовать от других то, чего она сама не может или не хочет делать.
В результате деятельность «большой восьмерки» в последнее десятилетие утратила свою эффективность и легитимность. Существует два разумных пути исправления ситуации.
Прежде всего, это возврат к первоначальным подходам, предусматривающим непредвзятое рассмотрение проблем стран-членов клуба и поиск совместной стратегии их решения.
Второй путь состоит в восстановлении легитимности, а это можно сделать посредством расширения группы за счет включения в нее, по крайней мере, многих из числа тех стран, к проблемам которых «большая восьмерка» обращалась в последнее время.
Обе предлагаемые стратегии способны усиливать одна другую, и, по мнению «теневой большой восьмерки» рекомендуется их сочетать.
Первая преследует цель осуществления политических преобразований в самих странах – участницах «большой восьмерки», делая акцент на той роли, которую могут сыграть в проведении необходимых реформ их совместные или хотя бы скоординированные действия.
Вторая стратегия нацелена на прямой диалог между «большой восьмеркой» и группой стран, которые также играют значительную роль в мировой экономике и которые получали правильные рекомендации, но, оставаясь вне саммитов, не могли их реализовать.
Россия и «Большая Восьмерка»
Россия в «Большой восьмерке».
Вопрос о том, является ли «Большая восьмерка» полноценной восьмеркой, когда «Большая семерка плюс один» стала «Восьмеркой» – вопрос о том, какую роль играла и играет Россия в этой организации вызывает большие споры до сих пор. Ее членство в «Большой восьмерке» поначалу воспринималось с большими оговорками и критикой как за рубежом, так и в самой России. Однако на рубеже 20 и 21 вв. в России и за рубежом появился более серьезный интерес к этой теме, более уважительное и информированное отношение со стороны общественного мнения и СМИ.
С 1991 г. Россию стали приглашать к участию в работе «семерки». С 1994 г. это происходило в формате «7+1». В апреле 1996 г. в Москве состоялся специальный саммит «семерки» по ядерной безопасности с полноправным участием России. А весной 1998 г. в Москве прошла министерская встреча «Семерки» по проблемам мировой энергетики. В 1998г. в Бирмингеме (Англия) «Большая семерка» официально стала «Большой восьмеркой», предоставив России формальное право полноправного участия в этом клубе великих держав. Осенью 1999 г. по инициативе России в Москве прошла министерская конференция «Восьмерки» по борьбе с транснациональной организованной преступностью.
В 2002 г. на саммите в Кананаскисе (Канада) лидеры «восьмерки» констатировали, что «Россия продемонстрировала свой потенциал в качестве полноправного и важного участника в решении глобальных проблем». В целом в 1990-х участие РФ сводилось к поиску новых кредитов, реструктуризации внешнего долга, борьбе с дискриминацией российских товаров, признанию России в качестве страны с рыночной экономикой, стремлению вступить в Парижский клуб кредиторов, ВТО и ОЭСР, а также вопросов ядерной безопасности. К началу 21 в. страна оправилась от кризиса 1998 г., изменилась роль РФ. На саммите в Окинаве (Япония, 2000) Россия уже не поднимала вопрос о кредитах и реструктуризации долгов. В 2001 г. на встрече в Генуе Россия впервые выступила в качестве донора по некоторым программам «восьмерки». Только весной 2003 г. РФ выделила 10 млн. долл. в трастовый фонд Кельнской инициативы Парижского клуба кредиторов, предоставила 11 млн. долл. Всемирной продовольственной программе. До этого российская сторона приняла решение о выделении 20 млн долл. в Глобальный фонд по борьбе с ВИЧ/СПИДом, туберкулезом и малярией. По участию в программе списания долгов беднейших стран мира Россия – лидер «Восьмерки» по таким показателям, как доля сокращаемых долгов в ВВП и их отношение к доходу на душу населения.