- У Потребителя должен быть выбор компаний, которые могут обеспечить альтернативу поставляемой энергии и обеспечение ее экономии;
- У поставщиков энергии должен быть выбор: или участвовать в энергосбережении у Потребителя, либо постепенно прекратить свой бизнес;
Государство, местные власти, комитеты по энергетике должны создать правила игры, которые обеспечат реализацию выше перечисленных принципов (комитеты по энергетике похожи на наши региональные энергетические комиссии, только наделены большими полномочиями).
Основной принцип, который должен реализоваться на практике - выгодность энергосбережения для всех участников отношений на рынке энергопотребления. А самая лучшая покупка для Потребителя должна быть самым выгодным капиталовлежением для энергокомпании. Процесс поиска необходимого решения занял годы. Принимаемые варианты сталкивались со значительным противодействием энергокомпаний. По сути, решалась дилемма: вложиться в строительство новых мощностей взамен выбывающих или инвестировать средства в сокращение энергопотребления без нарушения интересов и планов Потребителей.
В итоге был скорректирован базовый принцип формирования прибыли энергокомпании в зависимости от объема продаж. Начиная с 1980 г. прибыль была "развязана" с объемом проданной энергии:
- на основании прогнозов потребности комитетами по энергетике устанавливались объемы выработки энергии и нормы прибыли;
- излишки прибыли от реализации энергии выше установленных порогов не попадали в компанию, а заносились на ее баланс;
- деньги с баланса возвращались компании для возмещения понесенных компанией экономических потерь;
- компаниям было предоставлено право получать в качестве дополнительной прибыли часть того, что она сберегла своим заказчикам, действуя в качестве энергосервисной компании по реализации проектов энегосбережения.
В соответствии с принятыми нормативами, если энергокомпания инвестировала средства в энергосбережение у Потребителя, то 15% средств от экономии поступали в прибыль энергокомпании, а 85% средств оставались у Потребителя. Для энергокомпаний это оказалось значительно выгодней, чем вложение средств в строительство новых мощностей. Для энергокомпаний эффективность оказалась самым дешевым и прибыльным ресурсом:
- Энергокомпании практически не несли никаких рисков в связи с реализацией проектов энергосбережения. Все риски брал на себя Потребитель;
- Сроки окупаемости по проектам повышения энергоэффективности в большинстве случаев не превышали года, а сроки окупаемости при строительстве новых электростанций от 10 до 20 лет;
- уровень платежеспособности Потребителя возрос, что привело к снижению рисков финансового оборота энергокомпаний;
- появились возможности привлечения дешевых кредитов в реализацию проектов, формирующих быструю прибыль.
Для потребителей энергии это оказалось также чрезвычайно выгодным:
- по энергосервисным соглашениям 85% средств от экономии оставалось в распоряжении потребителей;
- как правило, потребители получали организационную и методическую поддержку от энергокомпаний при проведении мероприятий;
- кредитный рейтинг потребителя существенно возрастал, что открывало ему доступ к получению дешевых кредитов;
- часть сэкономленных средств потребители совместно с энергокомпаниями могли направлять на новые мероприятия энергосбережения на очень выгодных для себя условиях.
Один из примеров результатов проведенных работ:
В 1992 г. Тихоокеанская Компания потратила 170 миллионов долларов на помощь Потребителям в энергосбережении. Инвестиции, сделанные в течение одного года принесли 300-400 миллионов чистой прибыли, из которых 85% досталось потребителям, 40 миллионов поступило в энергокомпанию. В дальнейшем доля прибыли от энергосбережения для энегокомпаний была была повышена до 30%, что никаким образом не повлияло на заинтересованность потребителей в дальнейшем энергосбережении.
Несколько позже подобным образом стимулирование энергосбережения в связке "Энергетик-Потребитель" было осуществлено в Западной Европе. Результаты были практически такими же.
В России проведена реформа электроэнергетики. Выделены в отдельный бизнес производители электрической энергии, передача энергии по сетям, оптовая и розничная продажа энергии. Во многом организационная структура электроэнергетики стала похожа на сложившуюся систему взаимоотношений в энергетике США.
Ситуация, сложившаяся с организацией энергосбережения в нашей стране во многом подобна проблемам, с которыми столкнулись американцы 25 лет тому назад и европейцы чуть позже. Принятым Законом РФ "Об энергосбережении и повышении энергетической эффективности" вводится ряд новых правил, открывающих возможности реализации вышеупомянутых подходов:
- введение достаточно подробного описания деятельности энергосервисных компаний, основной задачей которых является реализация проектов повышения энегоэффективности;
- в обязанности компаний, поставляющих энергию и энергоресурсы теперь входит установка приборов учета у Потребителей и предложение им проведения энергосберегающих мероприятий (в т.ч. оказание методической поддержки);
- введена возможность формирования цен и тарифов регулируемыми организациями и энергокомпаниями с учетом долгосрочных соглашений по проведению мероприятий повышения энергоэффективности у Потребителя;
- открыта возможность проведения торгов по проектам снижения энергопотребления при формировании государственного и муниципального заказа.
К сожалению, такой мощной и осознанной работы региональных энергетических комиссий, направленной на энергосбережение, как в приведенном примере, у нас не наблюдается. Экономика США отличается своими либеральными подходами к рынку. Тем не менее, при формировании условий ведения бизнеса весьма жестко и оперативно используются методы административного давления, создающие условия и выгоды в нужных для страны направлениях.
Основные барьеры для энергосбережения в России:
· Недостаток мотивации. Мягкие бюджетные ограничения и изъятие получаемой экономии в бюджетном и тарифном процессах. Например, если в школе или в больнице был сэкономлен какой-то объем энергоресурсов, то бюджет эту экономию изымет.
· Недостаток информации. Информационное и мотивационное обеспечение подготовки и реализации решений часто игнорируется.
· Недостаток финансовых ресурсов и «длинных» денег. Требования к окупаемости проектов по повышению энергоэффективности и снижению издержек существенно более жесткие, чем требования к проектам с новым строительством. Обычно в России проблемы дефицита решаются за счет наращивания производства, а не за счет повышения энергоэффективности. Конечно, мы медленно движемся в сторону энергосбережения – пока это не вошло в нашу культуру и не стало правилом.
· Недостаток организации и координации. Имеет место на всех уровнях принятия решений.
Когда мы говорим об энергоэффективности, у нас нет материального ощущения ресурса энергоэффективности. При постройке атомной электростанции можно видеть: вот она – АЭС, при освоении нефтяного месторождения – вышки, качающие нефть. А вот ресурс эффективности очень сильно распределен. Поэтому к данному ресурсу многие относятся с большим недоверием. Называются огромные цифры экономии, но потребитель не понимает и не ощущает, из чего эти цифры могут складываться.
Нельзя оставить без должного внимания и особенности менталитета:
· Ориентация на ценности выживания: «задача – выжить, а не самовыразиться».
· Индивидуализм. Этнографами были проведены специальные исследования и оказалось, что жители нашей страны – самые большие индивидуалисты. Поэтому нам трудно формировать устойчивые коалиции для обеспечения интересов отрасли повышения энергоэффективности, где очень ограничена централизация.
· Высока дистанция от власти. Централизованное планирование и огромное влияние монопольных структур – не самая лучшая среда для устойчивого повышения энергоэффективности.
· Избегание неопределенности. Мы живем и работаем в условиях неопределенности, действуем по стереотипам, в которых не укоренился рациональный стиль поведения. Эффект от мер по повышению энергоэффективности воспринимается как менее гарантированный. Например, многие полагали, что цены на нефть и газ всегда будут высокими, и, исходя из этого, строили свои инвестиционные планы. А когда цены снижались, инвестиционные программы и планы многих предприятий сворачивались. То есть неопределенность в ТЭК выше, чем в повышении энергоэффективности.
· Низкая долгосрочная ориентация. Неспособность (или нежелание) решать стратегические задачи заставляет действовать по принципу «Пока гром не грянет…».
· Готовность поговорить, но не готовность делать.
Ставшая донельзя актуальной проблема энергосбережения упирается в старую как мир проблему изменения сознания, которое должно предшествовать любому изменению в той или иной прикладной сфере.
Список использованных материалов:
1. «Энергоэффективность России: скрытый резерв», - отчет подготовленный группой Всемирного банка в тесном сотрудничестве с Центром по эффективному использованию энергии (ЦЭНЭФ).
2. «Энергия - Потребитель - Экономия. Как найти баланс интересов?», - 11.01.2010, Коваль Сергей Петрович, статья ресурса http://portal-energo.ru/ в рубрике: Аналитика / Организация энергосбережения / Мотивация к энергосбережению.
3. «До и после лампочки», - 27.11.2009, Татьяна Зыкова, «Российская газета».
4. «Вопросы экономики. Российский ресурс энергоэффективности: масштабы, затраты и выгоды», - 2009г, И.А. Башмаков.
5. «Потенциал энергосбережения в России», - И.А. Башмаков, журнал «Энергосбережение» №1/2009.