Как и в случае с набором клише и трафаретов, получивших хождение в ЕС, эти соображения верны только в небольшой мере. То, что ЕС отстаивает свои интересы и интересы государств-членов, причем очень жестко и последовательно, вполне естественно. Было бы странно, если бы было иначе. Но упрекать ЕС в пренебрежении идеалами международного права, правового государства, плюралистической демократии, уважения к правам человека и культурному разнообразию нет оснований. ЕС исходит из того, что приверженность этим принципам обеспечивает мир и процветание всех стран интеграционного объединения. Она способна дать такой же эффект и в соседних с ЕС странах и регионах. Как представляется, упреки в двурушничестве можно было бы снять, если бы Россия и ЕС научились вместе получать отдачу от практической реализации этих высоких принципов, избегая манипулирования ими.
Весьма далекими от действительности кажутся и явно преувеличенные сетования по поводу внутреннего кризиса ЕС и утраты его государствами-членами экономической конкурентоспособности. Конечно, ЕС потребуется время для того, чтобы научиться эффективно работать в новых условиях, когда членство в интеграционном объединении вплотную приблизилось к тридцати государствам. Но трудности роста преходящи. У ЕС накоплен неплохой опыт преодоления кризисных явлений, имеются необходимые для этого механизмы, сформирована соответствующая политическая культура. ЕС остается крупнейшим в мире финансовым и экономическим центром. В ЕС сформировано постиндустриальное общество. Ускоренные темпы развития других регионов во многом связаны с деятельностью европейских транснациональных компаний, европейского капитала. Европа развивается намного гармоничнее, нежели другие регионы. Опасаться за ее судьбу нет оснований.
И, наконец, противопоставлять восточную политику России партнерству с ЕС было бы очевидной ошибкой. Утверждать, что оно будет для России более выгодным, перспективным и предсказуемым, было бы заблуждением. По состоянию на сегодняшний день объем торговли и экономического взаимодействия между Россией и партнерами из Средней и Юго-Восточной Азии не сопоставим с тем, который достигнут в отношениях с ЕС. Они носят однобокий характер. У них имеется целый ряд ограничений технического и политического характера. В том, что касается экспорта сырья, Россия и государства региона выступают конкурентами. Применительно к импорту наукоемких товаров, технологии и ноу-хау, поставки из государств региона вряд ли могут заменить те, которые идут из ЕС. Да и о взаимодополняемости народнохозяйственных комплексов России и этих государств можно говорить с большой натяжкой. К тому же, рынки стран ЮВА в значительной степени уже захвачены. Они распределены между разными игроками. Российским компаниям придется на них прорываться. В случае одновекторной ориентации это придется делать с большими издержками и за счет снижения рентабельности.
Да и в политическом, и культурологическом плане курс на сближение с государствами Средней и Юго-Восточной Азии вызывает большие сомнения. По своим традициям, менталитету и политическим предпочтениям Россия является, главным образом, европейской державой. Объективно, что бы ни заявлялось исходя из конъюнктурных соображений, интересам российского населения и политической элиты соответствует ориентация на европейскую социально-экономическую и политическую модель развития. От конвергенции со своими восточными и южными соседями Россия скорее проиграет, нежели выиграет. Ставка же на то, что эти соседи будут сотрудничать с Россией в ущерб Западу, вообще является фантазией.
Еще более пагубными являются самоизоляция или курс на некоторый исключительный, отличный от всех, путь развития. Приводимые в его пользу аргументы не убеждают. По большей степени они просто выдуманы или высосаны из пальца. Попытки Российской Империи свернуть с магистрального пути развития в начале XX века уже предпринимались. Новые попытки, тем более с гораздо менее выгодных стартовых позиций, также вряд ли будут успешными. Скорее даже наоборот, они способны окончательно завести страну в тупик. Ведь на самом деле третий путь не имеет ничего общего с гармоничным внутренним развитием, решением задач национального возрождения и самостоятельностью на международной арене. Различия здесь носят принципиальный и непреодолимый характер. В одном случае работа идет в союзе с другими по единой повестке дня на благо и своей страны, и партнеров. В другом – страна противопоставляет себя другим, утверждая свою исключительность и приоритет частных интересов над общими.
Стоит еще раз напомнить азбучную истину. Союзы многократно умножают силы государства. Военное строительство должно основываться на союзах. Экономическая стратегия – ориентироваться на них. Социальная мобильность, культура, наука – вбирать все лучшее, что создано всеми без исключения современными цивилизациями. Авторитет государств базируется на уважении, с которым к нему относятся союзники. В их отсутствие, а также тогда, когда они заменяются фантомами, существующими только в сознании политиков, страна вынуждена расходовать свои ограниченные ресурсы на решение всего спектра стоящих перед ней проблем с опорой только на свои собственные силы. В современных условиях это невозможно. И, главное, не нужно.
Как было показано выше, естественным, органическим союзником России может и должен быть Европейский Союз. Но к ним следует идти шаг за шагом, вдумчиво и аккуратно, безусловно исключив из политического обихода риторику и действия конфронтационного порядка, оставив их навсегда в прошлом.
Вот для этого-то и нужен Договор о стратегическом партнерстве между Россией и ЕС и его государствами-членами. Причем именно такой, который отвечал бы изложенным выше характеристикам.
3.Основные составляющие нового СПС и прогресс в отношениях ЕС и России
Имеющиеся на настоящий момент договоренности между Россией и ЕС о заключении нового Базового соглашения носят самый общий характер. Существует взаимопонимание только по некоторым принципиальным моментам, необходимым для запуска переговоров. Они сводятся к следующему. Новый договор должен идти в развитие действующего СПС. Он будет иметь юридически обязывающий характер. Им будут охватываться также и новые области сотрудничества между Россией и ЕС. В нем найдут отражение опыт реализации дорожных карт и цели построения общих пространств. С учетом предстоящего вступления России в ВТО в нем не надо будет повторять статьи, заимствованные из документов Всемирной торговой организации. Более солидное место, чем раньше, будет отведено разделам о политическом сотрудничестве и институциональном обеспечении управления взаимодействием. При согласовании будущего Базового соглашения стороны сконцентрируются на урегулировании вопросов общего и принципиального характера. Регламентация специальных правовых режимов и отраслевого сотрудничества будет перенесена в секторальные соглашения, на которые в основном Договоре будут даваться отсылки.
Утвержденная правительством позиция делегации Российской Федерации на переговорах, главой которой назначен постоянный представитель России при ЕС, также носит сугубо предварительный характер. В частности в ней указывается, что, помимо преамбулы, в договоре должны содержаться отдельные разделы по каждому из общих пространств и институциональным вопросам.
Насколько подробным и детализированным должно быть новое Базовое соглашение, каким будет соотношение между устанавливаемыми в нем общими правовыми режимами и секторальными соглашениями, какие будут предусматриваться асимметричные обязательства, переходные режимы, какие будут отводиться сроки на осуществление конкретных мер по сближению, гармонизации и унификации – все это предмет переговоров.
Однако обсуждать все эти вопросы, выстраивать систему аргументов в пользу того или иного решения, искать оптимальный вариант, удовлетворяющий обе стороны, можно и вне переговоров – в рамках межпарламентского диалога, на экспертных встречах, поощряя публичные дебаты. Ведь от проработанности предлагаемых решений и той поддержки, которой они будут пользоваться, выиграют обе стороны.
Конечно, было бы желательно, чтобы новое СПС содержало максимально детализированные нормы. Правовая определенность только бы выиграла, если бы в них удалось прописать все возможные нюансы. Однако это не самоцель. Ведь высокий уровень детализации может перегрузить Договор, сделать его чересчур техническим. Кроме того, стороны могут столкнуться с труднопреодолимыми сложностями при согласовании тех или иных техницизмов. Поэтому важно было бы отыскать некоторый разумный баланс: с одной стороны, прописать в нем все базовые правовые режимы, процедуры и механизмы, ничего не забыв и не упустив, с другой – предусмотреть, как и каким образом будет построена дальнейшая работа по развитию достигнутых договоренностей и их имплементации. Это важно для того, чтобы у государственных служащих, бизнес сообщества и частных лиц была четкая перспектива, чтобы все точно знали, как и в каком направлении должна вестись последующая работа.