- контроль. Стороны должны осуществлять мониторинг и контроль того, что другая сторона реально соблюдает соглашение – этот вид деятельности также требует значительных затрат;
- обеспечение выполнения. Если невозможно обеспечить выполнение и соблюдение соглашения или это обеспечение потребует значительных затрат, тогда такое соглашение немногого стоит.
Если упомянутые выше трансакционные издержки сравнительно ниже, чем выигрыш от заключения соглашения, то весьма вероятно, что рынок самостоятельно справится с провалом. Эта идея о том, что действующие на рынке агенты смогут справиться с внешними затратами, если трансакционные издержки незначительны, а права собственности сформулированы четко, была отражена в теореме Коуза.
Р. Коуз исходил из того, что рассматриваемая проблема носит обоюдоострый или, как он говорит, “взаимообязывающий” характер: “При избегании ущерба для В мы навлекаем ущерб на А. Действительный вопрос, который нужно решить, это - следует ли позволить А наносить ущерб В или нужно разрешить В наносить ущерб А. Проблема в том, чтобы избежать более серьезного ущерба” [3].
Ответ не очевиден до тех пор, пока не удалось определить ценность того, что мы в результате этого приобрели, и ценность того, чем пришлось ради этого пожертвовать. Таким образом, решение, предложенное A.C.Пигу, не использует концепцию альтернативных издержек и подходит к факторам как к вещественным, а не правовым явлениям.
Анализ проблемы социальных издержек привел Коуза к выводу, который Дж. Стиглер назвал “теоремой Коуза”. Суть ее заключается в том, что, если права собственности всех сторон, тщательно определены, а трансакционные издержки равны нулю, конечный результат (максимизирующий ценность производства) не зависит от изменений в распределении прав собственности (если отвлечься от эффекта дохода). Эту же мысль Дж. Сгиглер выразил следующим образом: “...в условиях совершенной конкуренции частные и социальные издержки равны”.
Трансакционные издержки равны нулю, это значит:
· Все всё знают и новое узнают мгновенно и однозначно. Все друг друга понимают идеально, то есть слова не нужны.
· У всех со всеми всегда согласованы ожидания и интересы. При изменении условий согласование происходит мгновенно. Любое оппортунистическое поведение исключено.
· Каждому товару или ресурсу соответствуют множество взаимозаменяемых.
В этих условиях «первоначальное распределение прав собственности совершенно не влияет на структуру производства, так как, в конечном счете, каждое из прав окажется в руках у собственника, способного предложить за него наивысшую цену на основе наиболее эффективного использования данного права»
Сравнение системы ценообразования, включающей ответственность за ущерб от отрицательных внешних эффектов, с системой ценообразования, когда такой ответственности нет, привело Р. Коуза к парадоксальному на первый взгляд выводу о том, что если участники могут договориться сами, и издержки таких переговоров ничтожно малы (трансакционные издержки равны нулю), то в обоих случаях в условиях совершенной конкуренции достигается максимально возможная ценность производства.
Р.Коуз приводит следующий пример. По соседству расположены земледельческая ферма и скотоводческое ранчо: земледелец выращивает пшеницу, а скотовод разводит скот, который время от времени стравливает посевы на соседних землях. Налицо экстернальный эффект. Однако, как показывает Р.Коуз, эта проблема может быть yспешно решена без участия государства. Если скотовод несет ответственность за ущерб, возможны два варианта: “либо скотовод уплатит фермеру за необработку земли, либо он решит сам арендовать землю, заплатив фермеру за необработку земли чуть больше, чем платит сам фермер (если фермер сам арендует ферму), но конечный результат будет тем же и будет означать максимизацию ценности производства”.
Если нет ответственности за ущерб, размещение ресурсов оказывается таким же, как и раньше. Различие состоит лишь в том, что теперь платежи будет осуществлять фермер. Однако “конечный результат (который максимизирует ценность производства) не зависит от правовой позиции, если предполагается, что ценовая система работает без издержек”. При нулевых трансакционных издержках и у фермера, и у скотовода будут экономические стимулы увеличения ценности производства, так как каждый из них получит свою долю в приросте дохода. Однако при учете трансакционных издержек желаемый результат может быть и не достигнут. Дело в том, что высокая стоимость получения необходимой информации, ведения переговоров и судебных дел может превысить возможные выгоды от заключения сделки. К тому же при оценке ущерба не исключены значительные различия потребительских предпочтений (например, один оценивает тот же самый ущерб гораздо больше, чем другой). Чтобы учесть эти различия, в формулировку теоремы Коуза позднее была введена оговорка относительно эффекта дохода.
Экспериментальные исследования показали, что теорема Коуза верна для ограниченного числа участников сделки (двух-трех). При возрастании численности участников резко увеличиваются трансакционные издержки и предпосылка об их нулевом значении перестает быть корректной.
Любопытно отметить, что теорема Коуза доказывает значение трансакционных издержек “от противного”. В реальной действительности они играют огромную роль и удивительно то, что неоклассическая экономическая теория до недавнего времени их совсем не замечала.
6 Теоретическое значение теоремы Коуза.
Итак, из теоремы Коуза следует несколько важных выводов:
Во-первых, что внешние эффекты носят не односторонний, а обоюдоострый характер. Фабричный дым наносит ущерб близлежащим фермам – это очевидно, поскольку промышленник навязывает дополнительные издержки фермерам без их согласия. Он получает благо за счет причинения ущерба другим, не имея на это права. Но, с другой стороны, запрет на выбросы оборачивается убытками для хозяина фабрики, а стало быть – для потребителя продукции. Поэтому с экономической точки зрения речь должна идти не о том, “кто виноват”, а о том, как минимизировать величину совокупного ущерба.
Во-вторых, теорема Коуза раскрывает экономический смысл прав собственности. Четкое их распределение среди хозяйствующих субъектов ведет к тому, что все результаты деятельности каждого субъекта касаются только его, в результате чего любые внешние эффекты превращаются во внутренние. Поэтому главная функция прав собственности состоит в том, чтобы давать стимулы для большей интернализации экстерналий (процесса включения экстерналий в рыночный механизм, отражение их в ценах). Четкое распределение прав собственности ведет к минимизации внешних эффектов.
В-третьих, теорема Коуза сняла обвинение с рынка о его “провалах”. По мнению Р. Коуза, ключевое значение для успешной работы рынка имеют трансакционные издержки. Если они малы, а права собственности четко распределены, то рынок сам способен устранять внешние эффекты: заинтересованные стороны смогут самостоятельно прийти к наиболее рациональному решению. При этом не будет иметь значение, кто именно обладает правом собственности, скажем, фермеры на чистый воздух или хозяин фабрики на его загрязнение. Участник, способный извлечь из обладания правом большую выгоду, просто выкупит его у того, для кого оно представляет меньшую ценность. Для рынка важно не то, кто именно владеет данным ресурсом, а то, чтобы хоть кто-то владел им. Тогда появляется возможность для рыночных операций с этим ресурсом. Сам факт наличия прав собственности и четкого их разграничения важнее вопроса о наделении ими того, а не другого участника.
Коуз бросил вызов широко распространенным взглядам в области государственных финансов. До появления его статьи мало внимания обращалось на возможность решения проблемы внешних эффектов путем частных сделок. Таким образом, утверждение Коуза оказалось предметом важнейшей теоретической дискуссии. Более того, публикация статьи Коуза явилась прорывом в создании новой дисциплины, названной “право и экономика”. До публикации статьи Коуза экономический анализ (в отличие от экономической мысли) мало применялся в общем праве, которое лежит в основе теории и методов права, изучаемых на юридических факультетах. Анализирую дела из области имущественного права с правовой позиции и в то же время используя в качестве ориентира микроэкономику, Коуз показал плодотворность экономического анализа общего права. Несмотря на то что он не применял математический инструментарий, который характерен для этой науки теперь, 20 лет спустя, Коуз вдохновил поколение ученых стать первопроходцами экономического анализа права.
7 Интерпретации теоремы Коуза
Теорема представлена Коузом в оригинале отнюдь не в форме строгой теоремы, а скорее в виде серии правдоподобных рассуждений. Как следствие подобного первоначального представления возможны её различные трактовки.
Известно, что Коуз ни разу не предложил точной формулировки своей теоремы, она стала достоянием экономической науки под названием “теоремы Коуза” лишь благодаря Дж. Стиглеру. Можно предположить, что Коуз сознательно избегал точных формулировок, ибо, как справедливо указывает Р. Кутер, зачастую попытки точно сформулировать теорему Коуза опровергают её. Отказываясь от однозначного толкования теоремы Коуза, Кутер дает несколько наиболее распространенных её интерпретаций [12]:
· “в аспекте свободного обмена” (с точки зрения эффективности не имеет значения, как первоначально распределяются законные права при условии, что можно свободно обмениваться ими).
Другими словами, неоптимальное распределение прав будет исправлено в процессе свободного обмена. Такая интерпретация предполагает, что, для того чтобы обеспечить эффективность права, следует устранить препятствия для свободного обмена правами. Законные права зачастую страдают нечеткостью, что усложняет определение их ценности. К тому же суды не всегда склонны принуждать к исполнению контрактов по продаже законных прав. Следовательно, при интерпретации “в аспекте свободного обмена” эффективность права должна обеспечиваться четким определением прав, а также принуждением к исполнению частных контрактов об обмене этими правами.