Западные специалисты считали, что в условиях послевоенной разрухи СССР сможет создать свою атомную промышленность и наладить производство ядерного оружия в небольших масштабах не раньше, чем через 7 – 10 лет. Однако первая советская ядерная бомба прошла успешные испытания через 4 года после принятия решения о создании атомной промышленности. Исследователи связывают это с тем, что Урановый проект приобрел статус общенациональной программы.[6]
Для Советского Союза во второй половине 1940 – х годов существовало два пути разрядки международной напряженности: либо достижение военно-промышленного (ядерного) паритета с капиталистическими странам, либо коррекция государственной идеологии. Поскольку второй путь был принципиально неприемлемым для Сталина, послевоенное историческое развитие характеризовалось крайне жесткой социально – экономической политикой. Только такой курс мог обеспечить необходимые темпы роста ВПК. Гражданское строительство превратилось во второстепенную задачу.
Объективный анализ показывает, что сталинская коллективизация сельского хозяйства в большей степени изменила лицо России, нежели сама революция. На протяжении всего советского периода сельское хозяйство оставалось «донором» для развития остальных сфер экономики, прежде всего тяжелой индустрии, а с точки зрения материального благосостояния колхозники находились на самой нижней ступеньке советского общества. Лишним подтверждением этого являются послевоенные годы.
Тяжелое положение крестьян, кормившихся почти исключительно за счет своих личных подворий,[7] осложнялось действием правительственных постановлений, принятых за годы войны и до предела ужесточивших систему трудовой повинности колхозников государству. Колхозники, не выполнявшие установленный минимум без уважительной причины, привлекались к уголовной ответственности и приговаривались к исправительно-трудовым работам на срок до шести месяцев с удержанием 25 % заработка в пользу колхоза. Если в годы войны чрезвычайные меры были понятны и не вызывали резкого осуждения населения, то их сохранение после победы часто становилось причиной общественного недовольства. Тем не менее постановлением правительства от 31 мая 1947 года практика военных лет, установившая повышенный минимум трудодней и судебную ответственность за его невыполнение, была сохранена и на последующие годы.
Наиболее тяжелым для крестьян оказался первый послевоенный 1946 год, так как расчет с колхозниками по зерну в этом году был хуже, чем в военном 1943 году – самом неблагополучном для сельского хозяйства.
По данным И. Волкова, в среднем по стране урожайность зерновых культур в 1946 году составила вдвое меньше, чем в 1940 году, и существенно меньше показателей 1945 года.[8] Однако по мнению многих специалистов, не только потеря значительной части урожая стала причиной голода. Власти, стремясь не допустить сокращения государственного резерва хлеба, пошли по пути организации дополнительных хлебозаготовок, когда колхозы и совхозы уже после выполнения плана сдачи хлеба в порядке обязательной разверстки получили так называемую надбавку к плану. По сути, государство отбирало хлеб, предназначенный для распределения среди крестьян в форме натурплаты за трудодни, что и стало причиной голода в деревне. «Относительно 1945 года, - считает, например, В. Зима, - сокращение валового сбора было в пределах допустимого и не давало никаких оснований для чрезвычайщины в проведении заготовительной компании».[9] Причины надбавки к плану хлебозаготовок становятся понятными, если учесть внешнеполитические задачи, которые советское руководство решало в 1946 году.
Несмотря на продовольственные трудности в стране, Советский Союз оказывал значительную помощь хлебом Болгарии, Румынии, Польше, Чехословакии, то есть своим ближайшим геополитическим союзникам. Таким образом, закрепление успехов на международной арене лидерам партии казалось более предпочтительной задачей, нежели сохранение приемлемого уровня жизни своего народа.
Положение дел в деревне не являлось для властей секретом, об этом крестьяне регулярно информировали вышестоящие инстанции в своих жалобах и письмах. Но в подавляющем большинстве случаев просьбы населения оставались без ответа: интересы крестьянства не входили в «круг интересов» коммунистической «верхушки».
Справедливость подобного вывода подтверждает и государственная политика в области налогообложения. В 1946 году было принято решение о повышении налогов на личные крестьянские хозяйства, а в 1948 и 1952 годах увеличивался главный налог с крестьян – сельскохозяйственный. Размер налога крестьянских хозяйств определялся на основании нормы доходности – с каждой головы скота и с каждой сотой гектара приусадебной земли. Нормы доходности устанавливались произвольно и далеко не всегда соответствовали реальному доходу, получаемому с имеющегося земельного надела. Кроме этого, действовали зональные нормы налогов на производство животноводческой продукции.
Налоговая политика свидетельствовала, что власть, активно боровшаяся с «мелкобуржуазной» сущностью крестьянства, не была заинтересована в развитии личного животноводства. Именно из – за роста налогов во второй половине 1940 – х годов значительно сократилось поголовье скота в личной собственности граждан. Попытки сокрытия скота от государственного учета пресекались переписью поголовья, как, например, в январе 1949 года. Не имея возможности рассчитаться с государством, крестьянам приходилось забивать скот.
Таким образом, в налоговой политике второй половины 1940 – х годов можно выявить две важнейшие тенденции: увеличение размеров обязательных поставок сельскохозяйственных продуктов государству и увеличение количества индивидуальных хозяйств, привлеченных к этим поставкам.
Необходимость реформирования сельского хозяйства на рубеже 1940 – 1950 – х годов остро ощущалась на всех уровнях властной вертикали. Проблема состояла лишь в том, что для тогдашнего руководства сущность и конечная цель любой реформы должны были заключаться в еще большем подчинении экономики централизованному управлению. В этом русле следует рассматривать политику по объединению мелких хозяйств. Оно было продиктовано, скорее, административной, нежели экономической, целесообразностью и позволило еще больше укрепить вертикаль государственного управления, установить контроль за наличными средствами производства. Руководство не смущали низкие результаты работы колхозов, объединенных без учета региональных особенностей (разбросанность населенных пунктов, чрезмерное многоземье, пестрота производственной специализации) и часто против желания колхозников. Преимущества централизованного управления отодвигали на второй план экономические показатели развития сельского хозяйства.
ВЫВОД
Курс на военное противостояние с Западом был определяющим для внутренней жизни Советского Союза. Такая четкая нацеленность оказала существенное влияние на экономическое развитие страны. Как это ни парадоксально, окончание Великой Отечественной войны стало отправной точкой тотальной милитаризации советского общества. Фактически в 1945 – 1953 годах закладывается фундамент советского военно-промышленного комплекса. Обслуживание его потребностей превращается в главную цель народного хозяйства СССР. Источником развития военно-промышленного комплекса становятся все ресурсы страны. Ограниченность производства товаров народного потребления, разоренное сельское хозяйство, низкий уровень жизни людей, голод – все это следствие особого положения военной промышленности, обеспечивавшей баланс противостояния с капиталистической системой на международной арене. Поддержание статуса «супердержавы» было достигнуто очень дорогой ценой для советской экономики – путем прямого административного перераспределения скудных финансовых и материальных ресурсов в пользу постоянно растущих военных отраслей.
Данная экономическая модель, заложенная Сталиным в первые послевоенные годы, определила хозяйственную структуру страны на десятилетия вперед. В последующем руководители коммунистической партии и советского государства развивали и совершенствовали эту военизированную модель, ориентируясь в первую очередь на нужды и запросы военно-промышленного комплекса, что во многом являлось залогом устойчивости их власти.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1. Киссинджер Г. Дипломатия. – М., 1997.
2. Симонов Н. Военно – промышленный комплекс в СССР в 1920 – 50-е годы. – М., 1996.
3. Директивы КПСС и Советского правительства по хозяйственным вопросам. Сборник
документов. В 4-х т. Т. 3, 1946 – 1952 гг. М., 1958.
4. Директивы КПСС и Советского правительства по хозяйственным вопросам.
5. Попов В. Экономическая политика советского государства. 1946 – 1953 гг. Тамбов, 2000.
6. Новоселов В. Создание ядерной промышленности на Урале. Диссертация на соискание
степени доктора исторических наук. Челябинск, 1999.
7. Безнин М. Крестьянское хозяйство в Российском Нечерноземье. 1950 – 1965 гг. Вологда,
1990.
8. Волков И. Засуха, голод 1946 – 1947 годов. – История СССР, 1991, № 4.
9. Зима В. Голод в СССР 1946 – 1947 годов: происхождение и последствия.
[1] Киссинджер Г. Дипломатия. М., 1997, с. 446.
[2] Симонов Н. Военно – промышленный комплекс в СССР в 1920 – 50-е годы. М., 1996, с. 202 – 203.
[3] Директивы КПСС и Советского правительства по хозяйственным вопросам. Сборник документов. В 4-х т. Т. 3, 1946 – 1952 гг. М., 1958, с. 254 – 256.
[4] Директивы КПСС и Советского правительства по хозяйственным вопросам, с. 259.
[5] Попов В. Экономическая политика советского государства. 1946 – 1953 гг. Тамбов, 2000, с. 90.
[6] Новоселов В. Создание ядерной промышленности на Урале. Диссертация на соискание степени доктора историче-ских наук. Челябинск, 1999, с. 256.
[7] Безнин М. Крестьянское хозяйство в Российском Нечерноземье. 1950 – 1965 гг. Вологда, 1990, с. 11.
[8] Волков И. Засуха, голод 1946 – 1947 годов. – История СССР, 1991, № 4, с. 3 – 9.
[9] Зима В. Голод в СССР 1946 – 1947 годов: происхождение и последствия, с. 20.