3.Угасание трудовой и жизненной мотивации, снижение квалификации работников и быстрое нарастание малограмотности и неграмотности. Вот что сказано на совещании работников образования по этой проблеме: «У нас сейчас достигли совершеннолетия 10 млн. совершенно неграмотных и 2 млн. ребят школьного возраста по разным причинам не учатся». Это не только резко сокращает возможности для профессионального роста и увеличения доходов, но и создает ту среду, в которой бедность воспринимается как нормальное состояние. Резко сократился доступ сельских детей к получению среднего специального и высшего образования – и сельская молодежь вычеркивает этот путь из своих жизненных планов.
Для преодоления бедности требуется большая восстановительная программа – восстановление всех главных систем жизнеустройства. Для этого необходимо прежде всего восстановление рационального сознания и мобилизация материально-технических и трудовых ресурсов, а вовсе не «известная сумма денег». Правительство реформаторов, будучи проникнуто «монетаристским мировоззрением», во главу угла при рассмотрении состояния больших систем ставит проблему денег. Это – гипостазирование, уход от сути. Это плохой признак. В критических ситуациях, дело решают не деньги, а «реальные» ресурсы – материальные, кадровые и интеллектуальные. Когда король воскликнул «Коня! Полцарства за коня!», то ему был нужен именно конь, а не деньги, равные цене коня на ярмарке.
Более «легкие» и подвижные процессы, породившие бедность в России – приватизация и изменение типа распределения доходов. Приватизация лишила подавляющее большинство населения России постоянного источника значительных доходов в виде «дивидендов частичного собственника» – от общественной собственности на землю, промышленные и другие предприятия. Эти дивиденды распределялись на уравнительной основе в виде низких цен на главные жизненные блага или даже бесплатное предоставление таких благ (например, жилья). Изменение отношений собственности и устранение права на труд позволило работодателям и резко снизить заработную плату.
Таким образом, следует отметить, что основным недостатком приватизации по-российски явилось то, что не был реально не произошла структурная перестройка экономики, не был создан реально класс свободных собственников, произошло резкое расслоение на очень богатых( меньшинство) и бедных( подавляющее большинство).
Конечно, в силах государства изменить положение дел и в сфере отношений собственности, и в распределении доходов, и в структуре цен. Но это и значит кардинально изменить курс реформ, принципиально отказаться от псевдолиберальной доктрины, активно влиять на процессы в экономике и реально стать «социально-ориентированным государством. В пределах видимости таких признаков нет, а «читать в сердцах» не имеет смысла.
А раз таких признаков нет, то нет и рационального представления о проблеме, а значит, не может быть и рационального плана ее разрешения.
В России сегодня даже нет более или менее достоверной «фотографии» бедности, ее «карты». Методы, применяемые для измерения этого явления, малоинформативны. Те данные, которые собирает Госкомстат, плохо согласуются с данными ВЦИОМ и бюджетными исследованиями международных научных групп. Критерии исчисления прожиточного минимума и определения «черты бедности» размыты, теневые потоки денег, продовольствия и товаров почти не изучаются.
В некоторых отношениях социальное положение в России сегодня хуже, чем представляется западными экспертами и российскими социологами, мыслящими в понятиях западной методологии. Вернее, оно не просто хуже, а находится в совсем ином измерении. Негативные социальные результаты реформ измеряются экспертами в привычных индикаторах. Но положение в России подошло к тем критическим точкам, когда эти индикаторы становятся неадекватными. Например, при резком социальном расслоении в принципе утрачивают смысл многие средние величины. Так, показатель среднедушевого дохода, вполне информативный для СССР, ни о чем не говорит, ибо доходы разных групп стали просто несоизмеримы.
Можно ли ожидать всего этого сегодня? Пока что оснований для оптимизма нет. Ведь игнорируется не только советский опыт, полученный в рамках нашей собственной культуры, но и столь уважаемый реформаторами «опыт цивилизованных стран», то есть Запада. В США имеется большой фонд диссертаций, посвященных исследованию бедности в разных странах и культура, а также методологии изучения этой проблемы, конкретному опыту программ борьбы с бедностью. Никакого выхода в российское «интеллектуальное пространство» это знание не имеет.
Примерно половина населения России терпит бедствие в результате утраты доступа к самым элементарным условиям существования. По сути, половина народа внезапно оказалась в новой, ранее для нее неведомой окружающей среде. Чтобы выжить, требуется срочное получение нового знания, которым эта половина народа не обладает в виде хотя бы эмпирического опыта.
Если даже согласится с оценкой 70%, то остальные 30%к бедным не относятся. Чем они отличаются друг от друга? Сразу скажу, что речь пойдёт о российском среднем классе.
Действительно, палитра мнений по поводу среднего класса достаточно богата. Есть точка зрения, что в России среднего класса нет. Другая точка зрения основана на тот, что в середине 90-х в России начал зарождаться средний класс, который погиб во время августовского кризиса 98 года. Но я думаю, что можно сформулировать аксиому: «Классы не появляются в одночасье, и не исчезают в один момент».
Многие социологи предлагают относить к среднему классу членов общества по признаку социально-профессионального статуса, по профессиональному уровню, устойчивому положению на рынке труда малого собственника. Как не пытаются задушить современное образование, в России по-прежнему сохранятся высокий уровень образования, тогда можно заключить, что средний класс составляет большинство населения. Однако, как мне представляется, это не совсем так.
Некоторые ученые-экономисты связывают со средним классом уровень доходов, другие учёные отмечают, что средний класс не только связан с доходами, но и материальным и имущественным положением.
В последнее время многие социологии стали придавать показателю среднего класса, как самоидентификация.
Все перечисленные критерии в основном годятся только стран с развитой рыночной экономикой. Высокий уровень образования, обеспечивает доступ к высокооплачиваемой и престижной работе и, в конечном счёте, позволят занять достойное место в обществе. Иное дело обстоит в России. Исследования проведённое различными социологическими центрами, отмечают что около 20 % в России составляет средний класс. Много ли это или нет? В развитых странах к среднему классу относится примерно 70-80% населения. На этом фоне наши цифры выглядят весьма скромными.
Однако хотелось отметить весьма интересные факты. Не более трети, домохозяйств, которые имеют признаки среднего класса, имеют удовлетворительное материальное положение. Это означает, что более трети людей с высшем образованием научились зарабатывать, то есть стали конкурентоспособными специалистами. Однако высокий достаток не является гарантий того, что государство научилось бороться с бедностью.
В Саратовской области для решения проблем бедности используется подход Международной организации труда, который включает в себя:
· повышение способности бедных слоев трудящихся к увеличению своих доходов;
· разработку соответствующих механизмов социальной защиты;
· удовлетворение специфических потребностей наиболее уязвимых групп населения (создание безбарьерной среды жизнедеятельности);
· проведение измерений и мониторинга бедности.
В связи с ликвидацией государственного фонда занятости была отменена такая очень эффективная форма переобучения, как опережающее обучение высвобождаемых работников. В прошлые годы она позволила избежать массовых высвобождений с нерентабельных производств, в том числе на градообразующих предприятиях.
Действенной мерой по борьбе с долговременной безработицей и бедностью являются временные общественные работы.[1] В текущем году число безработных, принявших участие в общественных работах, возросло на 33 % (за первое полугодие – свыше 5,3 тыс. человек). Однако массового характера общественные работы до сих пор не получили из-за ограниченности бюджетного финансирования.
В решении проблемы бедности все большее значение приобретает необходимость бюджетного обеспечения социальной политики. Нуждается в скорейшем принятии федеральный закон о государственных минимальных стандартах. В вопросах межбюджетных отношений как на федеральном, так и на региональном уровнях, необходимо перейти на подушевое финансирование. Это позволит решить вопросы с неравномерностью бюджетной обеспеченности населения, создаст условия для равной доступности жителей территорий к объектам социальной инфраструктуры.
Всемирный банк видит решение проблемы бедности в создании рабочих мест и повышении минимальных заработных плат. Об этом заявила директор ВБ по России Кристалина Георгиева в четверг на презентации доклада банка: "Рост, бедность и неравенство в регионе Восточной Европы и на территории бывшего СССР".
"Самым серьезным вопросом является создание рабочих мест", - сказала Георгиева. По ее мнению, это более сложная задача, чем просто ускорение экономического роста. "Повысить темпы экономического роста после кризиса не так сложно. Важнее их поддерживать, когда преимущества после кризиса уже исчерпаны", - пояснила Георгиева.
В своем докладе ВБ проанализировал динамику сокращения числа бедных в странах СНГ, а также Центральной и Восточной Европы с 1998 по 2003 годы. За 5 лет количество бедных в регионе сократилось почти на 40 миллионов человек. В 2003 году в указанном регионе за чертой бедности проживало 12% от общей численности населения, в то время как в 1998 году доля бедных составляла 20%.