Такая оценка может быть реализована несколькими методами, каждый из которых заслуживает отдельного внимания. Далее будут рассмотрены некоторые из них, представляющие больший интерес с точки зрения необходимости и достаточности их экономической обоснованности, надежности и простоты практического использования в каждом конкретном случае.
Следует отметить, что в современной отечественной экономической литературе понятия «стоимость жизни» и «ценность жизни» используются практически как синонимы. Однако, если обратиться к рассмотрению самих понятий «стоимость» и «ценность», становится очевидно, что стоимость представляет собой выраженную в деньгах ценность чего-либо, или величину затрат на что-либо[5]. В связи с этим представляется обоснованным следующее наиболее распространенное определение стоимости жизни как стоимости товаров, услуг, жизненных благ, необходимых человеку, его семье для жизни, исчисленной в действующих ценах.
Также определяется индекс стоимости жизни, характеризующий изменение цен на потребительские товары и тарифов на услуги применительно к фиксированному набору товаров и услуг, входящих в потребительский набор отдельных категорий населения (потребительскую корзину). Данный индекс отражает изменение рыночной стоимости основной части потребительских расходов, обусловленное ростом цен на товары и тарифов на услуги.
Индекс стоимости жизни определяется, в частности, при выстраивании рейтинга городов России; совокупные индексы городов рассчитываются, исходя из абсолютной и относительной стоимости жизни.
Кроме того, термин «стоимость» человеческой жизни активно используется в страховании. Так, ожидаемая сумма страхового возмещения в случае гибели застрахованного, которая и называется стоимостью человеческой жизни, в России в 2010 году значительно снизилась по сравнению с аналогичными показателями предыдущих годов и вернулась на уровень 2007 года, составив 3,1 млн.рублей против 3,9 млн.рублей в 2009 году и 4 млн рублей в 2008 году[6].
Здесь под стоимостью человеческой жизни рассматривается условное понятие, под которым подразумевается экономический эквивалент, а точнее, возмещение, которое должен получить человек или его родственники при потере жизни или здоровья в результате несчастного случая, например, на производстве или на транспорте. В 2010 году оценка справедливого возмещения в связи с гибелью человека составила 3,1 млн.рублей, именно такой размер возмещения удовлетворил бы сегодня 81% россиян.
Таким образом, в настоящей главе был рассмотрен подход определению ценности человеческой жизни с точки зрения труда каждого индивида в создании совокупного общественного продукта, индивидуальной полезности человека для общества.
Одним из наиболее известных зарубежных теоретиков, изучающих экономическую теорию ценности жизни, является Томас К.Шеллинг.Согласно мнению данного ученого, для современной экономической теории «ценить человеческую жизнь» означает предотвращать смерть, а не порождать новых людей[7].
Т.К.Шеллинг выявил два источника ценности увеличения продолжительности жизни – это «потребительский интерес» семьи, состоящий в ее сохранении как таковой, а также внешние эффекты, которые выражаются главным образом в трансфертных платежах, которые эта потребительская единица платит, либо получает в свою пользу.
Кроме того, в качестве источника ценности увеличения продолжительности жизни может рассматриваться вариант оценки потерь валового национального продукта, вызванных смертью одного индивида. Теоретиками, разработавшими данный подход, ценность жизней мотоциклистов, ехавших без мотоциклетного шлема и погибших в дорожных происшествиях, приблизительно определялась как величина дисконтированного дохода, полученного на протяжении всей жизни людьми со сходными характеристиками. Т.К.Шеллинг критикует данный подход – ведь в данном случае исчезает и потенциальный потребитель большей части этого продукта, то есть сам погибший – и приходит к выводу, что его уход мотоциклиста из жизни, при данном подходе, ничего не значит с точки зрения экономики страны в целом.
Рассмотрим основные положения теории ценности человеческой жизни Т.К.Шеллинга.
Во-первых, термин «спасение жизни» посредством снижения какого-то смертельного риска, разумеется, означает только продление жизни, ведь рано или поздно каждый человек умирает. Поэтому вместо оценки стоимости спасенной жизни разумно оценивать «спасенный год жизни», тем не менее, не следует забывать о том, что разные годы спасенной таким образом жизни будут иметь разную ценность. Именно с учетом этого обстоятельства были предложены различные индексы лет жизни, скорректированных на их качество. Использование одного из этих показателей исключает использование другого, исследователь может придавать молодым годам больший вес, чем годам в старости, либо измерять полученную выгоду в дополнительных годах жизни.
Одним из основных понятий теории ценности жизни является страхование, которое определяется как система экономических отношений, включающая образование специального фонда средств (страхового фонда) и его использование (распределение и перераспределение) для преодоления и возмещения разного рода потерь, ущерба, вызванных неблагоприятными событиями (страховыми случаями) путем выплаты страхового возмещения и страховых сумм[8].
Возможность застраховать свою жизнь должна оказывать серьезное воздействие на ценность сокращения риска с точки зрения того, кто является кормильцем семьи. Если дом представляет собой все богатство индивида, то при отсутствии возможности застраховать это имущество от пожара владелец может пойти на колоссальные и неэффективные вложения средств в противопожарную безопасность. По аналогии с этим, если страхование жизни недоступно, то молодые родители, по-видимому, также должны любой ценой избегать риска смерти детей. По этой причине любые институты, гарантирующие благосостояние иждивенцев, оставшихся после смерти кормильца, имеют шанс предотвратить неэффективные инвестиции в продление его жизни.
В экономической теории ценности жизни рассматривается взаимосвязь риска и страха смерти Помимо собственно спасения жизней, устранение некоторых смертельных рисков способно уменьшить страх смерти в обществе в целом. Страх смерти присущ людям не только в момент гибели, он не чужд и тем, кто остается жить, в связи с этой причиной, целесообразно включение такого фактора, как «уменьшение страха перед смертью» в перечень положительных эффектов снижения риска смерти. Однако, как следует из ряда исследований, страх смерти не всегда пропорционален действительному риску; зачастую опасения людей связаны с психологическими раздражителями (например, историями о насилии на ночных улицах), напоминающими людям об опасности. С этим обстоятельством связаны два вопроса политического характера. Один из них можно сформулировать так: не следует ли правительству разумно и мудро распределить усилия по снижению риска, уделив непропорционально большее внимание рискам, вызывающим особую озабоченность в обществе. Фактически здесь речь идет о затрате в таких случаях больших удельных средств на спасение одной жизни – по аналогии с тем, как если бы к лечению неопасных для жизни болезней подходили бы с той же меркой, как и к лечению смертельно опасных болезней. Такая мера может быть оправдана, поскольку в тех случаях, о которых идет речь, ощущение угрозы смерти по своему отрицательному воздействию на благосостояние общества сопоставимо с самой смертью. Второй вопрос состоит в том, не следует ли правительству направить ресурсы на уменьшение тех рисков, которых люди боятся больше всего, даже если оно располагает данными, свидетельствующими о том, что эти страхи вызваны скорее чрезмерным воображением, чем реальным положением дел[9].
Очевидно, что в этом случае могут иметь место два подхода. Один из них заключается в том, что граждане страны сильно преувеличивают какой-то риск (отравления пищевыми добавками, радиоактивного заражения, насилия на ночных улицах), а правительство знает, что эти представления людей попросту ошибочны, и не принимает никаких специальных мер. Второй подход предполагает, что предпочтения граждан не ограничиваются максимизацией ожидаемой продолжительности жизни, но включают в себя нечто большее. В этом случае правительство должно признать, что определенные опасности (может быть, те, которые больше всего волнуют население) заслуживают устранения в большей степени, чем остальные.
При рассмотрении теории экономической ценности жизни значительную роль играет концепция временной стоимости денег и понятие дисконтирования[10]. Многие мероприятия по обеспечению безопасности или сокращению смертности в будущем требуют инвестиций в настоящем. В связи с этим возникает проблема временной стоимости денег: следует ли оценивать жизнь, спасенную через двадцать или сто лет, ниже, чем жизнь, спасенную сегодня.
Можно привести ряд экономических аргументов в пользу того, чтобы дисконтировать не сами «жизни», а вмененную денежную ценность жизней, спасенных в будущем ценой определенных затрат в настоящем. Во-первых, деньги, истраченные сегодня на спасение жизней в будущем, можно было бы вложить в прибыльное дело, с тем чтобы получить в будущем больше средств на те же цели и спасти в будущем больше жизней. Во-вторых, технологический прогресс может в будущем сделать спасение жизней более дешевым делом, следует только подождать и купить то же благо по более низким ценам. В-третьих, будущие опасности связаны с высокой степенью неопределенности: какие-то из них с течением времени могут исчезнуть вовсе или перестать угрожать жизни, что сделает бессмысленной часть нынешних расходов. Наконец, есть основания полагать, что люди в будущем будут богаче и смогут потратить собственные деньги на спасение своих жизней.