1.3 Собственность как экономическая категория
Экономические отношения собственности – это прежде всего отношения, складывающиеся между субъектами экономической деятельности по поводу неких благ. При этом принимаются во внимание прежде фактические отношения – кто контролирует объект собственности, обладает полной информацией о нем, принимает решения о порядке его использования, отчуждения и распределения прибыли.
Следует обратить внимание на то, что во второй половине ХХ в. новыми экономическими школами, а особенно занявшим доминирующее положение неоинституционализмом, было обращено внимание не только и не столько на сами блага (ресурсы), сколько на возможности извлечения из них различного рода полезностей путем распоряжения или пользования ими. Классические отношения собственности – предоставление рабочим средств производства их собственником для пользования.
Можно заметить, что утвердившееся суждение о том, что правовая природа собственности производна от экономической, означает, что право опосредует некие «экономические отношения собственности», закрепляет их. С точки зрения Марксистской теории собственность как экономическая категория выражает отношение присвоения или отчуждения средств производства и создаваемых за их помощью материальных благ в процессе производства, распределения, обмена и потребления. [1] Здесь акцентируется внимание на том, что сам факт принадлежности материальных благ субъекту должен признавать не только он сам, но и другие субъекты, потому возникает право собственности как общественное отношение. Согласно этой теории собственность существует независимо от воли и сознания людей.
В экономике задействованы не только отношения людей между собой, сколько именно правовые формы этих отношений, то есть экономическое понятие собственности включает в себя необходимый правовой компонент. В целом признано, что именно права собственности (пусть даже несколько специфически понимаемые) являются правилами игры в обществе в целом и именно на них строятся сугубо экономические отношения спроса-предложения. Речь идет не от «экономических отношениях собственности», термине экономико-социальной теории Карла Маркса, но об «экономической теории прав собственности», давно занявшей центральное место в современной экономической теории. [5]
Традиционным является целостное рассмотрение генезиса собственности как в юридическом, так и в экономическом понимании. Собственность есть не только некое благо, но и пакет право по использованию данного блага. В частности «право собственности - это еще и…важнейшая экономическая категория», что позволяет некоторым авторам говорить о первичности именно юридической ипостаси собственности перед ее экономическим отображением.
2. Анализ многообразия форм собственности
2.1 Противоречия государственной формы собственности
Любые экономические отношения имеют внутренние противоречия. Не составляют исключения и отношения общенародной собственности. Как высшая форма совместного присвоения она наделяла статусом сособственника буквально всех граждан. Но именно вследствие таких масштабов никто из них не осознал реальности своего социально статуса, тем более, что индивидуальная доля каждого совместным присвоением никак не фиксировалась. Ситуация затушевывалась и механизмом экономической реализации общенародного присвоения, суть которого состояла исключительно в совместном, а следовательно , обезличенным присвоением прибавочного продукта, что само по себе лишало субъекта собственности заинтересованности в наращивании производства, обеспечении эффективности использования действующих объектов присвоения. Отношения общенародного присвоения не наделяли его субъектов экономической мотивацией к этому, отсюда устойчиво низкая эффективность использования материально-вещественных факторов производства на протяжении всех лет социализма, проявлявшаяся в простоях производственного оборудования, создания на предприятиях излишков основных производственных фондов, низком коэффициенте фондоотдачи, сверхнормативных сроках освоения капитальных вложений («долгострой») и т.д. Неотвратимым становилось формирование неэффективной и, прежде всего, дефицитной по своей социально-экономической природе экономике.
Общенародная собственность в качестве господствующей экономически реализуется всеобщей занятостью трудоспособного населения, гарантированной государством. На практике такая гарантия ослабляла мотивацию членов социалистического общества как работников к эффективному труду, что проявлялось в низкой дисциплине труда. Неизбежность этого предсказывал французский социалист П.Прудон еще в середине 19в., за что и был бит К.Марксом.
Господствующим положением государственной собственности был предопределен присущий ей механизм директивного централизованного планирования. Отношения планомерности оказались не менее противоречивыми. Исходным явилось противоречие между макро- и микро- экономическими субъектами планирования. Высшие плановые органы стремились заложить в план максимально возможный выпуск готовой продукции при минимальных производственных и трудовых затратах. Государственные предприятия были заинтересованы в прямо противоположном, поскольку материальное вознаграждение осуществлялось по итогам выполнения и перевыполнения плановых заданий. В этом противостоянии победу неизбежно одерживали вторые, имевшие реальную возможность преуменьшать свой производственный потенциал. Противоречия планомерности, в свою очередь, вносили весомую лепту в формирование хронически дефицитной экономики. Итак, отношения общенародной собственности, в качестве господствующей, при которой члены общества выступают одновременно собственниками и тружениками, лишали их экономической мотивации к эффективному использованию основных факторов производства. Такая экономика не обеспечивала эффективное функционирование воспроизводственного процесса и была хронически дефицитной. Соответственно она не могла гарантировать неуклонный рост жизненного уровня населения притом, что всеобщий закон возвышающихся потребностей при социализме был провозглашен в качестве основного.
Обреченность огосударствленной экономики состояла не только в противоречивой природе общенародной собственности, но и в том, что она слабо восприимчива к НТР. Отторжение ею НТР объяснялось, прежде всего, необходимостью обеспечения всеобщей занятости, несовместимой с последовательным внедрением новой техники и технологии, сопровождающимся высвобождением рабочей силы и сферы материального производства. В развитых странах проблема этого высвобождения решается неуклонным ростом занятости в сфере услуг. Но для социализма такой путь был закрыт: сфера услуг, признанная марксистской теорией непроизводительной, неизменно финансировалась по остаточному принципу.
При таких предпосылках всеобщая занятость достигалась ценой отторжения НТР в гражданском комплексе, консервацией трудоемкого производства, игнорирование моральной формы износа основных производственных фондов, бесконечным продлением срока их службы путем капитально ремонта, следствием чего явилось доминирование экстенсивного экономического роста.
По мере накопления противоречий социалистическая экономика неизбежно двигалась к катастрофе, что проявлялось в замедлении с 70-х и в прекращении в 80-х годах 20 века экономического роста. Становление на её руинах принципиально иной системы экономических отношений явилась единственно возможным способом преодоления порожденных социализмом противоречий. [7]
2.2 Переход от государственной к смешанной экономике
Исходным институциональным преобразованием явилось упразднение государственной собственности, в качестве господствующей. В постсоциалистической России складывается модель не свободной рыночной экономики, а смешанной с её многообразием форм индивидуальной и совместной собственности и соответствующим многообразием способов и методов регулирования экономических процессов (впервые термин «смешанная экономика» введен в научный оборот немецкими учеными А.Вагнером и В.Зомбартом на рубеже XIX-XX вв). Однако постсоциалистическая модель смешанной рыночной экономики весьма своеобразна по своему происхождению. Материальной её основой явились особенности унаследованной структуры реального сектора экономики с её отраслевыми и технологическими дисбалансами, сверхвысокий уровень монополизации экономики, острейший, в условиях сразу же начавшейся приватизации, дефицит денежного капитала. При таких исторических предпосылках ваучерная приватизация неизбежно стала исходной. Способов приватизации оказалось множество в зависимости от размеров государственных объектов, что заведомо предусматривало становление различных форм собственности.
Дефицитом денежного капитала была обусловлена и распродажа в ходе приватизации в 90-е годы объектов государственной собственности по остаточно балансовой, а не рыночной стоимости, которой не было в нерыночной экономике. Но и при таких ценах крупные объекты оказались не по карману индивидуальным собственникам, а потому подлежали акционированию. Ситуация менялась по мере стремительного накопления денежного капитала. Накопленный капитал оказался достаточным для участия не только в акционировании, но и в постприватизационном переделе объектов собственности путем преимущественно недружественных поглощений.