Аналогично обстоит дело и с сервисом. В оптовой торговле уровень сервиса в первую очередь определяется оперативностью доставки лекарств в аптеку и удобными размерами их партий. И тут преимущество снова на стороне «крупняка». Действительно, визит фирменного грузовичка в аптеку обходится оптовику в одинаковую сумму вне зависимости от того, привез ли он полный кузов или одну упаковку. Из-за этого издержки в расчете на единицу продукции будут ниже у крупного оптовика, поставляющего широкий спектр препаратов.
К тому же у крупного оптовики обычно гуще сеть клиентов. Машина делает меньшие концы, объезжая подряд все аптеки. Поэтому, как это ни парадоксально, не накладно даже завести в аптеку пресловутую единственную упаковку – всё равно по пути. То есть крупный оптовик более удобен аптеке ещё и благодаря возможности уменьшить минимальный размер заказа. Ёще одна составляющая сервиса, быстрота поставки, при торговле тысячами наименований в первую очередь зависит от организации складского хозяйства. Преимущество имеет владелец автоматизированного или компьютеризированного склада. Иными словами, тот же крупный оптовик.
Означает ли всё это, что на рынке рано или поздно не останется места для мелких компаний? Безусловно, нет, хотя их доля будет уменьшаться и дальше. А вот у средних компаний есть все шансы сохранить свои рыночные позиции. Для этого они должны лишь выстроить верную конкурентную стратегию.
Например, у средней компании с оборотом около 1-2 миллиона долларов и ассортиментом в 300-400 наименований наиболее ходовых препаратов, вся палитра предложений такой фирмы полностью перекрывается ассортиментом крупных оптовиков. Причем у последних лучше сервис, выбор лекарств не ограничен этим минимумом, а часто и цены ниже. Однако – 1-2 миллиона всё же солидная сумма. В таких объёмах лекарства не продашь «по случаю». То есть фирмы средних размеров должны вести регулярные операции с постоянными клиентами, типовыми условиями сделок и т.д. – словом, их выносит в ту самую сферу стандартного бизнеса, где так сильны крупные фирмы. Круг замыкается. Порвать этот порочный круг можно за счёт специализации – продавать только некоторые специализированные или редкие препараты, сделав их своей опорой. Но это уже не «мышиная», а «лисья» стратегия, переход к которой совсем не прост. От «мыши» требовалась лишь неукротимая активность в поисках прибыли. Для «лисы» на первые роли выходят специальные знания и умения.
Группа врачей-стоматологов, ещё в советские времена не раз стажировалась в лучших клиниках Германии, открыла фирму «Интерквадро», специализирующуюся на пломбировочных и зубопротезных материалах. У неё есть существенные проблемы (аренда и т.п.), но в чисто конкурентном отношении крупные оптовики ей не страшны. Ведь только профессионал способен понять сам и объяснить потенциальному клиенту конкретные преимущества новых, мало известных в России технологий. Посоветовать, какие материалы нужно купить и для чего. Значит, только такой специалист способен продать товар.
Другими словами, фирма-«лиса» может вести успешный бизнес там, где гиганта ожидал бы неизбежный провал. Подобных специальных областей на фармрынке предостаточно: одни фирмы специализируются на медикаментах со сложными условиями хранения, другие поставляют лекарства в отдаленные части страны и т.д.
Нынешнее время явно не благоприятствует малым компаниям, занятым оптовой торговлей лекарствами. Однако опросы показали, что мелкие фирмы могут рассчитывать на устойчивый, хотя и небольшой спрос, если будут разыгрывать одну карту – гибкую систему взаимоотношений с клиентами. Крупные оптовики строят свои отношения с клиентами в обезличенной манере, предлагая лекарства по единым ценам. Да по-другому, собственно, невозможно вести бизнес с сотнями и тысячами покупателей. Мелкие фирмы стремятся нейтрализовать преимущества гигантов с помощью гибкой ценовой политики и доверительных личных отношений с клиентом, охотно обсуждают коммерческие перспективы различных препаратов и т.п. То есть делают ставку на гибкость. Для них это единственный шанс выжить.
Стоит только догадываться как бы развивался дальше фармрынок и стал бы он олигополизированым рынком, если бы не кризис 1998 года. Рынок торговли лекарствами как и другие рынки изрядно пострадал после августовского кризиса.
В своем докризисном состоянии фармрынок удивлял многих экспертов обилием мелких оптовиков и медленной концентрацией на национальном уровне. После кризиса 1998 года крупных дистрибуторов стало меньше, поскольку они в наибольшей степени пострадали от кризиса (больше обороты - больше потери от девальвации).
Участь мелкого оптового звена, особенно на региональном уровне, не выглядит столь печальной. Оптовики в регионах уже давно приспособились к безденежной экономике, они знают толк в зачетных схемах и бартере. Кроме того, в распоряжении региональных компаний уже есть инфраструктуры и необходимые связи с местными властями. Однако говорить о резкой переориентации оптового звена на отечественную продукцию пока вряд ли стоит, поскольку оптовики и до кризиса не обходили родные фармпредприятия стороной. Когда западные производители начинали свою экспансию в Россию, преимущества были на их стороне(дорогостоящая реклама, кредиты, отсрочки. скидки и т.д.)После кризиса возможности до некоторой степени сравнялись. Так закупок по импорту в сентябре 1998г. не производилось. Хотя позже импорт, конечно, восстановился, в создавшихся условиях российские предприятия понимали прекрасную для себя возможность переориентирования фармрынка. Однако здесь возникли некоторые трудности.
Еще год назад возможность вклиниться в систему поставок лекарств для госнужд привлекала не только отечественные, но и западные компании, т.к. компания, попавшая со своим препаратом в список льготного отпуска хотя бы на год, имела гарантированный сбыт, без всякой необходимости убеждать покупателей, что твой продукт самый лучший. Обострившийся бюджетный кризис подтолкнул Минздрав и территориальные органы здравоохранения сокращать как списки льготного и бесплатного отпуска лекарств, так и число возможных получателей льготных и бесплатных рецептов. Очевидно, что сокращение списков начнется с импортных препаратов, которые в лучшем случае будут заменяться на отечественные аналоги, а в худшем просто исчезать из подобного перечня.
На вполне обывательский вопрос, сколько же у нас импортных лекарств, а сколько отечественных, есть несколько ответов.
Можно взять данные по регистрации лекарственных препаратов в России. Тогда получится, что иностранных лекарств куда больше, чем наших. Однако иностранцы любят создавать изобилие марок - одно и то же вещество может регистрироваться и продаваться под разными торговыми названиями. Отечественный производитель так действовать не привык - свои марки продвигают лишь единицы. Доля на рынке оценивается в денежном выражении. В докризисные времена емкость отечественного лекарственного рынка составляла 3,3 млрд долларов. Не случись известных потрясений, к 2000 году Россия вполне могла бы дотянуть и до 4 млрд. Треть потребления, которую обеспечивали российские производители, - это 1 млрд долларов в год. Но не надо забывать, что отечественная продукция значительно дешевле - в деньгах ее на рынке, конечно, меньше, а вот в ампулах и таблетках соотношение один к одному выглядит вполне правдоподобным. А т.к. мощности наших фармзаводов в последние годы были загружены лишь на 30-40%, то увеличение доли российских препаратов выглядели реально. К тому же в последние докризисные года российская фармацевтика демонстрировала достаточно хорошую динамику - 10-15% роста производства в год по сравнению с уровнем 1993 года[17].
Причем явного протекционизма в отношении собственной Фарминдустрии наше государство пока не проявляло. Правда, после трех лет беспошлинного импорта был введен десятипроцентный таможенный тариф на ввозимые готовые медикаменты, который действует до сих пор. В пользу отечественных производителей было и то , что при стабильном курсе доллара многие иностранные дистрибуторы готовы были терпеть задержку оплаты, поскольку их терпение вознаграждалось большими объемами закупок, то в новых условиях все перешли на предоплату. Т.к. бюджет никогда не был дисциплинированым плательщиком, то многие иностранные фирмы предпочли вывести свою продукцию.
Другая важная проблема производителей - субстанции. Сегодня около 70% выпускаемых в России медикаментов производится из импортных субстанции. В 1993-1994гг. переход на импортное сырье был для большинства российских фармпредприятий единственным способом выжить, ведь при спаде производства поддерживать энергоемкие мощности по производству субстанции и рабочем состоянии было не по карману. А при стабильном курсе доллара закупать необходимые субстанции за границей было проще и выгоднее.
Никто не рассчитывает на быстрое возрождение производства субстанций, но облегчить жизнь своему производителю государство могло, отменив хотя бы пошлины на их ввоз.
В настоящее время поиск дополнительных доходов для бюджетов всех рангов – постоянная забота чиновников. Это привело к тому, что приняли «налог на болезни», т.е. НДС на лекарства. Также отменена льгота по налогу на прибыль от производства лекарств из перечня жизненно необходимых и важнейших лекарственных средств. Теперь их изготовители будут платить 24% от прибыли. Скачок цен на лекарства встревожил президента. Авторы идеи введения НДС доказывали, что это не повлияет на конечную цену лекарств. Они объясняли это тем, что рынок насыщен товаром и производитель вынужден будет выплатить НДС из своей прибыли, однако оказалось, что фармацевтический рынок захвачен перекупщиками и некоторые лекарства поступают в аптеки из рук двенадцатого посредника. К тому же рынок лекарств далёк от насыщения: общий спад производства в фармацевтической промышленности в 2004 году составил 12%, а в первой четверти 2005 года 20%. В настоящее время в аптеках лишь треть отечественных лекарств, производители которых никак не могут из-за нехватки оборотных средств увеличить объёмы производства. Специалисты уже подсчитали, что введение НДС приведёт к сокращению продаж лекарств ещё на 4.8%, импортных на 3%, отечественных на 8%[18].