Институциональным устройством, позволяющим обеспечить гибкость и адаптируемость к изменяющимся условиям, является неполный контракт, содержащий не столько предписания относительно того, какие действия и в какое время должны предпринимать заключившие его стороны, сколько процедуры разрешения спорных вопросов, порождаемых изменениями во внутренней и внешней среде и соответственно – относительных цен. Однако в этом случае неполнота контракта определяется не тем, доступна или нет информация о его условиях третьей стороне, в частности суду, как в оптимизационных неполных контрактах. Здесь ограниченная рациональность на стороне суда вполне сочетается с неограниченной рациональностью экономических агентов, которые участвуют в контракте. Вместе с тем последовательное применение предпосылки об ограниченной рациональности предполагает, что участники контракта не могут с достаточной степенью точности предсказать будущее. В этом случае следствием рациональной неосведомленности является конструирование набора правил, которые позволяют справиться с проблемами координации в связи с возникновением непредвиденных обстоятельств. Данные правила включают такие компоненты, как: схемы стимулирования и принуждения с учетом издержек определения вклада каждого из участников контракта в создание потока квазиренты; механизмы наблюдения (верификации); процедуры разрешения спорных вопросов в случае добросовестной и в то же время различной интерпретации контрагентами одной и той же ситуации.
Важные аспекты теории О. Уильямсона понимаются как теория неполных контрактов. В этих исследованиях асимметричная информация после заключения контракта (субъективный риск) играет важную роль, но проблема неполного контракта не идентична проблеме управления поведением исполнителя с асимметричной информацией. В стандартной модели принципала–агента стороны договариваются только один раз, но раз и навсегда. Предполагается, что после заключения контракта обе стороны без проблем выполняют свои обязательства. Ex post оппортунизм либо исполнителя, либо поручителя не играет никакой роли. Этот результат можно объяснить следующим образом: есть уверенность, что выполнение (проверяемых) обязательств будет осуществлено с помощью судов в точно предвиденном направлении (т.е. с определенностью). Критика О. Уильямсоном этого подхода «моделирования механизма контракта» основывается на двух ключевых моментах. С одной стороны, он доказывает, что поручитель не полностью информирован обо всех будущих событиях и о предпочтениях агента. Поручитель действует не с совершенной, а с ограниченной рациональностью. С другой стороны, О. Уильямсон отрицает, что оппортунизм агента не играет роли ex ante или ex post. А. Алчиян и С. Вудворд в своей рецензии на книгу О. Уильямсона добавляют, что оппортунизм включает честное несогласие. Даже когда обе стороны признают добрую волю другой, разные, но честные чувства могут привести к спорам, очень дорогим для разрешения. Оппортунизм также распространяется на вымогательство со стороны одного или другого контрагента.
Представляя свою концепцию проблемы контрактации, О. Уильямсон подходит критически к теории полных контрактов принципала–агента. Он показывает, что последняя хотя и демонстрирует определенные улучшения по сравнению с более ранней теорией контрактации на вероятностных рынках, но еще подвержена двум ограничениям, свойственным более ранней теории. Обе теории предполагают, что договаривающиеся стороны ведут ex ante переговоры, заключают всеобъемлющие соглашения, предусматривающие все возможные и проверяемые обстоятельства, и что судебный порядок улаживания конфликтов эффективен. Подход трансакционных издержек О. Уильямсона рассматривает в качестве центрального момента выполнение контракта и ставит под вопрос совершенную эффективность судебного принуждения. В дополнение к «судебному порядку» он анализирует практику, реально наблюдаемую в бизнесе. Центральная идея, выдвинутая в работе О. Уильямсона, может быть изложена следующим образом: «Дополняя... содержащийся в других концепциях экономической эффективности анализ отношений собственности и состыковки стимулов, теория трансакционных издержек утверждает, что ex post институты поддержки контракта имеют важное значение».
Таким образом, стороны используют отношенческий контракт, чтобы минимизировать общие издержки наблюдения и адаптации к постоянно меняющейся окружающей среде. Важен также вопрос о регулирующем содержании «конституции», связанной с отношенческим контрактом. Трудность состоит в том, что, с одной стороны, должны быть рассмотрены гарантии и их обеспечение, а с другой – связи между этими элементами и ожидаемым поведением всех сторон. Не только права собственности, но и их гарантии систематически влияют на распределение и использование благ. Дело в том, что права собственности рассматриваются как условия владения, которые дополнены особенными гарантийными средствами, включая частные гарантии. В ситуации положительных трансакционных издержек гарантии могут оказывать сильное влияние на применяемую структуру управления и общую организацию фирмы. Поэтому теория трансакционных издержек действительно способна объяснить разнообразие организационных структур, однако многие вопросы еще ждут внимания исследователей институциональной структуры общества. Отношенческий контракт важен для понимания теорий О. Уильямсона, В. Голдберга и других представителей новой институциональной экономики, но, кроме того, он достаточно важен для дальнейшего развития микроэкономической теории.
На примере неполных контрактов, проблематика которых продолжает вызывать дискуссии между представителями неоклассического и нового институционального направлений, можно показать комплекс возникающих перед экономическими агентами проблем, взяв за основу подход, сформулированный О. Уильямсоном и представленный А.Е. Шаститко.
Во-первых, существуют трудности в определении полного набора вероятных событий, которые должны быть учтены при планировании взаимодействия между людьми. Наборы вероятных событий для каждого экономического агента могут не совпадать.
Во-вторых, даже если это множество в целом определено и одинаково для заинтересованных сторон, могут возникать проблемы со спецификацией каждым из действующих лиц вероятных событий.
В-третьих, и это уже относится к проблеме коммуникации, даже если каждое из действующих лиц в состоянии специфицировать любое из возможных событий, то это еще не означает, что они будут специфицированы одинаково. Таким образом, исходное понимание того или иного события может быть (и чаще всего является) различным.
В-четвертых, совпадение спецификаций еще не означает решения комплекса вопросов, связанных с неполнотой контрактов, так как не предполагает автоматически одного и того же определенного набора согласованных действий для каждого в зависимости от того или иного вероятного события.
В-пятых, даже при условии положительного решения вопросов, обозначенных в первых четырех пунктах, возникает проблема коммуникации ex post. Прежде всего, это относится к идентификации наступившего события как одного из специфицированных ex ante.
В-шестых, возникает зеркальная проблема, обозначенная в четвертом пункте: выполнены ли именно те действия, которые должны быть совершены каждым из участников контракта.
В-седьмых, неполнота контракта становится более серьезной проблемой, если принять во внимание не только ограниченность рациональности заинтересованных сторон, но и возможность оппортунистического поведения, которое в условиях асимметричного распределения информации создает дополнительные сложности в решении вопросов, обозначенных в первых шести пунктах. Причем оппортунизм может проявляться в отношении как контрагента, так и гаранта соглашения, особенно если существует возможность переложить часть издержек в урегулировании спорных вопросов ex post на суд или на применяющего квазисудебные процедуры регулятора, не затрачивая дополнительных ресурсов для разработки условий контракта, позволяющих урегулировать соответствующий вопрос ex ante.
В-восьмых, суды далеко не всегда в состоянии адекватно разрешить спор, возникающий между экономическими агентами в подобных ситуациях, что и являлось предметом внимания в первых моделях неполных контрактов в неоклассической версии.
Разнообразие контрактов и механизмы управления трансакциями. В книге О. Уильямсона в ряду основных решается вопрос: как можно объяснить существующее разнообразие контрактных форм? Ответ таков: «Теория трансакционных издержек утверждает, что подобное разнообразие в основном объясняется основополагающими различиями в атрибутах трансакций. Эффективность целей обеспечивается посредством дифференцированной состыковки структур управления с атрибутами трансакций».