Многим работодателям эта процедура кажется чересчур обременительной и слишком дорогой. В результате уже очень часто работникам приходится сталкиваться с тем, что увольнения производятся с нарушением этих норм либо работодатели стремятся уволить работников "по собственному желанию" – требуют от людей написать соответствующее заявление, чтобы избавить себя от хлопот, расходов и возможных судебных издержек.
В ситуации полной зависимости от работодателя многие увольняемые даже и не думают о защите своих прав и соглашаются со всем, что им предлагают.
Про "подушку безопасности"
Как известно, в предыдущие годы за счет высоких цен на нефть в России была создана финансовая "подушка безопасности", т. е. запасены средства, которые можно вбросить в экономику. Что и было сделало в последние месяцы. Но у большинства населения такой "подушки" нет.
По данным ВЦИОМа, у 40 % семей на продукты уходит до 75 % семейного бюджета. "Левада-центр" дополняет эту картину своими данными: у двух третей населения нет накоплений, т. е. они живут от зарплаты до зарплаты. В таких условиях потеря работы означает потерю источников существования.
Впрочем, тот же эффект, только чуть позже, произведет не только потеря работы, но и снижение, и даже прекращение роста заработной платы. Инфляция, о которой в последнее время мало говорят, но которая никуда не делась, быстро превратит стоящую на месте и не растущую зарплату в ничто.
В таких условиях живет большая часть работающих по найму, т. е. работников крупных, средних и мелких предприятий. В "сытые нулевые" эти люди не смогли сделать накоплений. Во-первых, потому что, в общем-то, зарплаты, несмотря на постоянный рост, так и остались невысокими и едва поспевали за инфляцией. А во-вторых, в стране не было эффективных инструментов для накопления. Бессмысленно было вкладывать деньги в банки и в акции – они там не накапливались, а с разной скоростью обесценивались. Эффективно было вкладывать в недвижимость, но этот инструмент накопления оказался доступным только для самых высокодоходных групп населения. Выход был один – расходовать деньги на текущее потребление. Кто побогаче – покупал машины и ездил за рубеж. Кто победнее – мебель и бытовую технику. Но вот "подушку безопасности" почти никто себе сделать не смог.
Государство тоже преуспело в том, чтобы лишить поддержки оставшихся без работы граждан. Центры занятости – последнее место, куда пойдут нормальные люди, оказавшись без работы.
Прежде всего, чтобы не "запачкаться", ведь в общественном мнении за последние годы сложился устойчивый стереотип: статус безработного получают стопроцентные неудачники. Поэтому нормальный человек, питающий надежды на получение нормальной работы, в центр занятости не пойдет. Да и зачем туда идти? Ведь второй и главный недостаток центра занятости в том, что он не решит проблем материальной поддержки. Чего только стоит регрессивная шкала пособия по безработице, уменьшающаяся каждый квартал на фоне растущих цен. Но даже если сокращенный работник зарегистрируется и получит пособие, его быстро выпихнут из-за расширительного толкования понятия "подходящая работа". Ведь стоит два раза отказаться от временной работы, которую работник центра занятости сочтет "подходящей", и пособие снимается. В общем, без крайней нужды в центр занятости обращаться вряд ли стоит – много унизительных процедур и требований и совершенно не очевидный результат.
Правда, в последние дни пришла информация о том, что пособие может быть повышено аж до 5 тысяч рублей, но эта мера носит скорее символический характер. Это то же самое, что предложить пляжные шорты голому человеку, оказавшемуся на тридцатиградусном морозе.
Кого не увольняют
Офисных работников увольнять можно. Они несколько лет получали приличные зарплаты и некоторые из них даже накопили кое-какой жирок… Кроме того, они беззащитны и зависимы. От их забастовки мир не остановится, убытков не будет, разве что беспорядок в офисе устроят и бумаги разбросают.
Иное дело рабочие. Здесь нет запасов, все живут от зарплаты до зарплаты. При этом могут не только предприятие остановить: в некоторых случаях – на производствах с непрерывным циклом – это смертельно опасно для оборудования и предприятия. Могут и трассы перекрыть, и гражданское неповиновение устроить. Поэтому рабочих увольнять нельзя, их нужно содержать на предприятии.
Отправлять в отпуска без содержания (не платить же им две трети тарифа за простой по вине администрации), сокращать продолжительность смен, рабочей недели и т. п. Кстати, это еще позволяет экономить на том, что если вдруг все наладится, то никого не надо заново искать, принимать и оформлять – все на месте. В общем, на вооружение опять взята уже известная с 1990-х годов практика "сохранения трудового коллектива", которая, по сути, является не чем иным, как перекладыванием своих проблем, а заодно и проблем власти на плечи работников.
Неслучайно политические лидеры регионов на местах заклинают всех работодателей – "не увольняйте, не сокращайте…" Ведь "сохранение коллектива" избавляет власти от большого количества безработных, которые могут стать взрывоопасной политической силой, позволяет поддерживать провалившихся, но таких лояльных местным властям работодателей, которым кризис предписывает уйти из бизнеса. Все это выглядит как "забота о людях", но фактически означает консервацию ситуации. Причем консервируется заведомо подгнившая ситуация с огромным количеством дефектов и конфликтов – именно такими сегодня являются трудовые отношения. Это не то, что нужно сохранять.
Ну и, наконец, рабочие не столь беззащитны, как офисные сотрудники. Даже там, где есть формальный лояльный к работодателю профсоюз, работники защищены. Защищены коллективным договором, который пусть даже и формально, но регламентирует процесс сокращений. А значит, просто так уволить работников нельзя. Защищены возможностью объединиться и потребовать – именно потребовать – диалога с работодателем о причинах увольнения, о размере выходных пособий и многом другом. И еще нужно учитывать, что даже самый "послушный" профсоюз может кардинально изменить свою позицию. Ведь массовые сокращения уменьшают численность организации, что может поставить под вопрос само существование профсоюза на предприятии и даже освобожденную должность его председателя. В борьбе за это даже самый робкий, самый лояльный профлидер может вспомнить о немалых возможностях профсоюза. А если лидер не робкий да еще и не лояльный? Тут дело может принять совсем не шуточный оборот. Так что главное, что следует иметь в виду работникам – у них есть правовые основания и механизмы побороться за свои права и в одиночку, и через профсоюз.
И не следует соглашаться на предложения работодателя, направленные на максимально дешевое избавление от ставших неожиданно ненужными работников.
Авторы: Петр Бизюков – ведущий специалист социально-экономических программ Центра социально-трудовых прав; Елена Герасимова – директор Центра социально-трудовых прав, председатель Совета НП "Юристы за трудовые права"[/i]
Источник: http://gazeta.ru/comments/2008/11/21_x_2890504.shtml
| Автор: Журнал "Финанс" Публикаций / Комментариев: 3 / 0 Откуда: Москва Зарегистрирован: 28 ноября 2008 |
Кадры. Передряги в экономике многих заставили рассчитывать только на свои силы. Кто-то в поисках ответа на вопрос "Чем заняться после сокращения?" пришел к созданию собственного бизнеса.
Безработица растет. Кризис резанул по живому финансовый сектор. Цифры впечатляющие: "Максвелл Капитал" сократил персонал на 50%, "Антанта Пиоглобал" – на 70%, "Открытие" – на 15%. Число сотрудников в "Тройке Диалог" и "Ренессансе", по разным оценкам, снизилось на 20–30%. Число резюме финансистов, находящихся в свободном обращении, выросло в два раза. За полгода компании и кандидаты поменялись ролями: теперь уже разборчивыми и капризными стали работодатели. Но заискивать перед ними хотят далеко не все.
Собственное дельце. Первое, что приходит в голову многим после увольнения, – работа на себя. Так решила поступить Елена Чернолецкая, до недавнего времени трудившаяся инвестконсультантом: "Наконец появилось время заняться своими личными инвестициями. Работая на компанию, сотрудники не могут и не должны торговать акциями для себя: нарушение этого правила ведет к конфликту интересов. Теперь есть хорошая возможность проверить собственные силы, более детально изучить характер торгов, стать универсальней в профессиональном плане". Хотя риски и велики, самостоятельная торговля, по мнению многих уволенных финансистов, может с легкостью приносить доход, равный средней зарплате штатного аналитика, – $5 тыс. в месяц.
Другие уходят в консалтинговый бизнес. Так, покинувшая ИФК "Алемар" Екатерина Стручкова открывает собственную компанию KEA Consulting: "Найти достойную работу в инвестиционных структурах сейчас не представляется возможным. Компании набирают очень осторожно и небольшое количество людей, руководствуясь трудно понимаемыми принципами. Лучше самому стать себе работодателем. Я по-прежнему буду заниматься фундаментальным анализом нефтегазового и потребительского секторов. Основным же направлением станет консультирование создателей венчурных проектов – молодых предпринимателей, ученых. Многие из них нуждаются в профессиональном консалтинге, но не могут себе этого позволить. Услуги маститых российских и зарубежных экспертов, как правило, слишком дороги".
Противники таких сам-себе-предприятий считают, что работающему в одиночку аналитику трудно охватить весь спектр рыночных проблем. И некоторые важные для последующих решений детали неизбежно будут упущены. Даже в самой маленькой команде должны присутствовать трейдер и сейлз. Первый оперативно ориентируется на фондовом рынке, второй привлекает клиентов и выявляет их потребности. "Состав команды должен быть оправдан сложностью решаемой задачи, – комментирует бизнес-консультант Михаил Зак (бывший заместитель начальника аналитического управления Газпромбанка). – Если речь идет об оказании полноценных консалтинговых услуг вроде составления бизнес-планов проектов, поиска объектов для покупки или предпродажной подготовки, то к сотрудничеству необходимо привлекать других профессионалов. Моя консалтинговая компания станет сообществом фрилансеров. Такая работа позволяет совмещать профессиональный рост с другими жизненными интересами, что не всегда возможно на штатной должности". Михаил Зак, находящийся в свободном плавании с октября, утверждает, что готовился к самостоятельной деятельности последние полгода. По его мнению, в России такого рода предприятие может приносить инициатору свыше $20 тыс. дохода в месяц без учета премии за успех по сделкам. Для привлечения клиентов конъюнктура подходящая. Крупные игроки ослабили хватку, отказавшись от агрессивной рекламы. "Самое время приложить все усилия для выхода на рынок. Небольшие компании, рассчитанные на устойчивого потребителя, как раз не должны экономить на рекламе и смогут соперничать с тяжеловесами, – считает Станислав Лохнев, бывший сотрудник "Базэла", а ныне владелец компании "Профессиональный кредитный брокер". – Идея открыть свой бизнес возникла у меня давно, но стабильность убаюкивает человека. Если бы не кризис, я, наверное, все еще думал бы над воплощением этого замысла". Его компания сосредоточится на потребительских кредитах, помощи юридическим лицам, ипотечном кредитовании. По мнению создателя, эти три направления будут актуальны в любые времена: люди не перестанут делать покупки, малый и средний бизнес все еще нуждается в деньгах на развитие, а приобретение жилья для многих остается приоритетной целью в жизни. Станислав Лохнев собирается за 2–6 месяцев поставить бизнес на ноги и выйти на полную окупаемость. Через год, по его расчетам, бизнес будет приносить 150–200 тыс. рублей в месяц.