Оффшорные компании, как правило, сосредоточивают свою деятельность в банковском, страховом деле, в экспортно-импортных операциях, а также в операциях с недвижимостью и морском судоходстве. По имеющимся данным, в сфере оффшорной деятельности сосредоточен капитал в размере 500 млрд. долл.
Наибольшее распространение специальные оффшорные зоны получили в странах Британского содружества. Однако они создаются и в других странах мира — Лихтенштейне, Панаме, Либерии, Швейцарии. В мире насчитывается около 30 центров устойчивой оффшорной деятельности2. В последние годы в этих центрах стали создавать оффшорные фирмы и российские предприниматели, которые таким путем скрывают свой доход в твердой валюте от государственного налогообложения. Процесс этот приобрел достаточно большие масштабы и представляет большую проблему для финансовой жизнеспособности Российской Федерации.
Несмотря на низкий уровень налогообложения в странах, где создаются оффшорные компании, их правительства получают выгоду. Она заключается в привлечении иностранных капиталов, увеличении доходов бюджета, создании дополнительных рабочих мест и других преимуществах.
Повсеместное распространение в мире специальных экономических зон вызвало значительный интерес к ним и в России. В самом начале реформ российские политики и экономисты поставили задачу в течение двух-трех лет создать в стране широкую сеть таких зон. Они рассматривали их в первую очередь как очень эффективное средство по переходу от номенклатурной экономики к рыночной.
Начало процесса создания специальных экономических зон было положено еще в рамках СССР, а затем поддержано законодательными структурами РСФСР и Российской Федерации. В декабре 1989 г. правительством СССР было принято постановление о создании специальных экономических зон в городах Находка и Выборг. Со своей стороны Верховный Совет РСФСР постановлением от 13 сентября 1990 г. “О создании зон свободного предпринимательства” утвердил предложения с мест об организации СЭЗ “Кузбасс” на территории Кемеровской области и СЭЗ “Ева” в Еврейской автономной области. Чуть позже постановлением Верховного Совета РСФСР от 24 октября 1990 г. в Приморском крае была создана свободная экономическая зона “Находка”1.
В 1990 г. Верховный Совет РСФСР принял несколько документов, объявлявших об учреждении 11 свободных зон на территории Российской Федерации2. Зоны учреждались в Находке, в Выборге, в Санкт-Петербурге, на территории Алтайского края, в Калининградской, Новгородской, Кемеровской, Читинской, Сахалинской областях, в Еврейской автономной области и в городе Зеленограде. Правительство РФ утвердило отдельные положения, которые закрепляли хозяйственный и правовой статус каждой из этих территорий либо в качестве зоны свободного предпринимательства — Петербург и Выборг, либо как свободной экономической зоны — Находка и Калининград.
Различия между статусами специальных экономических зон фактически не определялись, а набор предоставляемых льгот был практически одинаковым. Сами зоны рассматривались не столько как инструмент целенаправленной внешнеэкономической деятельности, сколько как внутриэкономический фактор, имеющий целью создать противовес плановой системе хозяйствования.
Упомянутые выше правительственные решения способствовали притоку иностранного капитала в зоны, но они не были достаточно хорошо продуманы. Прежде всего, объявленные крупномасштабные зональные образования были нереализуемыми. Как свидетельствовала мировая практика, для комплексного инфраструктурного обустройства даже небольших по размеру особых экономических территорий, охватывающих Один-два кв. км, требуется как минимум 30—50 млн. долл.1 Это означало, что для развития необходимой инфраструктуры большинства учрежденных зон требовались огромные инвестиции, которые у российского правительства просто отсутствовали. Кроме того, оказалось технически невозможным установить в масштабах краев и областей особый режим таможенных правил.
Далее, массовая раздача преференций областям, краям, городам без четких на то правил вызвала волну самостийного возникновения новых зональных образований. В сложившейся ситуации края, области, морские порты, центры науки объявляли о принятии статуса свободных зон, требуя его утверждения в высших законодательных органах страны. Эти стремления местных властей отражали их желание с помощью зонального статуса защитить свои территории от сложных проблем, которые, по их мнению, нагрянули из центра.
Поскольку решения правительства о создании специальных экономических зон проходили не в рамках общегосударственных единых критериев, а в соответствии с соображениями, носящими индивидуальный характер, учитывающими интересы отдельных территорий, то на государственном уровне были в этот период узаконены определенные меры, призванные блокировать процессы экономической дезинтеграции страны. К их числу относились нормативные акты регулирования внешнеэкономической деятельности, квотирования экспорта и импорта, налогообложения, отчислений предприятий на формирование республиканского валютного резерва. И хотя эти меры не отменяли преференций, предоставленных зональным территориям, тем не менее налоговые органы Российской Федерации истолковали их как утративших силу. Это означало, что государственные налоговые службы фактически упразднили значительную часть льгот, которыми ранее пользовались особые экономические зоны. В том же направлении действовали и некоторые тенденции в развитии общеэкономической политики правительства. Так, когда в конце 1991 — начале 1992 г. в российском правительстве стал превалировать курс на открытие национальной экономики с целью ее устойчивого развития, проблемы создания свободных экономических зон фактически ушли из поля его зрения. Да это и понятно, так как в рамках общей либерализации совершенствования предпринимательского климата политика в масштабах зональных образований лишалась какого-либо смысла.
В связи с этими обстоятельствами отдельные свободные территории оказались в своего рода законодательном вакууме, что вызвало беспокойство как иностранных инвесторов, так и местных предпринимателей. По просьбе официальных руководителей зональных администраций гарантировать действие ранее введенной в зонах системы льгот Президент Российской Федерации в июне 1992 г. издал Указ “О некоторых мерах по развитию свободных экономических зон на территории РФ”. Этот указ подтверждал действие ранее предоставленных льгот для иностранных компаний и предприятий с зарубежными инвестициями, сохранял некоторые льготы в области внешнеэкономической деятельности для российских фирм, предусматривал предоставление бюджетных кредитов на финансирование объектов инфраструктуры в зонах и направление в специальные зональные фонды части средств от приватизации федеральной собственности. Указ стимулировал начало практической разработки стратегии развития зональной территории и конкретных инвестиционных проектов по ее обустройству, особенно в таких наиболее “продвинутых” специальных экономических зонах, как Находка, Выборг, Калининград.
На следующем этапе зональной политики, начавшемся в 1993 г., в правительстве взяла верх линия на ликвидацию крупномасштабных СЭЗ. В этот период правительственные эксперты предусматривали преимущественно организацию микрозон двух видов — свободных таможенных зон и зон экспортного производства. В основу выборочной стратегии был положен критерий сочетания выгодного географического положения свободных экономических территорий с минимизацией затрат на обустройство их инфраструктуры. Подобный курс обосновывался более реалистической оценкой масштабности зональных проектов. В результате вокруг свободных экономических зон сложилась атмосфера неопределенности, а точнее, перспектива сократиться до крохотных экспортных территорий. Да и эта перспектива была туманной, так как решение создавать свободные таможенные зоны и экспортные зоны не было подкреплено самостоятельным законодательным оформлением и на практике сводилось к точечному варианту, который предусматривал использование отдельными предприятиями режима переработки товаров под таможенным контролем.
Вследствие подобного развития событий к осени 1994 г. явно обозначились следующие тенденции российской государственной политики в отношении свободных экономических зон:
во-первых, наметилось сокращение размеров СЭЗ до 1—2 кв. км, что фактически исключало организацию относительно крупных комплексных зон свободного предпринимательства в рамках компактных городов и районов;
во-вторых, предлагалось формальное заимствование простейших образцов зон из мировой практики и перенос их на российскую почву без увязки с национальной промышленной политикой;
в-третьих, в стране сохранилась старая чиновничья система управления зональными территориями, предусматривавшая многочисленные консультации с ведомствами и исключавшая возможность организации зон снизу.
В то же время вопреки государственной линии на формирование преимущественно двух видов локальных зон правительство предоставило широкие возможности льготного развития отдельным территориям. Например, Калининградская область получила определенные внешнеторговые преференции, а Находка, Сахалин и Еврейская АО — финансовые.
Как видим, государственная зональная политика на протяжении обозреваемого периода не имела четкой стратегической направленности. В стране до сих пор отсутствует полноценная концепция и соответствующая правовая база развития специальных экономических зон. Вопрос о свободных территориях России решается под воздействием разных факторов — в зависимости от намерений администрации отдельных районов, от пожеланий иностранных и отечественных предпринимателей, а также находится под жестким влиянием складывающейся в стране политической ситуации в ущерб экономическим задачам создания этих зон.