В 1885 г. в Антверпене состоялась Всемирная выставка. Правительство Бельгии воспользовалось этим обстоятельством и организовало в период работы выставки Международный конгресс, на который были приглашены представители государств, судовладельческих и страховых обществ, выдающиеся юристы. Конгресс подразделился на два отдела: вексельный и морской. Конгресс имел своей целью унификацию и кодификацию торговых и морских законов.
Бельгийская организационная комиссия предложила морскому отделу Конгресса установить основные принципы морского международного права в конечном счете создать морской международный кодекс, который урегулировал бы единообразно такие важнейшие вопросы, как правовой статус торгового судна; взаимные права судовладельца, капитана и экипажа; ответственность судовладельца перед собственником груза; условия перевозки по чартеру; значение коносамента; морская ипотека; столкновение судов; оказание помощи на море; общая авария и некоторые другие.
Историческое развитие морского права переживает в настоящее время четвёртый этап, начало которого связано с Конгрессом 1885 г.
Первым этапом был античный период. Морская торговля и мореплавание регулируются в это время обычаями, добровольно применявшимися мореплавателями и нашедшими закрепление позднее в сборниках обычаев. Наиболее важными сборниками морских обычаев, дошедшими до нас, являются Родосские морские законы, воспринятые римским правом; Олеронские свитки (Rolesd’Oleron), применявшиеся повсеместно на северо-западном побережье Европы с некоторыми вариациями в виде сборников Фламандского права, Амстердамского морского права и Законов Висби; на Средиземном море применялся сборник морских обычаев, который, по мнению многих ученых, является прообразом позднейших морских кодексов европейских стран. Это сборник «Consolatodelmare». Во всех этих сборниках не было существенных различий.
Второй этап в развитии морского права - издание национальных морских законов суверенными государствами. По общему мнению, эти законы сохраняли единообразие ещё в XVII-XVIII вв., так как они основывались на древних морских сборниках.
И лишь в начале XIXв. В морском праве государств появились весьма существенные различия, отразившие исторические особенности развития государств. Это был третий период в развитии морского права. Прежнего единообразия морского права не стало.
И в это же время происходит бурный рост торгового мореплавания, который определился следующими главными обстоятельствами: мировой технический прогресс - введение парового флота; быстрый рост числа судов, их провозной способности и скорости, открытие Суэцкого канала, рост размеров и темпов оборота в морской торговле. Невиданное ранее развитие морского судоходства и морской торговли натолкнулось на национальные барьеры в морском праве и поставило вопрос о целесообразности возврата к единообразию морского права, которое существовало в прошлом.
Французский учёный Рене Демог в своём иследовании, посвящённом международной унификации частного права, указывал на возродившееся желание вернуться к античному единству. Его соотечественник, оставивший уникальный труд - собрание древних сборников морского права, Пардессю ещё в начале XIX в. писал, что единообразие есть сущность морского права. Если гражданские законы тесно связаны с природой правительств, нравами и обычаями народов, то этого нельзя сказать о законах морской торговли. Самым плохим гражданским кодексом, по его мнению, был бы тот, который предназначался бы для всех народов без исключения; самым плохим морским кодексом был бы тот, который был бы продиктован специальными интересами или особым влиянием нравов какого-либо одного народа.
Л. Отфейль в основании тезиса о закономерности единообразного регулирования торгового мореплавания указывал на то, что океан принадлежит всем и одинаков для всех; все мореплаватели - каковы бы ни были их религии, страна, нравы - ведут одинаковый образ жизни, борются с теми же элементами, подвергают себя тем же опасностям.
Ж. Рипер обращал внимание на то, что точный учёт всех возможных рисков, страховых случаев и вопросов ответственности наталкивается на серьёзное препятствие. Нельзя знать заранее, каким окажется закон, который будет регулировать взаимоотношения, возникающие из морских операций. Судовладелец, отправитель, страхователь поставлены перед необходимостью применять иностранные законы и вследствие случайности на море. Шведский учёный Хамбрэ в связи с принятием нового морского кодекса Швеции в 1864 г. утверждал, что «наиболее возможное согласие в содержании морских узаконений всех стран было бы более всего желательно». Не случайно, председатель Высшего ганзеатического суда на Лондонском конгрессе в 1890 г. замечал, что «всё зло - в разнообразии законов».
Представители русской научной мысли прошлого века также считали целесообразной и необходимой унификацию морского права. Так, в 1900 г. А.И.Долино-Добровольский отмечал, что торговое мореплавание занимает исключительное место в сфере человеческой деятельности. Законы, им управляющие, черпают своё происхождение в обычаях, общих всем народам. Их индивидуальность - почти недоразумение. Их объединение - не мечта, но восстановление справедливости, так как их различие не органическое: оно порождено усложнившимися условиями судоходства в позднейшие времена. В прежнее время этих различий почти не существовало.
Много научных усилий и немало практической деятельности посвятил объединению морских законов известный русский юрист Ф.Ф.Мартенс, бывший официальным представителем МИД России на конгрессах, а в Брюсселе в 1888 г. - председателем одной из комиссий Конгресса.
Профессор Новороссийского университета А.Ф.Фёдоров также отмечал, что международное обобщение постановлений о морской торговле возможно и желательно вследствие общности её условий во всех цивилизованных странах и того обстоятельства, что торговое мореплавание очень часто подпадает под применение права различных государств или в силу заключения сделок в различных странах и между подданными различных государств, или в случаях каких-либо инцидентов в иностранных водах.
Антверпенский конгресс 1885 г. начал четвёртый этап в развитии морского права - унификацию морского права на договорной основе. Задача, которую устроители Конгресса поставили перед ним - создание международного кодекса, естественно, оказалась для него неразрешимой. Немаловажное значение в этом смысле имело отсутствие на Конгрессе официальных делегатов Англии, Германии и Австро-Венгрии. Очень заметным был и факт отсутствия английских судовладельцев, которым в это время принадлежала половина мирового тоннажа, а регулирование морской перевозки весьма существенно различалось в английском и континентальном морском праве.
Антверпенский конгресс не осуществил задуманного. Слишком велики уже были различия в морском праве отдельных государств, и были они, естественно, не случайного характера, а обусловленные историческим ходом развития каждого государства и прежде всего различиями в интересах между странами, выступающими в качестве экспортёров и импортёров грузов, с одной стороны, и странами, владеющими крупным торговым флотом и выступающими в качестве перевозчиков, с другой стороны. В такой ситуации невозможно было ожидать, чтобы государства отказались вполне от своих национальных морских законов и приняли бы унифицированный морской кодекс. Однако работа Конгресса привлекла всеобщее внимание. Бельгийское правительство предложило Конгрессу собраться ещё раз в Бельгии.
Следующая сессия состоялась в Брюсселе в 1888 г. В работе Брюссельского конгресса принимали участие делегаты 15 государств, в нём были представлены суды, университеты, специальные журналы, страховые общества, банки, судовладельцы. Англия, Германия и Австро-Венгрия снова не прислали своих делегатов.
На этом Конгрессе была принята резолюция, состоящая из шести частей. Пять последних частей резолюции представляли собой проект морского международного кодекса, в котором были сформулированы правила, касающиеся столкновения судов в открытом море, взаимной помощи при морских катастрофах, ответственности судовладельцев, морской перевозки по чартерам, общей аварии.
По мнению Конгресса, этот проект должен был послужить образцом при пересмотре отдельными государствами их морских законов. В ожидании же такого пересмотра и постепенного исчезновения различия в национальных морских кодексах Конгресс предложил для устранения конфликтов, порождаемых различием в законодательствах, проект международной конвенции (первая часть резолюции). Это был проект унифицированных коллизионных норм морского права. В нём предлагалось применение закона государства флага ко всему правосостоянию коммерческого судна, его экипажа и грузов, к ответственности судовладельцев за действия капитана и к праву капитана заложить или продать судно, к вознаграждению за оказанную помощь. Расчёт общей аварии предлагалось производить по законам места назначения судна. Ответственность за столкновение судов в открытом море должна была определяться по национальным законам виновного судна или по законам первого порта, в котором укрылись суда после столкновения.
Председательствующий на обоих конгрессах представитель Бельгии заверил делегатов, что правительство Бельгии не замедлит приступить к дипломатическим переговорам с государствами относительно результатов Антверпенского и Брюссельского конгрессов.
В 1890 г. Бельгия поручила своим дипломатическим представителям обратить внимание правительств на труды этих конгрессов. Бельгия предложила морским державам заключить международную конвенцию на основе первой части резолюции Брюссельского конгресса с тем, чтобы в дальнейшем единообразное внутреннее морское законодательство вырабатывалось на основе других частей резолюции Конгресса.