В. А. Кашин, доктор экономических наук, М. Р. Бобоев, кандидат экономических наук, Москва
Энергетическая политика в России имеет особое значение, поэтому от решений, принимаемых государством при определении ее курса, зависит очень многое. Немаловажен и выбор сценариев: энергетическая политика служит либо средством самосохранения для сложившейся нынешней неоколониалистической модели сверхэксплуатации невоспроизводимых природных ресурсов страны, либо основой для перехода к постиндустриальному развитию, при котором решающее значение имеют научно-технический прогресс и интеллектуальные способности населения.
Традиционные представления не всегда истинны
Первый сценарий предполагает сохранение пониженных цен на энергоресурсы, субсидирование малоимущих слоев населения и приоритетных отраслей промышленности, продолжение борьбы между правительством и естественными монополиями за распределение скрытой в энергоресурсах монопольной ренты, извлекаемой при их экспорте по мировым ценам.
Россия отличается от всех индустриально развитых стран более низким уровнем производства валового внутреннего продукта на душу населения при очень высокой энергоемкости. Таким положением дел страна обязана продолжающемуся энергорасточительству при явной недооценке стоимости топливно-энергетических ресурсов, наследственно тяжелой структуре энергоемкой промышленности. В условиях повышения значимости экономических и экологических факторов в жизни общества это приводит к большимзатратам на поддержание и развитие материального базиса, к неконкурентоспособности отечественных товаров не только на мировом, но и на внутреннем рынке, а в конечном счете негативно сказывается на уровне жизни.
В основу первого сценария положены традиционные представления: а) государство должно заботиться обо всем и обо вся, и без этой заботы население и производительные структуры страны просто не выживут; б) энергоресурсов в стране постоянно не хватает, и за рост их добычи и за справедливое их распределение необходимо все время бороться; в) экспорт энергоресурсов жизненно необходим «для решения макроэкономических и геополитических задач России».
Верны ли эти представления? Начнем с последнего. Весь ход современного развития показывает, что на экспорте сырья и природных ресурсов стабильную экономику не построить. Примеры Японии, Германии, а позднее - «южноазиатских тигров» и, наконец, Китая наглядно демонстрируют, что устойчивое и быстрое развитие достигается совсем другими средствами, и отсутствие собственных сырьевых и энергетических ресурсов - не только для экспорта, но и для внутреннего потребления - отнюдь этому не препятствует.
О нехватке энергоресурсов в стране не стоит и говорить -достаточно обратиться к структуре российского экспорта.
Не соответствует истине и убеждение, что страна выживает только заботами государственной власти - именно власть в России передала огромные природные источники энергоресурсов в частные руки отдельных избранных граждан и теперь пытается убедить этих лиц оставить что-нибудь из контролируемых ими нефтегазовых потоков для внутреннего потребления, а также заставить делиться своими экспортными доходами с государственной казной. Ни одна из рыночных концепций не вменяет государству особо следить за снабжением населения топливно-энергетическими ресурсами (тем более в стране, где эти ресурсы в невероятном изобилии) - в условиях рынка каждый решает, что покупать, в пределах своих денежных доходов.
Теперь перейдем к аргументу, что заслугой государства является поддержание в России низких цен и тарифов наэнергоресурсы. Во-первых, они не так уж и низки - если сравнить их с весьма низким уровнем покупательной способности основной массы населения (а именно поддержание высокого уровня внутреннего спроса признается основной задачей государственного управления экономикой во всех развитых рыночных странах). Во-вторых, с экономической точки зрения не очевидно, что низкие цены на энергоресурсы - благо для страны (особенно, если в этой стране не выпускается конкурентоспособная на мировом рынке готовая продукция). Напротив, особо низкие цены на какой-либо фактор производства чаще способствуют его неэффективному использованию либо усиленному вывозу за границу (очевидно, в ущерб более производительному применению во внутреннем производстве). В-третьих, экономически неоправданные низкие цены на энергоресурсы искажают цели и задачи внешнеторговой политики государства: например, интенсивно экспортировать невосполнимые ресурсы даже тогда, когда мировые цены падают до такого уровня, который при рыночном подходе к делу и при прочих равных условиях диктует требование уже не продавать обесценивающийся продукт, а, напротив, покупать его, чтобы затем заработать при неизбежном восстановлении прежнего уровня цен. Именно так поступают крупные игроки на мировых товарных рынках, включая и государство.
В ведущих западноевропейских странах сектор энергетики активно используется как элемент общей системы налогообложения. Так, например, в Великобритании государство изымает в виде налоговых платежей с нефте- и газодобывающих компаний суммы, эквивалентные приблизительно 25% от среднерыночной стоимости добываемых ресурсов (при общей стоимости добытых с 1965 г. нефти и газа в 500 млрд фунтов стерлингов - 90 млрд ф. ст. в текущих ценах, или 155 млрд ф. ст. в приведенных ценах на последнюю дату). Ежегодная добыча нефти и газа в России в ценах начала 2002 г. составляет примерно 200 млрд дол. (20 дол. за баррель нефти и 200 дол. за 1 м3 газа). Следуя примеру Великобритании, правительство могло бы получать ежегодно в бюджет не менее 50 млрд дол. (что равно суммевсех доходов федерального бюджета в 2001 г.). При том, что в Великобритании не учитываются налоговые платежи на розничное потребление горючего и нефте- и газопродуктов, а в России не учитываются доходы от добычи алмазов, золота, металлов, угля, древесины и других природных ресурсов, которыми Великобритания не располагает.
Другой пример: в розничной цене потребляемого в Германии российского газа доля германских налогов почти вдвое выше, чем налоговых поступлений, получаемых российской казной.
В России подобная мера привела бы к реальному перемещению налогового бремени с населения и реального производственного сектора на потребление энергоресурсов (за счет введения экономически обоснованного необлагаемого минимума заработной платы и исключения из налогообложения промышленных прибылей, реинвестируемых в процесс производства). Соответственно, это дало бы возможность осуществить многие перспективные программы энергосбережения и изыскать дополнительные ресурсы для развития энергетики.
Таким образом, основа предлагаемого направления преобразований - перемещение налогового бремени с производительного сектора и трудовых доходов населения на фактически избыточное производство (для экспорта) и потребление (с большими потерями и в малоэффективных секторах народного хозяйства) энергии и энергоресурсов.
Три ложных «кита»...
Современная политика государства в сфере ТЭК базируется на трех предположениях, принимаемых как бесспорные:
частнопредпринимательский режим (полностью частные предприятия и акционерные общества с участием государственного капитала) в этой сфере более «прогрессивен», чем прямаягосударственнаясобственность;
низкие тарифы на энергоносители предпочтительнее высоких;
новые капиталовложения необходимо направлять на прирост производства традиционных и легкодоступных энергоносителей(газ,нефть),ноненаэнергосбережениеиразвитие новых, альтернативных источников энергии (энергииветра,приливов,геотермальныхисточникови т.д.).
На самом деле три этих «бесспорных кита» мало связаны с действительностью и абсолютно не соответствуют перспективным интересам России.
Необходимо иметь в виду, что ТЭК в целом и отдельные отрасли, в него входящие, не производят конечной, полезной продукции для рынка - лишь обеспечивают условия для такого производства. Для частных товаропроизводителей в конечном счете безразлично, обеспечиваются ли эти условия частными предпринимателями или предприятиями госсектора. Что действительно для них важно - это насколько надежен данный «сервис», каково его качество и насколько стабильны цены на услуги. Сам уровень цен (тарифов) не так важен - главное, чтобы они не ухудшали условия производства по сравнению с его конкурентами (внешними - в том числе и не в последнюю очередь).
Частное предпринимательство всегда (или почти всегда) предпочтительнее, если существует конкурентная среда. Однако в производстве газа, электроэнергии, а также в железнодорожном транспорте конкуренция отсутствует по чисто технологическим причинам (с нефтедобычей ситуация более сложная, но и там, если судить по уже имеющемуся российскому опыту, конкуренция пока ведет к однозначно негативным последствиям для экономического развития страны). Поэтому частное управление в этих отраслях не ведет ни к снижению издержек производства (и, соответственно, тарифов), ни к ускоренному техническому их перевооружению, ни к новым инвестициям в сопряженных отраслях. Курс на самом деле один: ускоренная эксплуатация природных ресурсов страны без учета интересов ее населения и перспективного экономического развития.
Не следует забывать и то, что реальная конкурентная среда требует наличия избыточных производственных мощностей. В интересах ли России вкладывать свои ограниченные финансовые ресурсы в создание и поддержание избыточных мощностей (например, в транспортировку газа, в электрогенерирующие предприятия и т. д.)? На наш взгляд,плановые начала в добыче и производстве энергоресурсов экономически более обоснованны и способны надежнее и с меньшими общественными и частными издержками обеспечить конкурентоспособную рыночную экономику в России, чем рыночная стихия.