В наше время самые многочисленные популяции людей находятся в экспотенциальной фазе роста. Чтобы достигнуть первого миллиарда, человечеству потребовалось более миллиона лет. И в этот момент началась промышленная революция. Второй миллиард был достигнут за 100 лет, третий - за 40, четвертый - за 15, пятый - за 10, а шестой и, возможно, седьмой могут быть достигнуты за оставшиеся до начала второго тысячелетия годы [4. C. 172].
Численность человечества, как и всякого биологического вида, строго следует за изменением количества пищи, главного показателя биологической емкости среды. Емкость нашей среды увеличивается не сама по себе, это делает человек, распахивая новые земли, выводя более урожайные сорта, внося удобрения, применяя ядохимикаты. С каждым годом повышать суммарный урожай на Земле становится все труднее. Производство пищи на Земле сейчас растет на 2% в год; чтобы получить такой прирост, приходится увеличивать потребление энергии на 5%, забор воды для орошения - на 7%, производство удобрений - тоже на 7%, а ядохимикатов - даже на 10% в год. Эти титанические усилия истощают ресурсы, разрушают среду и все более ее загрязняют.
Такой рост производства возможен только потому, что человек интенсивно использует запасы угля, нефти, газа и минерального сырья, накопленные за всю предшествующую историю биосферы. Запасы эти конечны и невозобновимы. Поэтому нынешняя почти безграничная мощь человечества конечна во времени. Если спросить биолога, что произойдет, когда ресурсы кончатся, он должен ответить однозначно: разрушение среды обитания, падение производства пищи (то есть глобальный экологический кризис), а вслед за ними - сокращение человечества до уровня, который будет обеспечен возобновимыми ресурсами. Так случилось бы с любым видом. Но человек очень изобретателен, и поэтому утверждать что численность людей сократится до первобытного уровня, мы не рискуем. Однако и расти бесконечно она не может. Одно не подлежит сомнению: в условиях исчерпания энергоресурсов неизбежно будет происходить сокращение численности людей, коллапс. Его темп в первую очередь определит темп падения производства пищи.
Дело в том. Что в устройстве биосферы соблюден простой закон, связывающий размеры тела потребляющих органическую пищу видов с их численностью. Основные потребители продукции в биосфере - микроскопические бактерии, грибы и простейшие. За ними следуют мелкие животные - черви, моллюски, членистоногие. На диких позвоночных животных (земноводных, пресмыкающихся, птиц и млекопитающих) предусмотрен 1% продукции биосферы. Человек со своими домашними животными должен входить в эту группу. А это значит потреблять - менее 1%. Если подсчитать вместе потребление людей, их скота и изъятие леса, то оказывается это составляет 7% продукции биосферы, то есть мы вышли далеко за пределы того, что в биосфере отведено для группы крупных потребителей [4. C. 173]. Человек нарушил биосферную закономерность, внес в нее возмущение.
Но биосфера - саморегулирующаяся система, и она стремится вернуть численность людей к дозволенному им уровню. А он в 25 раз ниже современного - 200 млн. на всю планету. Вымирание нужных человеку растений и животных, падение продуктивности самых ценных для нас экосистем, невключение в биосферные круговороты производимых нами загрязнений - все это мы должны понимать как результат обратной связи, действие биосферного механизма, стремящегося ограничить рост потребностей людей. Пока человек вооружен ископаемыми источниками энергии, у него сохраняется возможность противостоять давлению биосферы. Но когда эти источники кончатся, неограниченно долгое стабильное существование человека может обеспечить только солнечная энергия. За счет такого постоянного и возобновимого источника энергии смогут жить 500 млн. человек, если они будут потреблять на душу столько же энергии, сколько ее потребляется сегодня.
Таким образом, снижение численности населения может произойти в силу нескольких причин.
Во-первых, решающим фактором способен стать голод, вызванный сокращением пищевых ресурсов.
Второй вариант - небиологический: одна из ядерных стран попытается захватить остатки невозобновимых ресурсов, а другие начнут с ней ядерную войну.
Третий вариант - сугубо политический: страны сознательно вводят ограничение рождаемости и постепенно снижают численность населения. Этот путь, с точки зрения биолога, может оказаться малоэффективным. Дело в том. Что плодовитость определяется популяционными биологическими механизмами и поэтому до сих пор все попытки государственного стимулирования или ограничения рождаемости оказывались безрезультатными, но вызывали очень сильный протест людей.
Четвертый вариант, самый мягкий и поэтому самый желательный, - снижение рождаемости без принуждения, самопроизвольно, на основе действия популяционных механизмов. Биосфера подает нам все более сильные сигналы о том, что мы опасно превысили свою численность. Однако эти сигналы адресованы не политикам, ученым или вообще разумным людям. Они адресованы нам всем как биологическому виду и призваны, минуя наше сознание, действовать на наши популяционные механизмы.
Для этого рассмотрим более подробно основные факторы, способствующие сокращению численности.
2.2. Регулирующие механизмы биосферы
Возрастая численно, вид как бы усиливает свое давление на свою среду обитания, экосистему и биосферу. В ответ среда обитания, включающая в себя множество других видов, в том числе пищевых объектов, конкурентов и потребителей того, о ком идет речь, отвечает увеличением встречного давления.
Биосфера как сумма всех видов на Земле много сильнее каждого в отдельности, поэтому она всегда рано или поздно стабилизирует его численность, а если требуется, то и сократит ее до приемлемого для остальных уровня.
Биологи разделяют воздействующие факторы на 2 группы:
1. первичные, или ультимативные, факторы среды (биологические: пища, конкуренты, паразиты, хищники, загрязнения; небиологические, но контролируемые биосферой: газовый состав атмосферы, осадки, климат и тому подобное). Действие ультимативных факторов - прямое и беспощадное.
2. вторичные, или сигнальные, факторы, косвенно указывающие виду на избыточность его численности. Если вид имеет генетические программы слежения за изменением сигнальных факторов, заблаговременно сообщающих, например, о возросшей плотности особей или о снижении биологической емкости среды обитания, он имеет возможность заблаговременно, до удара ультимативными факторами, стабилизировать свою численность или начать ее сокращать. В то время как контроль первичными факторами неизбежен для любого вида, предупреждающим сигналом вторичных факторов могут воспользоваться только те виды, у которых естественный отбор выработал специальные механизмы реагирования на них. Эти механизмы проявляются на популяционном уровне, а на индивидуальном уровне они не действуют [4. C. 175].
Влияние первичных факторов на популяции людей несомненно и сравнительно хорошо известно, поэтому их подробного рассмотрения не требуется.
Обратимся к сигнальным факторам. Многие из них знакомы, например:
- территориальность. У первобытного человека групповой территориализм был, как считают, главным регулятором численности;
- агрессивность. Суть агрессивности в том. Что при общении каждая особь стремится занять по отношению к другим более высокое, доминантное положение. Выяснение отношений приводит к самоорганизации группы в иерархическую лестницу или пирамиду с доминантами наверху. При увеличении плотности популяции или уменьшении емкости среды агрессивные стычки значительно учащаются и служат важным сигналом о неблагополучии. У людей такое поведение принимает свои формы: широко распространяются грабежи, мелкое воровство, люди перестают продуктивно трудиться, обкрадывая тех, кто сохраняет к труду способность. Есть и бессмысленная дележка на крохи отнятого;
- утрата осторожности. У человека утрата осторожности при нарастающем неблагополучии наиболее наглядно проявляется в форме бунтов, когда люди вдруг теряют страх перед властью, полицией, толпами идут навстречу пулям и смерти;
- подавленная часть популяции резко снижает заботу о собственной гигиене и сохранении в чистоте мест обитания. У людей при скученности и недостатке пищи тоже появляется большое количество опустившихся личностей. На них плодятся вши, переносчики заразных болезней. За время первой мировой войны, например, вши унесли больше человеческих жизней, чем оружие [4. C. 179-181].
Весь описанный комплекс изменения поведения преследует одну цель - еще до достижения избыточной численности расслоить популяцию на две части: оставленную пережить коллапс и обреченную на вымирание. И при этом первых не ослаблять, а вымирание остальных ускорить. Трудно отрицать действие сходного механизма и в человеческих популяциях. Как и многие биологические механизмы, он действует, минуя наше сознание или трансформируясь в нем неверно. Этот механизм, с нашей точки зрения, конечно, жесток. Но как поступает общество, пытаясь сознательно бороться с надвигающейся нехваткой продовольствия? Обычно вводит жесткий контроль за распределением пищи и тем самым разделяет себя на тех, кто будет продовольствие распределять, и тех, кому его будут распределять, то есть включая все тот же механизм.
В природе действуют и еще более удивительные механизмы:
- коллапсирующие скопления. В условия обострения социальных отношений часть особей утрачивает интерес к борьбе за территорию, иерархический ранг и снижает агрессивность. Тогда начинает преобладать другая программа, противоположная агрессивности, - программа сближения, объединения, скучивания. В таких скоплениях животные или совсем не размножаются, или размножаются очень ограниченно. У людей скучивание принимает несколько форм, но самая мощная из них - урбанизация, собирание в городах. У многих народов плодовитость жителей гигантских городов (в отличие от маленьких) уже во втором поколении падает настолько, что не обеспечивает воспроизводство. Город притягивает из деревни молодежь с высокой потенциальной плодовитостью и снижает ее обычно до очень низкого уровня.