Это исследование вместе с изучением той части рукописи III тома “Капитала”, в которой речь идет об обмене по стоимости за пределами капиталистического способа производства, привело Энгельса к выводу, что в условиях исторически предшествующего капитализму простого| товарного производства обмен товаров осуществлялся по их стоимостям.
Для всего периода простого товарного производства, как писал тогда Энгельс, характерно то, что “цены тяготеют к определенным, по закону Маркса, стоимостям и колеблются вокруг них так, что чем полнее развивается простое товарное производство, тем больше средние цены за продолжительные периоды, не прерываемые внешними насильственными нарушениями, совпадают со стоимостями с точностью до величины, которой можно пренебречь” Энгельсом было впервые в истории политической экономии выдвинуто положение, согласно которому этот период всеобщего и непосредственного значения стоимости господствовал в течение 5-7 тысяч лет вплоть до XV столетия н. э.
Энгельсом были раскрыты и те исторические “посредствующие звенья”, которые привели к превращению простого товарного производства в капиталистическое товарное производство и соответственно этому - к образованию цен производства, не совпадающих со стоимостями товаров. В своем доказательстве превращения стоимости в цепу производства Энгельс дополняет имеющееся в “Капитале” теоретическое исследование показом исторического процесса образования общей нормы прибыли в результате превращения простого товарного производства в капиталистическое.
Особое внимание он уделил историческому периоду, связанному с развитием промышленного капитала, который привел к перевороту в ценообразовании Энгельс впервые выделил три основных этапа этого исторического процесса.
· во-первых, превращение купца в раздатчика сырья, подчиняющего себе таким путем мелких мастеров. Это позволило купцу присваивать прибавочную стоимость сверх обычной средней торговой прибыли Возникшее при этом первоначальное неравенство норм прибыли исчезало по мере того, как в раздатчиков превращалось все большее число купцов;
· во-вторых, распространение мануфактуры как формы промышленного капитала, при которой промышленная прибыль выравнивалась со средней торговой прибылью;
· в-третьих, превращение крупной промышленности в господствующую форму производства, благодаря чему были устранены препятствия для перелива капитала из одной отрасли в другую и нормы прибыли в различных отраслях торговли и промышленности уравнялись
Таким образом, для всего процесса обмена завершилось превращение стоимостей в цены производства Общая промышленная норма прибыли и цены производства явились, как доказывал Энгельс, историческим результатом превращения простого товарного производства через посредство купеческого капитала в капиталистическое товарное производство.
В условиях, когда в Австрии, Англии, Германии, России все больше распространялась вульгарная теория предельной полезности, когда учение Маркса о стоимости объявлялось буржуазными и реформистскими экономистами “безнадежно устаревшим” и не соответствующим реальной действительности, развитая Энгельсом историческая сторона диалектического метода играла огромную роль. Примененный Энгельсом метод исторического доказательства оказал большое влияние на последующую интерпретацию “Капитала” и широко использовался в ходе полемики между защитниками и противниками теории стоимости Маркса
Наиболее значительный вклад Энгельса в развитие политической экономии капитализма после смерти Маркса заключается в исследовании новых явлений, которые не получили отражения в “Капитале” Маркса, но оказались в дальнейшем типичными для эпохи империализма. Энгельс пережил своего друга на 12 лет. К 1895 г. качественные сдвиги в развитии капиталистической экономики приняли уже довольно очерченные формы. Энгельс признает их настолько важными, что посчитал даже необходимым сделать ряд вставок и замечаний к соответствующим разделам “Капитала” Маркса.
В частности, в четвертом издании I тома “Капитала”, вышедшем в 1890 г., Энгельс сделал важное примечание о трестах в той главе “Капитала”, где Маркс говорит о пределах централизации в данной отрасли промышленности. Этой же теме о трестах посвящена обширная вставка, которую Энгельс поместил в III томе “Капитала” (вышедшем в 1895 г.) в XXVII главе, где Маркс касается роли акционерного капитала .
Представляет также интерес 16-е примечание Энгельса к VI главе III тома “Капитала”, в котором ставится вопрос об изменении природы протекционизма в последние десятилетия XIX в. Как видно из письма Энгельса Августу Бебелю от 24 ноября 1879 г., этой проблемой Энгельс заинтересовался еще в конце 70-х гг. XIX в.
Помимо этого после выхода в свет III тома “Капитала” Энгельс, как это видно из его письма Карлу Каутскому от 21 мая 1895 г., задумал написать дополнение к III тому “Капитала”, в котором намеревался рассмотреть значительное изменение роли биржи в последние десятилетия XIX в. Однако до нас дошел лишь краткий план-конспект задуманной рукописи “Биржа”.
Наконец, важные замечания о новых явлениях в развитии капитализма содержатся в дополнениях к четвертому немецкому изданию брошюры Ф. Энгельса “Развитие социализма от утопии к науке”, относящихся к 1891 г, а также в рукописи Ф. Энгельса “К критике проекта социал-демократической программы 1891 года”, написанной между 18 и 29 июня 1891 г. В этих работах Энгельс отмечает быстрый рост картелей и трестов и дает в сжатом виде описание этих монополистических объединений, раскрывая их цели, внутреннюю организацию, а также причины их образования.
Энгельс рассматривает тресты и картели как новые формы капиталистических предприятий, представляющие вторую и третью степень акционерного общества 14. Энгельс видит в этих явлениях свидетельство обострения основного противоречия капитализма, наглядное выражение возрастающей необходимости признания общественной природы производительных сил - того факта, что “быстро и значительно увеличивающиеся современные производительные силы с каждым днем все сильнее перерастают законы капиталистического товарообмена, в рамках которых должно совершаться их движение” 15. Стремительное развитие промышленности во всех передовых странах не сопровождается соответствующим расширением рынка. Следствием этого является общее перепроизводство, падение цен, снижение прибыли. В этих условиях, продолжает Энгельс, крупные промышленные предприятия определенной отрасли соединяются в картели с целью регулирования производства, а следовательно, и цены и прибыли. Картели устанавливают общее количество товаров, которое должно быть произведено, распределяют его между предприятиями, навязывают наперед установленную продажную цену.
С развитием картелей и трестов Энгельс связывает и изменение торговой политики, наметившееся в конце XIX в. Он отмечает новую всеобщую манию запретительных пошлин, которые отличаются от старой протекционистской системы тем, что под охрану ставятся как раз те продукты, которые способны к вывозу.
Энгельс отмечает возникновение наряду с национальными и международных картелей, подчеркивая затем, что и “этой формы обобществления производства оказалось мало”. В отдельных отраслях, где “это позволяла данная ступень развития производства”, развитие пошло дальше, к более высокой форме монополий - трестам, стремящимся объединить по меньшей мере все крупные предприятия той или иной отрасли в одно крупное акционерное общество под единым руководством “с фактической монополией”. Вслед за Америкой эта новая форма производства начала прокладывать себе дорога и в Европе.
Важно, однако, подчеркнуть, что Энгельс не ограничивается лишь простой констатацией этих фактов. Энгельс стремится теоретически осмыслить и обобщить новые явления в жизни буржуазных стран, выяснить их место и значение в ходе общей эволюции капиталистического производства. Эти попытки составляют, бесспорно, важную научную заслугу Ф. Энгельса.
В фактах усиленного роста картелей и трестов Энгельс видит наглядное выражение того, что “издавна прославленная свобода конкуренции находится при последнем своем издыхании и должна сама признаться в своем явном скандальном банкротстве”.
“В трестах, - писал Энгельс в другом месте, - свободная конкуренция превращается в монополию...”.
Таким образом, Энгельс, наблюдая и оценивая новые явления в развитии капиталистического производства, сделал важное открытие, указав на тенденцию к монополизации капиталистического производства в ряде отраслей промышленности.
В этой связи Энгельс, оценивая проект Эрфуртской программы социал-демократической партии Германии (1891), указал на неудовлетворительность той характеристики капитализма, которая не учитывает изменений, связанных с появлением акционерных обществ, трестов и картелей. Энгельс писал: “Если мы от акционерных обществ переходим к трестам, которые подчиняют себе и монополизируют целые отрасли промышленности, то тут прекращается не только частное производство, но и отсутствие планомерности”.
Оценивая это высказывание Ф. Энгельса, Ленин подчеркивал, что “здесь взято самое основное в теоретической оценке новейшего капитализма, т. е. империализма, именно, что капитализм превращается в монополистический капитализма21
Насколько глубоко начал Энгельс проникать во внутреннюю связь намечавшихся в развитии капитализма новых явлений, можно судить по его наброскам дополнительных замечаний к III тому “Капитала” (“Биржа”). В этих замечаниях, относящихся к последнему году жизни Ф. Энгельса (1895), акцентируется внимание на изменениях в капиталистическом производстве, которые придают бирже “значительно возросшую и все растущую роль” по сравнению с 1865 г., когда был написан III том “Капитала”. Энгельс связывает это изменение роли биржи как рынка ценных бумаг с дальнейшим развитием капиталистического производства, его укрупнением, с развитием на этой основе акционерной формы предприятий, которая становилась преобладающей не только в промышленности и торговле, но и в банковском деле, на железнодорожном транспорте и т. д.