С конца 80-х годов вновь стала проявляться тенденция увеличения временной нетрудоспособности населения, достигнув уже в 1990 г. уровня 1152,7 дня на сто работающих.
Общая занятость в России устойчиво уменьшается. Только российской службой занятости по состоянию на конец 1994 года было зарегистрировано в качестве официальных безработных 1,5 млн. чел. 1 млн. граждан - почти в два раза больше, чем в 1993 году и в 2,5 раза больше, чем в 1992 году. чем в начале этого же года. В среднем на одну вакансию, заявленную в органы службы занятости, приходилось 4,1 незанятых, в т.ч. 3,5 безработных.
Общий потенциал безработицы достиг к концу 1994 года уровня в 9,9 млн. чел., что составило 13,2% численности экономически активного населения. Среди них 5,1 млн. чел. не имели работу, но активно искали ее. Почти столько же работало в режиме неполного рабочего времени, а сумма их невыходов на работу в совокупности достигла годового рабочего времени 2 млн. человек.
Важно отметить, что по направлениям госслужбы занятости за указанный период обучились новым профессиям менее 10% от численности только официальных безработных, хотя большинство их - далеко не пожилые люди: их средний возраст составил всего 33,9 года. Эта средняя цифра складывается далеко не только из крайних значений: доля пенсионеров по возрасту составляет в ней только 8%. а доля студентов и учащихся дневной формы обучения - только 4%. Существенно, что около 40% безработных - люди с высшим или средним профессиональным образованием.
Тем не менее масштабы безработицы не адекватны размаху спада производства, - он гораздо сильнее. Снижение производительности труда, означающее скрытую безработицу, до сих пор выступает здесь более весомым фактором. В частности, в начале 1995 года более 20% от общей численности занятых составляли работники убыточных предприятий. Причем предположение о росте вторичной занятости не оправдывается. Эксперты служб занятости свидетельствуют, что численность таких лиц с середины 1994 года перестала расти. Естественно, это формирует довольно узкую направленность спроса на ОУ (только в растущих отраслях), а в целом ведет к его затуханию.
Оценивая роль безработицы в отношении спроса на образовательные услуги, важно видеть двойственность ее последствий. С одной стороны, безработица вынуждает хотя бы часть соответствующего контингента заниматься переобучением. хотя в основном лишь в краткосрочных формах. Более сильна другая ее негативная сторона, выступающее следствием безработицы: снижение ВНП больно ударяет по бюджету системы образования.
Еще более выражен фактор безработицы в ближнем зарубежье. В тесной связи с изменениями в политической и национальной среде (о последней речь еще предстоит) в России все активнее проявляют себя гастарбайтеры - иностранные временные рабочие.
Разрешения им (после соответствующего заключения регионального органа исполнительной власти- администрации города, области, края, республики) выдает ФМС - Федеральная миграционная служба. В госбюджет за каждого из них работодатель должен перечислить одну минимальную зарплату, - это предусмотрено Указом Президента от 16 декабря 1993 г. "О привлечении и использовании в Российской Федерации иностранной рабочей силы". Разрешение выдается только на один год, только по заявленной профессии и в отношении данного работодателя.
Только Мосгортранс таким образом оплатил свое ходатайство в размере 5000 минимальных месячных зарплат. Трудовая миграция носит для России односторонний характер, причем - почти исключительно по профессиям, не требующим высокого образовательного уровня. По данным Департамента труда и занятости Москвы, в столицу требовалось в 1994 г. 7778 водителей, 925 дворников, 1093 слесарей по ремонту автомобилей, 815 медсестер, 508 бухгалтеров, 1471 страховой агент, 1120 милиционеров.
Всего, по официальной статистике ФМС, в России 350-400 тыс. гастарбайтеров, и эта цифра в самой ФМС считается явно заниженной. В том числе в Москве и в Московской области работает около ста тысяч человек из ближнего зарубежья и 25-30 тысяч "настоящих" иностранцев. Ясно, что это выступает все более мощным сдерживающим, консервативным фактором в отношении роста спроса на образовательные услуги: нет нужды заниматься обучением, если готовые кадры,хотя и не очень высокой квалификации можно получить из ближнего зарубежья.
Актуализировавшиеся проблемы безработицы в нашем обществе породили специфические вопросы половых различий в спросе на образование. Высвобождению на большинстве предприятий подлежат прежде всего женщины, - они и пополняют резервную армию труда; как следствие, растет спрос на переподготовку женщин. В основном он ограничен по содержанию ОУ, - переподготовка женщин осуществляется по специфическим "женским" профессиям и занятиям. Это шитье и вязание, уход за больными, малолетними и гувернерство, приготовление пищи и т.п. Наблюдаются отдельные всплески спроса на знания в сфере малого, особенно семейного бизнеса. Как правило, такой спрос удовлетворяется на уровне сравнительно краткосрочных курсов и не может служить профильным для большинства образовательных учреждений.
Урбанистический аспект демографических различий, весьма заметный в образовании в целом, особенно ярко проявляется в высшей школе. Основной массив ее учреждений в России сосредоточен практически в двух городах - Москве (87 вузов) и Санкт-Петербурге (42 вуза). В Москве и Московской области расположено около 80 % негосударственных учреждений профессионального образования. Именно крупные города в наибольшей степени подвержены тенденции оттока кадров за рубеж. Так, в 1989 и 1990 г.г. около 40 % выехавших из России составляли жители Москвы и Санкт-Петербурга. В целом, по прогнозам НИИВО, даже при сохранении масштабов выезда за границу на уровне 1990 года (229 тыс. чел.), в период до 2000 года отечество покинут 715 тыс. специалистов. Если же общий ежегодный отъезд граждан бывшего СССР превзойдет прогнозируемый уровень и достигнет 600 тыс. чел. в год, то Содружество может в течение 10 лет потерять 1,1 млн. специалистов.
Разумеется, миграция специалистов - это нормальное явление в условиях свободы перемещения личности и наличия рынка трудовых ресурсов. Однако асимметричность такой миграции применительно к нашей стране дает все основания говорить о проблеме "утечки умов". Весьма болезненная в любой сфере, в образовании она чревата наиболее далеко идущими негативными последствиями, и прежде всего - дефицитом кадров, способных к воспроизводству полноценного интеллектуального потенциала.
Решить эту проблему в оперативном порядке невозможно не только по финансовым и другим материальным соображениям сегодняшнего дня, но и вследствие трудно преодолимого изначального неравенства стран-участников объективно идущего процесса интернационализации науки и образования (о чем речь также пойдет далее).Даже помощь со стороны развитых стран и международных организаций в сфере образования не ослабляет, а усиливает отток кадров из страны, которой эта помощь оказывается. Двигаться от односторонне направленной помощи через обмены и сотрудничество к международной интеграции образовательной деятельности, включая создание совместных и международных образовательных структур,- таков мог бы быть путь решения проблемы "утечки умов". В определенной мере не исключается аналогичный процесс движения кадров (в т.ч. и преподавательских) из государств - бывших республик СССР в Россию, но он не может служить удовлетворительным компенсатором ее кадровых потерь и тем более не в состоянии стать решением проблемы. К тому же эта проблема - не только демографическая, но и национальная, и научно-техническая, и вообще затрагивает практически все группы факторов макросреды.
Модели и практика образования в любой стране в значительной мере определяется национальной структурой, национальными особенностями. И хотя отдельные образовательные учреждения отражают типологию и характерные черты этих моделей с разной степенью глубины и в широком спектре вариантов, в целом эти особенности весьма ощутимы. Для их анализа воспользуемся снова примером высшей школы.
С позиции функциональной классификации, характеризуя усредненную модель вуза Германии, можно сказать, что здесь основной акцент делается на научные исследования. Содержание программ обучения естественно включает в себя результаты исследовательской работы преподавательского корпуса: последние немедленно превращаются в материал для учебных программ, используются в учебных целях. И преподаватели, и студенты трудятся и взаимодействуют на основе научно-исследовательской кооперации труда, как соисследователи.
Вузовская модель Великобритании характеризуется усиленным вниманием к развитию личности обучающегося, его индивидуальных способностей, и этот процесс может культивироваться практически на любом предмете изучения. Отсюда - концепция либерального образования, предпочтение выпускников, обладающих широкими интеллектуальными возможностями и особыми личностными качествами, в т.ч. качествами характера, формирование которых является как бы сверхзадачей вуза, при всем уважении к исследовательской и профессиональной подготовке.
Французская система высшего образования, в отличие от отмеченных ранее, и особенно от германской, характеризуется строго иерархическим подчинением государству. Здесь высока степень разделения научной деятельности на "науку внутри" и "науку вне" вуза, университета. Существование прагматически ориентированной "науки вне" вузов активизирует их работу в направлении профессионализации образования. Поэтому распространенная здесь модель квалифицируется как профессиональная, "обучающая".